Мария Гинзбург - Герой должен умереть

«Остались только Юлер с Чумфом», заметил Иньяр. «Чего они там возятся?»

«Они уже заканчивают», пояснил Карот.

«Когда мы шли по туннелю, Юлер как раз предлагал содрать эскалатор к таркам и перебрать его у себя в башне», добавил Шлот. – «Они, может быть, и вовсе не придут».

«Тогда не будем их ждать», решил Иньяр. – «Хотя могли бы перебрать эскалатор и попозже».

"Наш уважаемый Эцьу только что сообщил мне диагноз, который поставил Миблу после обследования", – начал глава кэцэров. – "В руках у мяса, напавшего на Мибла, находился какой-то железный предмет. Он притянул к себе молнию, хотя вероятность такого события была ничтожна мала. Разряд прошел через них обоих, аборигена и Мибла. Процесс пищеварения произошел, можно сказать, мгновенно. Мибл полностью слился с мясом, принял его облик и никогда больше не сможет принимать участие в наших конкурсах по перевоплощению ".

В этот момент в зал вошли Юлер с Чумфом. Балахоны Хранителей были густо усеяны пятнами машинной смазки. Иньяр неодобрительно покосился на них. Юлер приветственно помахал левой рукой. Вместо пятипалой кисти, характерной для аборигенов, она сейчас заканчивалась подобием тисков, совмещенных с дрелью.

«Садитесь уже», потребовал Иньяр.

Чумф повернулся к двери в подвал.

«Не надо никуда ходить», нетерпеливо передал Иньяр. – «Вон там, за шкафом, есть две табуретки».

Глава кэцэров пождал, пока Юлер и Чумф искали табуретки. Остальные тоже хранили молчание. За шкафом обрушилось что-то тяжелое, раздался душераздирающий хруст. Затем оттуда появился Юлер с табуреткой в руках.

«Мы и на одной вполне поместимся», робко сообщил он.

«Давайте быстрее», телепатировал Иньяр.

Юлер поставил табуретку рядом с диваном, на котором сидел Мибл, и устроился на ней. Тело его вытянулось вверх, став вполовину тоньше. Все части тела Хранителя пропорционально исказились, и седалище Юлера занимало теперь ровно половину табуретки. Чумф начал перевоплощаться на ходу. При виде его гротескно вытянувшегося черепа и чудовищно сузившихся плеч Мибла замутило. Он отвел взгляд.

"Метаболизм этого тела, к сожалению, не наш", – продолжал Иньяр. – "Миблу теперь придется питаться каждый день, и не по одному разу. Шлот, Карот – обеспечьте Мибла необходимыми орудиями для добывания пищи. Ему теперь придется заниматься этим постоянно. Описания орудий аборигенов могут вам пригодиться, где их найти, вы знаете»

«Хорошо», ответил Шлот, а Карот добавил:

«Я живу в той башне, что в долине как войдешь – сразу налево, а Шлот – в следующей. Ты заходи».

«Эцьу, ты выяснишь, из каких именно объектов окружающего нас мира Мибл сможет почерпнуть необходимые ему вещества – и рассказать ему об этом», телепатировал Иньяр.

«Я постараюсь».

«Элиш, летный скафандр Мибла восстановлению не подлежит. Изготовь для него новый, и чем быстрее, тем лучше».

На лице Элиша в ответ отразилась сложная гамма чувств, но он молча кивнул. Мибл сообразил, что с изготовлением скафандра могут возникнуть сложности.

«На этом пока все», заключил Иньяр. – «Сейчас все могут быть свободны, мне нужно пообщаться с Миблом наедине».

Мэарит знала, что Вэдана есть брат-близнец, но они не встречались с Тэниром раньше. Увидев Тэнира, такого похожего на ее возлюбленного – такого же высокого, красивого, голубоглазого – Мэарит вдруг отчетливо ощутила, что Вэдан мертв. И то, что человек, так похожий на него и все-таки другой, жив, лишь усугубляло чувство потери. Мэарит внутренне подготовилась к тому, что ей придется утешать Тэнира после сообщения ужасной вести.

Но сама нуждалась в утешении ничуть не меньше, и держалась из последних сил.

– Так значит, молния, – повторил ошарашенный Тэнир. – Нельзя пользоваться нитсеком, не надев обувь с резиновой подошвой, это каждый подросток знает… Мэнир сам все видел?

Мэарит кивнула. Тут она не выдержала и расплакалась. Тэнир совсем растерялся. Мэарит рыдала, закрыв лицо руками. Несмотря на все, она помнила, что слезы ее очень портят – глаза становятся красными, а лицо покрывается пятнами.

Тэнир осторожно погладил ее по голове.

– Он сделал это ради вас, – сказал он.

Мэарит расплакалась еще горше:

– Он мертв. А мне теперь с этим жить. Что такой хороший, смелый, умный сареас погиб из-за меня…

Тэнир несколько секунд рассматривал висевшую на стене картину. Она была с детства знакома до мелочей – грациозный аиреб на поваленном дереве, на фоне предрассветных лиловых сумерек.

– Я могу вам чем-то помочь? – спросил он.

Мэарит вытащила из-за манжета рукава кружевной платочек, вытерла слезы и высморкалась.

– Да чем вы мне можете помочь, – сказала она печально. – Вы ведь наверное тоже самое обо мне думаете.

– Нет, – сказал Тэнир. – Я так не думаю.

Он протянул руку и медленно, ласково погладил Мэарит по голове.

Поднявшись с Иньяром на третий этаж башни, Мибл с интересом огляделся. Обстановка жилища Иньяра была весьма аскетичной. Командир кэцэров устроился на вращающемся стуле с одной стороны огромного, совершенно пустого стола, на котором не было ни пылинки. На плоском мониторе включенного компьютера была заставка из абстрактных фигур ярких цветов. Иньяр указал Миблу место напротив себя. Тот подвинул стул и сел.

«Даже истина – это то, что можно использовать», начал Иньяр. – «Я подумал, что мы можем использовать твое состояние тоже».

«Как?», без особого интереса осведомился Мибл.

«Чтобы защититься от нас, аборигены ввели систему биометрической регистрации в своем городе. Мы не можем войти в город, а вот ты – можешь. Эцьу проверил твою биометрию – она теперь соответствует аборигенской».

«Проникнуть в город и собрать информацию», сообразил Мибл. – «Но я же там никого не знаю…».

Он осекся. Иньяр удовлетворенно кивнул.

«Эцьу сказал мне, что к тебе могут вернуться не только твои воспоминания, но и память убитого тобой туземца. Не надо пугаться этого; наоборот, вспоминай, если можно так выразиться, как можно внимательнее. Когда ты будешь готов, мы отправим тебя в город туземцев, а уж что там надо сделать, кроме сбора информации, ты лучше меня знаешь – ты, не я, был разведчиком».

«Это может сработать», кивнул Мибл. – «Хорошо, давай попробуем».

Иньяр поднялся со стула, давая понять, что беседа окончена. Мибл двинулся к дверям.

«Да, еще кое-что», передал глава кэцэров.

Мибл остановился, оглянулся через плечо:

«Да?»

«Близкие родственники и друзья покойного смогут заподозрить подмену. Все же, ты вспомнишь жизнь этого мяса не до мелочей. Поэтому, если ты вспомнишь какие-нибудь имена его друзей или родственников – сообщи мне. У нас договор с туземцами, и мы можем назначить себе в жертву любого. Прежде чем отправлять тебя в разведку, нужно исключить любую возможность разоблачения».