Джордж Мартин - Битва королей (Книга вторая)

Но та ночь все время снилась мне, милорд. Не колдун, не его нож, даже не то, как поджаривались мои мужские органы. Мне снился голос - голос из пламени. Был ли то бог, демон или просто фокус? Не могу вам сказать, хотя в фокусах знаю толк. Скажу одно: колдун вызвал это нечто, и оно ответило, а я с того дня возненавидел магию и всех, кто ею занимается. Если лорд Станнис один из них, я намерен пресечь его жизнь.

Часть пути они проехали молча. Затем Тирион сказал:

- Душераздирающая история. Прими мои соболезнования.

- Вы мне соболезнуете, но не верите, - вздохнул евнух. - Нет, милорд, не извиняйтесь. Я был одурманен, страдал от боли, и все это случилось давным-давно и очень далеко. Этот голос мне, конечно же, приснился. Я сам твердил себе это тысячу раз.

- Я верю в стальные мечи, золотые монеты и человеческий разум, - сказал Тирион. - И верю, что драконы когда-то жили на свете, - я ведь видел их черепа.

- Будем надеяться, что ничего худшего вам не доведется увидеть, милорд.

- Согласен с тобой, - улыбнулся Тирион. - Что до смерти сира Кортни, то нам известно, что Станнису служат наемники из вольных городов - быть может, он нанял и искусного убийцу.

- Чрезвычайно искусного.

- Такие существуют. Прежде я мечтал, что когда-нибудь разбогатею и пошлю к моей сестрице Безликого.

- Как бы ни умер сир Кортни, он мертв, и замок пал. Станнис свободен и может выступать.

- Есть ли у нас хоть малейшая возможность убедить дорнийцев перевалить через Марки?

- Ни малейшей.

- Жаль. Ну что ж, хорошо и то, что лорды Марки будут сидеть по своим замкам. Что слышно о моем отце?

- Если лорд Тайвин и сумел переправиться через Красный Зубец, до меня весть об этом еще не дошла. Если он не поторопится, то может оказаться зажатым между вражескими силами. Лист Окхарта и дерево Рована видели к северу от Мандера.

- От Мизинца по-прежнему ничего?

- Возможно, он так и не добрался до Горького Моста. Или погиб там. Лорд Тарли захватил обозы Ренли и многих предал мечу - в основном Флорентов. Лорд Касвелл заперся в своем замке.

Тирион запрокинул голову и расхохотался.

- Милорд? - невозмутимо сказал Варис, натянув поводья.

- Разве ты не видишь, как это забавно, Варис? - Тирион обвел рукой закрытые ставнями окна и весь спящий город. - Штормовой Предел пал, Станнис идет сюда с огнем, мечом и боги ведают какими еще темными силами, а добрых горожан некому защитить. Нет здесь ни Джейме, ни Роберта, ни Ренли, ни Рейегара, ни их любимого Рыцаря Цветов. Есть только я, ненавидимый ими. Я, карлик, дурной советчик, уродливый маленький демон. Я - это все, что стоит между ними и хаосом.

КЕЙТИЛИН

- Скажи отцу: я ухожу, чтобы он мог гордиться мной. - Брат сел в седло лорд с головы до пят в своей блестящей кольчуге и струящемся плаще цвета речной воды. Серебристая форель украшала его шлем, еще одна была нарисована на щите.

- Он и без того гордится тобой, Эдмар. И очень любит тебя, парень.

- Теперь у него появится более весомый повод для гордости, помимо того, что я его сын. - Эдмар, развернув коня, поднял руку. Затрубили трубы, забил барабан, рывками опустился подъемный мост, и войско сира Эдмара Талли вышло из Риверрана с поднятыми копьями и реющими знаменами.

"Мое войско побольше твоего", - подумала Кейтилин, глядя на них. Целая рать сомнений и тревог.

Горе Бриенны рядом с ней было почти осязаемым. Кейтилин приказала сшить по ее мерке красивое платье, подобающее ей по рождению и полу, но Бриенна по-прежнему предпочитала кольчугу и вареную кожу. На поясе у нее висел меч. Она охотнее отправилась бы с Эдмаром на войну, но стены, даже такие крепкие, как в Риверране, тоже надо кому-то защищать. Брат увел всех боеспособных мужчин к переправам, оставив сира Десмонда Грелла командовать гарнизоном, состоящим из раненых, стариков и больных, в придачу - немного оруженосцев да крестьянских парней-подростков. Вот и вся защита замка, битком набитого женщинами и детьми.

Когда последние пехотинцы Эдмара прошли под решеткой, Бриенна спросила:

- Что будем делать, миледи?

- Исполнять свой долг. - Кейтилин мрачно зашагала через двор. Она всегда его исполняла - потому-то, быть может, ее лорд-отец и дорожил ею больше всех своих детей. Двое ее старших братьев умерли в младенчестве, и она была лорду Хостеру и сыном, и дочерью, пока не родился Эдмар. Потом умерла мать, и отец сказал Кейтилин, что она теперь хозяйка Риверрана. Что ж, она и с этим справилась. А когда лорд Хостер пообещал ее Брандону Старку, она поблагодарила отца за столь блестящую партию.

"Я дала Брандону свою ленту, не сказала Петиру ни одного ласкового слова, когда он был ранен, и не попрощалась с ним, когда отец отослал его прочь. А когда Брандона убили и отец сказал, что я должна выйти за его брата, я подчинилась с охотой, хотя ни разу не видела Неда до самой свадьбы. Я отдала свое девичество этому угрюмому незнакомцу и проводила его на войну, к его королю и к женщине, которая родила ему бастарда, потому что всегда исполняла свой долг".

Ноги сами привели ее в септу, семигранный храм из песчаника, стоящий в садах ее матери и сияющий радужными огнями. Когда они с Бриенной вошли, там было полно народу - не одна Кейтилин нуждалась в молитве. Она опустилась на колени перед раскрашенной мраморной статуей Воина и зажгла душистую свечу за Эдмара и другую за Робба там, за холмами. Сохрани их и приведи их к победе, молилась она, упокой души убитых и утешь тех, кто горюет по ним.

В это время вошел септон с кадилом и кристаллом, и Кейтилин осталась послушать службу. Она не знала этого септона, серьезного молодого человека, ровесника Эдмару. Он неплохо справлялся со своими обязанностями и возносил хвалы Семерым звучно и красиво, но Кейтилин скучала по тонкому дребезжащему голосу септона Осминда, давно уже умершего. Осминд терпеливо выслушал бы рассказ о том, что она видела и чувствовала в шатре Ренли, - а быть может, объяснил бы ей, что это значило и что ей делать, чтобы изгнать тени из своих снов. "Осминд, отец, дядя Бринден, старый мейстер Ким - мне всегда казалось, что они знают все на свете, а теперь я осталась одна, и мне кажется, что я ничего не знаю - даже того, в чем состоит мой долг. Как же мне исполнить его, если я не знаю, в чем он?"

У Кейтилин затекли колени, когда она поднялась, а знания так и не прибавилось. Быть может, стоит ночью пойти в богорощу и помолиться заодно богам Неда? Они старше Семерых.

Выйдя, она услышала совсем другое пение. Раймунд-Рифмач, сидя у пивоварни в кругу слушателей, пел своим зычным голосом о лорде Деремонте на Кровавом Лугу.

Из десяти последний он

Стоит с мечом в руке...

Бриенна остановилась послушать, сгорбив широкие плечи и скрестив толстые руки на груди. Мимо пронеслась стайка оборванных мальчишек, вопя и размахивая палками. И почему мальчишки так любят играть в войну? Быть может, ответ нужно искать у Рай-мунда. Песня завершалась, и голос его гремел: