Юрий Никитин - Мегамир

Дмитрий помог ему вдеть руки в лямки. Кирилл подпрыгнул, отчаянно замахал руками. Крылья затрещали, его бросило вперед. Одна глыба бросилась наперерез, Кирилл протаранил ее головой, в глазах вспыхнули даже не искры, а сверхновая.

Дмитрий бегом догнал слетевшее крыло, которое уносило ветром, ободряюще крикнул:

— Ты — гигант! У меня с первой попытки тоже не получился... тройной иммельман с петлей. Давай, сейчас полетишь, как дятел или страус.

Кирилл не знал, как летает дятел, но с третьей попытки в воздухе удержался. Его качало, переворачивало, земля устремлялась навстречу, но успевал взмыть, подобно курице отчаянно хлопая крыльями. Шестое чувство указывало на цветные вязкие струи, восходящие потоки, кожей чувствовал разреженность холодного воздуха.

Дмитрий и Саша держались рядом, сопровождая его, как истребитель тяжело груженый бомбовоз с «Энолой Грей» на борту. Им приходилось уворачиваться от его беспорядочных рывков, но все же старательно прикрывали: Дмитрий сверху — от стрекоз и шершней, Саша держалась под Кириллом, привлекая к себе голодное внимание затаившихся на верхушках растений хищников. Когда Кирилл наконец сообразил их роли, он поспешно вскарабкался выше, заорал:

— Саша, от земли подальше!

— Что? — не расслышала Саша.

— Снайперы достанут! Снайперы"

— Кто такие?

— Потом...

Снайперами могут быть паучки, выбрасывающие липкие нити, палочники с их дальнобойными струйками парализующего газа, всевозможные жуки-стрелки, прыгунчики... Но и в зону охоты стрекоз тоже нельзя. Только по нейтральной полоске земли, то бишь воздуха! Тянется на разной высоте, надо бы составить карту, так как соблюдение важно, за нарушение можешь потерять не только нашивки...

— Уже держусь! — прокричал он. — Летим к месту, где погиб Измашкин!

Дмитрий и Саша переглянулись.

Срез пня сверху был как гигантская мишень. Кольца шли ровные, четкие. Деревья показывали, что на погоду пенять нечего, у кого есть корни, тот и прокормится. Неурожай — дело рук лодырей, у природы нет плохой погоды.

Саша приземлилась точно в яблочко, тут же повела по сторонам настороженным взглядом, а вместе с взглядом — стволом бластера. Кириллу она показалась живой радиолокационной станцией, нацеленной следить за чужими самолетами.

Дмитрий опустился на самый край, Кирилл послушно брякнулся между десантниками. Руки от непривычных усилий ныли, а разогрелся так, что страшно подумать о комбинезоне — был бы как яйцо всмятку, сварившись вы собственном соку.

На пне — безмолвие. Бесшумно пронесся марсианский шестиножник бегунка, в щелочке блестели крупные шары росы на ажурных нитях. Молодой паучок затаился такой маломощный, даже Кирилл геройски выбрался бы из его сетей.

Под ногами на пределе слышимости вибрировало. Личинка дровосека медленно двигалась через толщу дерева, прогрызая новую линию собственного метрополитена. Вибрация выдавала работу мощных челюстей, шуршание опилок, даже царапанье крохотных ножек... На краю пня затаились под кусочками коры крохотнейшие ярко-красные клещики, не крупнее ногтя.

Через все необозримое плато, с трудом переползая препятствия, медленно двигалась личинка златоглазки, похожая на нищенку-старьевщицу, обвешанная высохшими грязноватыми шкурками тлей. Правда, личинка размером была с танк первой мировой да еще и с прицепом. Нежная, тонкошкурая, мгновенно теряющая воду в сухом воздухе, она приспособилась восполнять потерю влаги, пожирая тлей сотнями. Шкурами укрывалась, умело склеивая их, делая сперва защитный комбинезон, вроде тех, которые велит носить Мазохин, а затем и вовсе превращая его в танковую броню, под которой влажному воздуху уже деться некуда.

Саша резко развернулась, поймав Кирилла в прицел:

— Именно здесь Измашкина схватил муравей.

Кирилл осторожно отодвинулся, чувствуя себя неуютно под дулом бластера:

— Что за муравей? Сколько члеников в сяжках? Были шипы на головогруди?

— Не рассмотрели, — ответила Саша виновато. Она опустила бластер. — Таких мы раньше не видели.

Дмитрий подошел к ним, сказал морщась:

— Все было как удар молнии. Мы еще не знали таких скоростей. Не успели охнуть...

Кирилл начал ходить кругами. Растопыренные крылья раскачивали его, упираясь в воздух. Благо штиль, иначе бы занесло так, что и бесстрашная Саша не отыскала бы.

— Может быть, сложить их? — предложил он, намучившись.

— Риск, — ответила Саша строго. — Вдруг появится опять?

Дмитрий, что уже лежал на краю деревянного обрыва, свесившись почти до половины, вдруг взвизгнул:

— Муравей!.. Гигант! Тот самый!

Саша одним взмахом подбросила Кирилла в воздух. Он захлопал крыльями, мир перевернулся, стал удаляться. Наконец Кирилл пришел в себя, обнаружил Сашу, что парила внизу в хищной позе, словно величественный горный орел над соплеменными вершинами чертополоха. Крохотная фигурка тоже была внизу. Дмитрий так и остался на краю пня, наблюдая за движением внизу.

Кирилл начал снижаться, с этой высоты только стрекоза — куда там горному орлу! — с ее изумительными гляделками рассмотрит мелочи, а он только видит расплывающийся серо-зеленый туман, откуда идут странно знакомые запахи...

Он опустился еще ниже, туман исчез, а внизу среди глыб, сухостоя, мокрых пятен от падающей росы неспешно бежал ксеркс. Черно-красный, огромный, уверенный в собственной мощи. Опаснейший хищник, как сказано в учебнике мирмеколога, один из крупнейших в Европе муравьев.

Когда Кирилл, сложив крылья, прошел мимо парящей Саши, она вскрикнула:

— Ты падаешь!

— Снижаюсь, — возразил Кирилл.

Она догнала его, сделав круг возле него:

— Помочь? Ты все-таки падаешь.

— Иду на посадку, — успел ответить Кирилл.

Он упал на горячие камни, поспешно сбросил крылья. Огромный ксеркс был в полусотне шагов, его шестиугольная голова тут же повернулась в его сторону. Сяжки качнулись, щупая запах.

Кирилл шагнул вперед. Ксеркс рванулся вперед, как оживший бронетранспортер. Жвалы раздвинулись так, словно вместе с Кириллом изготовился схватить пару слонов. Кирилл рухнул, подогнув ноги и прижал кулаки к груди.

Над ними появились шипастые колонны лап. Небо заслонило нависшее над ним огромное, как самолет, туловище. Голова ксеркса пошла вниз, Кирилл увидел десятки собственных отражений в фасеточных глазах.

Толстые коленчатые сяжки коснулись Кирилла. Дрогнул и задвигался одиннадцатый членик — различитель чужих запахов. Головной ганглий еще не дал ответ, но левая антенна уже толкнула в спину. Мелькнули Дмитрий и Саша. По голой спине пробежали жесткие, словно ерши для чистки бутылок, членики сяжка. Кирилл поспешно прикрыл лицо ладонями.

Ксеркс задумчиво просканировал воздух. Его крупные глаза до мельчайших подробностей видели кузнечика на дальнем стебле, к нему неслышно подкрадывался толстенький богомол. Можно бы сделать рывок, но у них глаза тоже отросли не зря... Кузнечик прыгнет и улетит, а богомол, хотя и не отрастил крыльев, перемахнет на другой стебель — задние лапы вздуваются от мускулов...