Мария Гинзбург - Герой должен умереть

Он обвел присутствующих взглядом.

Они были с ним, это было ясно. Они боялись пропустить хоть одно его слово. Ненависть и решимость на все читалась на двенадцати лицах. Лицах потомков беспощадных завоевателей, униженных какими-то жалкими инопланетными червяками.

– Технические подробности я обговорю позже с теми из вас, кто может хоть как-то помочь нам в подготовке этой акции, – сказал Вэдан. – И в день жертвоприношения каждому из вас я объясню, что он должен делать. Я приношу извинения за такую скрытность, но до жервтоприношения еще три дня, а за это время многое может произойти. Нас могут предать…

Дарэнг незаметно покосился на Фасба. В лице Шэйно не дрогнул ни один мускул. Впрочем, если бы Фасб не умел владеть лицом, он бы погиб задолго до высадки кэцэров на Земле.

– Но есть и кое-что, что я хочу сказать всем вам прямо сейчас. Первое – это способ, которым можно убить кэцэров. Даже если я погибну, это знание слишком дорого стоит, чтобы я забрал его с собой. Для кэцэров, как и для сареасов, смертельным является высокое, очень высокое электрическое напряжение. Второе. Перед своим появлением в Священной Роще кэцэры насылают мысленное излучение, и люди впадают в тупое оцепенение. Поэтому каждый из вас в оставшиеся три дня должен зайти в храм Слушателей к Гэйно Танрэку, и поставить себе психоблок. Ты сможешь сделать это, Гэйно?

Танрэк кивнул.

– Приходите в любое время, я всегда в храме, – сказал он.

– Вопросы есть? – осведомился Вэдан.

– Как ты оказался в Шамболоре? – спросил Бэйно. – Ведь ты сказал, что кэцэры гнались за тобой – значит, ты убегал оттуда?

– На прошлое жертвоприношение был назначен Мэйно Самре, – ответил Вэдан. – Я пошел с обреченными, я хотел спасти его. Когда я схватился с кэцэром, в нас ударила молния… и кэцэры приняли меня за своего раненного родича. Они забрали меня в Шамболор.

– А что тот кэцэр? – с интересом спросил Зэйно.

– Его разбрызгало по поляне, – усмехнулся Вэдан. – Теперь, если вопросов больше нет, я хотел бы обсудить некоторые конкретные моменты с непосредственными исполнителями. А остальных прошу приступить к ритуалу. Все должно быть как положено, чтобы никто ничего не смог заподозрить.

Он поднялся, жестом поманил к себе Лээта.

– Так же прошу пройти со мной братьев Си и сареаса Снегата, – сказал Вэдан. – Благодарю всех за то, что пришли.

Они направились в библиотеку. Пока хозяин и гости шли по коридору, из залы доносилось только бормотание видекса. Сареасы молчали, словно и впрямь присутствовали на поминках. Они услышали слишком много такого, что меняло их привычную картину мира. Им надо было это переварить.

Вэдан, Лээт, братья Си и Снегат вошли в библиотеку. Вэдан плотно запер дверь.

– Ни о каком отнятии нитсеков не может быть и речи. И кианейсы не должны мешать нам разговаривать друг с другом, – обратился он к Лээту. – Кианейсы должны просто оставить нас в Роще, не позволяя дракхам схватить нас.

Лээт перевел взгляд с полки, заставленной книгами, на Вэдана.

– Это нужно менять программу кианейсов. Я в программировании ни в зуб ногой, – проворчал он. – Умыкнуть их на пару часов из-под начальственного ока – это да, пожалуйста, но… как всегда, кое-кому нужно сунуть…

– Это не вопрос, – сказал Снегат.

– Насчет программы, – начал Оэйно.

– Мы поможем, – закончил Юэйно.

– Обсуждайте, – сказал Вэдан. – Я пойду покурю.

– Ты не хочешь участвовать? – спросил Лээт.

– Я хочу знать как можно меньше, – ответил Вэдан. – И каждому советую. Из человека можно добыть только ту информацию, которой он обладает.

Это возымело действие. Но покурить Вэдан не успел. В саду он обнаружил Каарега и посланницу с Надежды. «Очень кстати», подумал Вэдан. Он хотел подойти, но услышал их негромкий разговор и заколебался. Посланница была очень красивой женщиной. Вряд ли Зиор сейчас обсуждал с ней сейчас особенности дипломатических ритуалов на разных планетах.

Вэдану не хотелось быть бестактным.

Гэдир услышала сигнал присутствия. Она отложила книжку, которую читала – Гражданское Уложение 1425 луногода, со всеми поправками и комментариями. Девушку интересовала только четвертая глава – «Эмансипация [5]». Сегодня днем, пока она учила брата фигурам ракатара, Вэдан рассказал Гэдир и о Шамболоре, и о том, что официально уже считается мертвым. Брат старался подать ситуацию со смешной стороны, но Гэдир невольно задумалась о том, что будет с ней, если это станет правдой. Тогда Гэдир становилась старшим – и последним – представителем рода Дарэнгов.

Гэдир поднялась с кушетки, на которой сидела с ногами. Девушка открыла дверь комнаты. На пороге стоял Мэнир. Гэдир обняла его.

– Вы уже закончили? – спросила она.

– Да, – ответил Мэнир. – Хочешь, я тебе инопланетянку покажу?

Гэдир настороженно посмотрела на друга. Первый контакт сареасов с инопланетным разумом не располагал к ксенофилии.

Мэнир засмеялся:

– Не бойся, она не кусается. И очень красивая.

– Ну, покажи, – согласилась Гэдир.

– Накидку надень, холодно уже.

Девушка набросила на себя плащ из мягкой серебристой ткани. Парочка направилась в сад.

Зиор, будучи космонавтом, не курил. А вот переводчиков отбирали по другим критериям. Джоанна уже успела распробовать курительные палочки сареасов. Это был явно табак, но очень ароматный и мягкий. Шмелевская попыталась прикурить. Пальцы у нее дрожали так сильно, что ей это не удалось.

Зиор молча взял у нее зажигалку и поднес огонь Джоанне. Они стояли в саду, рядом с бассейном, который имелся у каждого сареаса. Для нормального функционирования жабр требовалась плавать хотя бы через день, не меньше чем полчаса. Джоанна уже знала о том, что перерыв на плавание был включен в распорядок дня каждого учреждения, так же, как на Надежде – обеденный перерыв. Дорожка рядом с бассейном была посыпана крупным белым песком. Бассейн Дарэнгов был выполнен в форме причудливой капли. Сейчас вода была подсвечена, и лицо ее собеседника казалось Джоанне совершенно серым.

– Спасибо, – сказала Джоанна, затягиваясь.

– Зря вы так боитесь, – сказал Зиор.

– Зря? – повторила Джоанна. – Зря? Я на чужой планете. И меня хотят отдать в жертву каким-то неизвестным чудовищам! Мы так не договаривались!

Она разрыдалась. Джоанна сама понимала детскость своих претензий, но остановиться не могла. Сареасы были дружелюбны и открыты. Миссия Шмелевской, казалось, не несла в себе никакой опасности. Кроме разве что обычных рисков, зигзагов судьбы, предугадать которые невозможно.

И одно из движений этого огненного хвоста оказалось слишком резким.

Зиор обнял ее и поцеловал в макушку. Джоанна терпеть не могла, когда ее трогали малознакомые люди. Она знала, что трогать ее приятно, но целью ее жизни вовсе не было доставить кому-то удовольствие. Однако у Зиора это получилось удивительно естественно и непринужденно. Не жадное желание впиться, потрогать, ощутить… а просто немного утешения, спокойного и прозрачного, как янтарь.