Стивен Кинг - Под Куполом

— Иди домой, Младший. Вижу, тебе сегодня досталось.

— Да, сэр. И я думаю, что пойду. Немного отдохну.

— У меня в кармане лежала пачка сигарет, когда преподобный Коггинс окунул меня с головой, — сказал Рэндолф тоном человека, вспоминающего что-то очень дорогое его сердцу. Он обнял Младшего за плечи, когда они пошли к двери. Судя по выражению лица, Младший почтительно внимал, но ему хотелось орать от тяжести этой крепкой руки. Все равно что ему на шею надели мясное ярмо. — Они, разумеется, намокли и больше ни на что не годились. А другую пачку я так и не купил. Спасенный от дьявольской травы Сыном Господа. Как тебе такая милость?

— Захватывает дух, — удалось выдавить Младшему.

— Кто привлечет внимание, так это Бренда и Энджи, что совершенно нормально. Уважаемая женщина и юная девушка, перед которой лежала вся жизнь, но и у преподобного Коггинса были свои поклонники. Не говоря уже о большой и любящей пастве.

Краем левого глаза Младший видел тупые, широкие пальцы Рэндолфа. Задался вопросом, а что бы тот сделал, если б он наклонил голову и вгрызся в эти пальцы. Может, откусил бы один и выплюнул на пол.

— И не забывайте Доди. — Младший не знал, почему он это сказал, но сработало. Рука Рэндолфа соскользнула с его плеча. Чиф застыл как громом пораженный. И Младший осознал: Рэндолф забыл про Доди.

— Господи! — простонал Рэндолф. — Доди. Кто-нибудь позвонил Энди и сказал ему?

— Не знаю, сэр.

— Твой отец наверняка позвонил, а?

— Он так занят.

И Младший говорил правду. Большой Джим сидел в домашнем кабинете, готовил речь для городского собрания в четверг, которую собирался произнести перед тем, как горожане проголосовали бы за наделение членов городского управления чрезвычайными полномочиями на период кризиса.

— Мне лучше позвонить ему. Но сначала, наверное, надо помолиться. Не хочешь преклонить со мной колени, сынок.

Младший предпочел бы вылить жидкость для заправки зажигалок себе в штаны и поджечь собственные яйца, но он этого не сказал.

— Говори с Богом один на один, и ты яснее услышишь Его ответ. Так часто повторяет мой отец.

— Хорошо, сынок. Это дельный совет.

Прежде чем Рэндолф успел сказать что-то еще, Младший выскользнул из кабинета, а потом и из полицейского участка. Он пошел домой, глубоко задумавшись, скорбя о потерянных подружках и гадая, сможет ли он найти новую. Хорошо бы и не одну.

Под Куполом всякое могло случиться.

Рэндолф пытался молиться, но одолевали совсем другие мысли. А кроме того, Бог помогал тем, кто помогал себе сам. Он не был уверен, что так написано в Библии, но точно знал, что это правда. Он позвонил Сандерсу на мобильник, взяв номер из списка, приколотого к информационной доске на стене. Надеялся, что не дождется ответа, но услышал голос Энди после первого гудка… Закон подлости, понятное дело.

— Привет, Энди. У меня печальная весть, друг мой. Может, тебе лучше сесть.

Разговор вышел трудный. Ужасный, если по-честному. Закончив его, Рэндолф забарабанил пальцами по столу. Подумал — снова, — что не очень-то огорчался бы, если б сейчас за этим столом сидел Герцог Перкинс. Может, совсем не огорчался. Получалось, что это куда более тяжелая и грязная работа, чем он себе представлял. Отдельный кабинет не стоил такой ноши, что легла теперь на него. Даже зеленый автомобиль чифа не стоил; всякий раз, когда он садился за руль и его зад соскальзывал во впадину, оставленную куда более массивными ягодицами Герцога, в голове мелькала мысль: Ты для этого не годишься .

Сандерс уже направлялся сюда. Хотел встретиться с Барбарой лицом к лицу. Рэндолф пытался его отговорить: мол, Энди лучше бы провести ближайшее время на коленях, молясь за упокой жены и дочери, не говоря уж о том, чтобы попросить у Господа сил нести этот крест, но Энди сразу же оборвал связь.

Рэндолф вздохнул и набрал другой номер. После двух гудков в его ухо ворвался раздраженный голос Большого Джима:

— Что? Что?

— Это я, Джим. Я знаю, что ты работаешь, и мне очень не хочется отрывать тебя, но не мог бы ты приехать? Мне нужна помощь.

Трое подростков стояли в ярком послеполуденном свете, под небом, определенно отливавшим желтым, и смотрели на мертвого медведя, лежащего у телеграфного столба. Столб наклонился. В четырех футах от земли из пропитанного креозотом дерева торчали щепки и его марала кровь. И что-то другое. Белое. Похоже, осколки кости. И серое, губчатое. Должно быть, мозги…

Джо отвернулся, пытаясь взять под контроль рвотный рефлекс. И ему это почти удалось, но тут с громким хлюпаньем Бенни вырвало, и Норри последовала его примеру. Тут уж и Джо составил им компанию.

Когда они чуть оклемались, Джо снял рюкзак, откинул клапан, распустил веревку, достал три бутылки «снэппла» и раздал. Первым глотком прополоскал рот и выплюнул. Бенни и Норри повторили. Потом все начали пить. Сладкий чай заметно согрелся, но для пересохшего горла казался бальзамом.

Норри сделала два осторожных шага к черной облепленной мухами туше у основания столба.

— Та же история, что и с оленями. Бедняга не нашел речного берега, чтобы прыгнуть с него, вот и вышиб себе мозги, колотясь головой о телеграфный столб.

— Может, у него бешенство, — сиплым голосом предположил Бенни. — Может, у оленей тоже.

Джо подумал, что такая возможность существует, но вероятность крайне мала.

— Насчет этих самоубийств… вот что я думаю. — Он ненавидел дрожь в голосе, но иначе говорить не получалось. — Киты и дельфины такое делают — выбрасываются на берег. Я видел по телику. И отец говорил мне, то же случается и с восьминогами.

— О, осьминоги, — поправила его Норри.

— Как ни назови. Отец говорит, когда загрязняется среда их обитания, они отгрызают собственные щупальца.

— Чувак, ты хочешь, чтобы меня снова вырвало? — Голос Бенни звучал устало и раздраженно.

— Именно это здесь и происходит? — спросила Норри. — Загрязнение окружающей среды?

Джо посмотрел на пожелтевшее небо. Потом указал на юго-запад, где на Купол осела сажа после пожара, вызванного ракетным ударом. Высота пятна составляла двести или триста футов, ширина — милю. А то и больше.

— Да, но это другое, — прокомментировала Норри. — Ведь так?

Джо пожал плечами.

— А вдруг у нас может появиться острое желание покончить с собой, так не пора ли нам повернуть назад? — мрачно произнес Бенни. — Потому что мне есть ради чего жить. Я еще ни разу не победил в «Вархаммер».

— Попробуем счетчик Гейгера на медведе, — предложила Норри.

Джо направил трубку на тушу. Стрелка не ушла к нулю, но и не двинулась дальше.

Норри указала на восток. Впереди дорога выходила из рощи черных дубов, которые и дали название этому месту. Джо подумал, что, выйдя из-под деревьев, они смогут увидеть яблоневый сад на вершине Блэк-Риджа.