Филип Пулман - Тень 'Полярной звезды' (Салли Локхарт - 2)

Мистер Моллой, моргая, посмотрел вверх, куда потянулась рука Джима: там, на крючке возле двери, висела шляпка Салли, которую она часто носила.

- Но куда ты едешь? - спросил Моллой. - И что случилось, Джим?

- Я должен найти ее, - сказал Джим, с трудом спускаясь по ступенькам. Ступайте же и помогите мистеру Вебстеру, это самое лучшее, что можно сделать.

Он рывком взобрался в кеб, скрежеща зубами от боли, и крикнул извозчику:

- Хэмпстед, приятель. Кентон-гарденс... пятнадцать.

Сразу узнав Джима после вчерашней встречи, хозяйка Макиннона, открывшая дверь, отшатнулась.

- Все в порядке, миссис, - сказал Джим. - Сегодня все будет в порядке. Мистер Макиннон дома?

Она кивнула.

- Но...

- Вот и прекрасно. Я поднимусь к нему, с вашего разрешения. А вы подождите меня! - крикнул он извозчику и захромал в дом.

Боль усиливалась, по его лицу катился пот; он сел на ступеньку и, подтягиваясь на руках, задом подымался по лестнице. Хозяйка смотрела на него, открыв рот.

Добравшись до двери Макиннона, он опять заставил себя встать и громко постучал тростью.

- Макиннон! - крикнул он. - Впустите меня, прошу вас!

Из комнаты не донеслось ни звука. Джим постучал еще раз.

- Ну же, открывайте скорее. Ради бога, Макиннон, это Джим Тейлор... я не собираюсь чинить вам неприятности... мне нужна ваша помощь...

Послышался какой-то шорох, затем ключ в замке повернулся. Макиннон выглянул на лестницу; он был бледный, подозрительный, сонный. Еще секунда, и ярость Джима выплеснулась бы через край - столько дел, а этот жалкий червяк уполз в свою нору и залег спать! Усилием воли он сдержал себя.

- Позвольте мне войти, - сказал он. - Я должен сесть...

Он доковылял до стула. Хозяйка дома не теряла времени, комната была обставлена заново; стены еще хранили следы вчерашней битвы, но кровать и гардероб, по крайней мере, были новехонькие.

- Салли, - сказал Джим. - Куда она отправилась? Есть идея?

- Нет, - сказал Макиннон.

- Что ж, мы должны отыскать ее. Теперь насчет фокуса, который вы проделываете, не знаю, как он называется, - не фокус, я имею в виду, но какая-то парапсихологическая штука, я читал об этом. По-моему, вы прирожденный экстрасенс, не так ли, по крайней мере, иногда. Вот, возьмите.

Он протянул Макиннону шляпку Салли; тот взял ее и безвольно сел на кровать, положив шляпку рядом с собой.

- Я читал, как они это делают: берут какую-нибудь вещь, принадлежавшую тому, кого они разыскивают, и сосредотачиваются на ней и сразу видят, где тот находится. Это так? Вы так умеете?

Макиннон кивнул.

- Умею, - сказал он, облизнув пересохшие губы. - Иногда. Но...

- Ну, так давайте. Это ее шляпка. Она часто ее надевала. Вы должны узнать, где она, и сделать это сейчас же. Давайте... не буду прерывать вас. Хотя... вот что... если вы нальете сюда капельку бренди, я не откажусь...

Макиннон взглянул на ногу Джима и достал из ночного столика фляжку. Джим сделал большой глоток, и у него перехватило дыхание, когда огненный напиток опалил горло. Макиннон взял шляпку в руки.

- Ну, хорошо, - сказал он. - Но гарантировать ничего не могу. Если ничего не увижу, ничего и не смогу сказать. Да и вообще, вряд ли это под ходящее время для... Я знаю, знаю. Дай мне сосредоточиться.

Он опять сел на кровать, взял шляпку обеими руками и закрыл глаза.

Джиму было худо: ногу отчаянно дергало, болела голова. Он опять набрал полный рот бренди из фляжки, но на этот раз проглотил не сразу, а пропускал медленно - закрыв глаза, как Макиннон. Еще один солидный глоток, и он завинтил колпачок, а фляжку сунул в карман.

- Север, - проговорил Макиннон минуту спустя. - Она едет на север. Думаю, она в поезде. Вижу что-то вроде серебряной эмблемы. Может быть, это звезда? Ну да, именно звезда. Пожалуй, туда она и едет.

- "Полярная звезда", - сказал Джим. - В этом есть смысл. Значит, вы думаете, она едет на север?

- В этом не может быть сомнений.

- Куда?

- Ну, пока она еще только едет. Это же не точная наука, вы ведь знаете.

- Понятно. Но вы можете сказать: на северо-запад? На северо-восток? И как далеко на севере она сейчас?

- Видимость тускнеет. Вы не должны задавать мне столько вопросов, сказал Макиннон сердито. - Ну вот, все исчезло.

Он уронил шляпку на кровать и встал. Джим с помощью трости поднялся тоже.

- Ладно, - сказал он. - Теперь одевайтесь. Я не знаю, когда вы покинули Бёртон-стрит. Возможно, вам неизвестно, что Фред мертв. Он был моим самым лучшим другом, таких у меня не было и, скорее всего, больше не будет. А теперь еще уехала Салли, и она в опасности, и мы поедем спасать ее, вы и я. Я не знаю, что буду делать, если и ее не станет, потому что я люблю ее, вы это знаете, Макиннон? Вы знаете, что это значит - любовь? Я люблю ее, как любил Фреда, как своего друга. Куда бы она ни поехала, я поеду за ней, и вы должны поехать со мной тоже, потому что они прежде всего из-за вас попали во всю эту переделку. Так что одевайтесь и передайте мне вон тот справочник Бредшо.

Макиннон беспрекословно передал ему железнодорожный справочник и спешно стал одеваться, в то время как Джим дрожащей рукой листал страницы, отыскивая расписание воскресных поездов на север.

Глава двадцать вторая

Власть и служение

Особняк Беллмана был невыносимо натоплен и богато, пожалуй, чересчур тесно обставлен. Слуга попросил Салли подождать в холле и предложил ей сесть в кресло, но оно стояло слишком близко к радиатору, и она предпочла ждать у окна. Внутри у нее все заледенело, и она не хотела, чтобы лед растаял.

Через минуту-другую слуга вернулся.

- Мистер Беллман примет вас сейчас же, мисс Локхарт, - сказал он. Пожалуйте за мной.

Когда они выходили из холла, часы пробили девять, и она удивилась, как много прошло времени. Или ей отказывает память? Она чувствовала, что все больше и больше отдаляется от мира. Ее руки сильно дрожали, в голове гудело.

Вслед за слугой она прошла по ковровой дорожке коридора и остановилась перед дверью. Слуга постучал.

- Мисс Локхарт, сэр, - сказал он и отступил, пропуская ее.

Аксель Беллман был в смокинге. По-видимому, он только что пообедал в одиночестве, так как на столе стояли графин с бренди и один стакан; на письменном столе были рассыпаны бумаги. Он встал и пошел ей навстречу, протягивая руку. Она смутно услышала, как закрылась дверь, в ушах стоял гул, Салли уронила баул. Он тяжело упал на богатый ковер. Беллман тотчас наклонился, поднял его и подал Салли, затем проводил ее к креслу. Она вспыхнула, осознав вдруг собственную глупость - ведь она собиралась дать ему пощечину. Ему - пощечину? Какой в этом смысл!

- Разрешите предложить вам немного бренди, мисс Локхарт? - сказал он.

Она покачала головой.

- Тогда что-нибудь горячее? Ведь на дворе холодно. Я позвоню, чтобы принесли кофе?