Майкл Муркок - Пустые земли

- Это ужасное вещество, - сказала она. - Когда оно высыхает, одежда становится жесткой.

Он сел, улыбаясь.

- Пустяки. Нет ничего проще, чем снабдить вас новой одеждой. У меня сохранились почти все кольца власти. Интересно, кто создал этот пейзаж? Он потрясающий!

Они находились на широком песчаном пляже, и перед ними лежало спокойное море, раскинувшееся до самого горизонта. А по другую сторону пляжа взору открывался бесконечный ландшафт: простирающиеся на мили заросли папоротникообразных растений разных размеров, от маленьких, прикрывающих землю ковром, и до очень больших, высотой с тополь. Вдали тянулись пологие холмы.

- Замечательная картина, - согласилась она. - В деталях более подробная, чем все, созданное вашими людьми.

- Вы знаете оригинал?

- Я изучала такие вещи прежде. Мой отец принадлежал к современной школе. Он не отвергал Дарвина.

- Дарвин любил его? - Мысли Джерека вернулись к любимому предмету.

- Дарвин был ученым, мистер Корнелиан, - ответила она нетерпеливо.

- И он сделал мир наподобие этого?

- Нет, нет, он не делал никакого мира, это просто риторическое выражение.

- Что такое "риторическое выражение"?

- Об этом позже, а сейчас я хочу сказать, что ландшафт напоминает Землю в очень ранней стадии ее геологического развития. Тропический климат и преобладание папоротниковых растений. Похоже на ордовикский период палеозоя, а может быть, и силурийский. Если это полная реконструкция, то море, которое вы видите, должно кишеть съедобной жизнью: моллюски и тому подобное. Но нет больших зверей. Все для поддержания жизни и ничего, что угрожало бы ей.

- Не могу представить, кто сделал это, - задумался Джерек, - разве только леди Безголосая. Она в свое время увлекалась ранними эпохами, и из того, что ей удалось воспроизвести, лучшим был "Египет".

- Такой мир, как этот, процветал за миллионы лет до Египта, - сказала миссис Ундервуд лирическим тоном. - За миллионы лет до Человека, даже до Динозавров. О, это рай! Смотрите, здесь совсем нет признаков животной жизни, какую мы знаем.

- Животной жизни как таковой не было очень долго, - пояснил Мы сделали ее сами.

- Вы не вникаете в то, что я говорю, мистер Корнелиан.

- Простите, я постараюсь. Мне хочется продолжить моральное образование как можно скорее. Есть много вещей, которым вы еще не обучили меня.

- Я рассматриваю это как свой долг, иначе нечем оправдать мое пребывание здесь. - Она улыбнулась сама себе. - В конце концов, я вышла из семьи миссионеров.

- Новое платье? - предложил он.

- Если не трудно.

Он коснулся кольца власти с изумрудом. Ничего не произошло.

Он коснулся алмаза, затем аметиста. И совсем ничего не случилось. Джерек был озадачен.

- Кольца власти никогда прежде не подводили меня.

Миссис Ундервуд кашлянула.

- Становится очень жарко. Предлагаю перейти в тень тех папоротников.

Он согласился. Пока они шли, Джерек снова испробовал кольца власти, с удивлением качая головой.

- Странно. Возможно, когда машина Времени начала функционировать неправильно...

- Машина Времени работала неправильно?

- Да. Двигалась хаотично вперед и назад во Времени. Я совершенно отчаялся вернуться сюда.

- Сюда?

- О дорогая!

- Итак, - сказала она, усаживаясь на рыжего цвета камень и рассматривая бесконечные мили силурийских папоротников, - мы могли начать двигаться назад, не так ли, мистер Корнелиан?

- Я бы сказал, что да, могли.

- Несмотря на заверения вашего друга Лорда Джеггеда? - уточнила она.

- Да. - Джерек пожевал нижнюю губу. - Но он боялся, что мы отправляемся слишком поздно, помните?

- Он был прав.

Миссис Ундервуд снова кашлянула.

Джерек и сам откашлялся:

- Если это тот век, про который вы думаете, то здесь совсем нет людей?

- Ни одного. Даже примитивных.

- Мы в Начале Времени?

- За неимением лучшего определения, да.

Ее изящные пальцы барабанили по камню. Ситуация явно не радовала миссис Ундервуд.

- О дорогая! - сказал Джерек. - Мы больше не увидим Железную Орхидею?

При этих словах она немного просветлела.

- Мы попытаемся не падать духом и будем надеяться, что нас когда-нибудь спасут.

- Шансы очень незначительные, миссис Ундервуд. Никто не забирался так далеко назад. Вы ведь слышали, Лорд Джеггед говорил, что ваш век - самый отдаленный, какого он смог достичь.

Она расправила плечи так, как делала это, когда стояла на берегу реки.

- Итак, надо построить хижину, а лучше две хижины. И нужно проверить, какая из форм жизни здесь съедобная, а пока заберем из машины Времени все, что может пригодиться. Думаю, там осталось не так уж много.

- Вы уверены, что...

- Мистер Корнелиан! Ваши кольца власти не работают - других фактов у нас нет. Вероятно, мы очутились в силурийском периоде.

- Эффект Морфейла должен был послать нас в будущее, - возразил он, а не в прошлое.

- Это определенно не то будущее, которое следует за 1896 годом, мистер Корнелиан.

- Нет. - Ему в голову пришла мысль. - Я обсуждал совсем недавно возможность циклической природы Времени с Браннартом Морфейлом и Лордом Джеггедом. Не могли ли мы забраться в будущее так далеко, что вновь оказались на старте?

- Такая теория для нас бесполезна, - ответила она и пояснила: - В теперешних обстоятельствах.

- Согласен, но она может объяснить, почему мы оказались в них, миссис Ундервуд.

Она сорвала лист папоротника над головой и стала обмахивать лицо, намеренно игнорируя его слова. Джерек глубоко вдохнул душистый силурийский (или, возможно, ордовикский) воздух и с удобством растянулся на земле.

- Вы сами описали этот мир как рай, миссис Ундервуд. Могут ли найти себе лучшее место два любовника?

- Еще одна абстрактная идея, мистер Корнелиан? Вы, конечно, не имеете в виду себя и меня?

- О да, имею! - сказал он мечтательно. - Мы сможем создать человеческую расу заново! Новый цикл. На этот раз мы расцветем перед Динозаврами. Это рай, а мы - Адольф и Ева! Или Алан и Эдна?

- Мне кажется, вы ссылаетесь на Адама и Еву, мистер Корнелиан. Если так, то вы богохульствуете, и я больше ничего не желаю слышать.

- Бого... что?

- ...хульствуете.

- Это относится к Морали?

- Полагаю, что да.

- Не могли бы вы объяснить немного подробнее? - спросил он возбужденно.

- Вы совершаете проступок против Божества. Это богохульство - таким образом отождествлять себя с Адамом.

- А вас с Евой?

- С Евой тоже.

- Простите.

- Вы не знали. - Она продолжала обмахиваться листом папоротника. Полагаю, пора поискать пищу. Вы не голодны?

- Я голоден по вашим поцелуям, - ответил он романтично и поднялся на ноги.

- Мистер Корнелиан!

- Ведь мы, - сказал он, - можем "пожениться" теперь, не так ли? Мистер Ундервуд сказал то же самое.

- Мы с ним не разведены. Кроме того, даже если бы я была разведена с мистером Ундервудом, нет причин полагать, что я желаю выйти замуж за вас. Более того, здесь, в силурийском периоде, нет никого, кто бы нас обвенчал.