Стивен Кинг - Под Куполом

— Думаю, тоже Джиму Ренни.

— Правильно. А поскольку ты — собачье дерьмо, которое второй член управления еще не счистил со своего ботинка, то не стоит тебе обращаться к людям, которые у него в долгу, эта идея не из лучших. — Она наклонилась над столом. — Но так уж вышло, что я знаю, у кого был полный комплект ключей от нашего королевства: муниципалитета, больницы, Центра здоровья, школ, что ни назови.

— У кого?

— У нашего покойного начальника полиции. И так уж вышло, у меня теплые отношения с его женой… вдовой. Она не питает любви к Джиму Ренни. Плюс она может хранить секрет, если кто-то убедит ее, что хранить его необходимо.

— Джулия, тело ее мужа еще не остыло.

Она подумала о маленьком мрачном «Похоронном бюро Боуи» и скорчила гримасу печали и отвращения.

— Может, и нет, но оно, вероятно, уже холоднее комнатной температуры. Я, однако, понимаю, о чем ты, и аплодирую твоему состраданию. Но… — Джулия сжала его руку. Барби это удивило, но отрицательных эмоций не вызвало. — Обстоятельства необычные. И даже с разбитым сердцем Бренда Перкинс это поймет. У тебя есть работа, которую нужно сделать. Я смогу ее в этом убедить. Ты тайный агент.

— Тайный агент, — повторил Барби, и внезапно в голове промелькнули два неприятных образа-воспоминания: спортивный зал в Фаллудже и плачущий иракец, голый, не считая размотавшейся куфии. Тот день и тот спортивный зал напрочь отбили у него желание быть тайным агентом. И все-таки здесь он им стал.

— Так я…

Это октябрьское утро выдалось теплым, и, хотя дверь закрыли (люди могли только выходить, но не входить), окна были распахнуты. Некоторые смотрели на Главную улицу, и оттуда донесся металлический удар и вопль боли. За ними последовали возмущенные крики.

Барби и Джулия переглянулись поверх чашек с кофе. На лицах обоих читалось удивление и предчувствие дурного.

Началось, прямо сейчас , подумал Барби. Он знал, что грешил против истины, — началось вчера, когда появился Купол, — но одновременно чувствовал, что мысль его правильная.

Люди, сидевшие за прилавком, уже бежали к двери. Барби поднялся, чтобы последовать за ними. Встала и Джулия.

Дальше по улице, в северном конце городской площади, начал бить колокол в шпиле Первой Конгрегациональной церкви, созывая верующих на службу.

Ренни-младший пребывал в прекрасном расположении духа. В это утро не ощущалось и намека на головную боль, и завтрак уютно устроился в желудке. Он даже думал, что сможет съесть и ленч. Это радовало. В последнее время отношения с едой у него не ладились. Зачастую Младшего мутило от одного взгляда на что-то съестное. Но не этим утром. Оладьи и бекон пошли отлично.

Если это Апокалипсис , думал Младший, ему следовало наступить раньше .

Каждого экстренно назначенного помощника поставили в пару к штатному патрульному. Младший получил в напарники Фредди Дентона и полагал, что и тут вытянул счастливый билет. Дентона, лысеющего, но крепкого пятидесятилетнего мужчину, знали как человека, строго следующего всем инструкциям… правда, с исключениями. Когда Младший играл в школе в футбол, Дентон занимал пост президента клуба поддержки «Диких котов» и, по слухам, никогда не штрафовал бывших футболистов. За всех Младший говорить не мог, но знал, что однажды Фредди отпустил Френки Дилессепса, и сам дважды слышал от строгого копа: «На этот раз я штрафовать тебя не буду, но сбрось скорость». Напарницей Младшего могла бы оказаться и Уэттингтон, которая, возможно, уже начала думать о том, чтобы наконец-то допустить какого-нибудь парня в свои трусы. Сиськи у нее что надо, но тут можно было нарваться на какую-нибудь неприятность. И ему не понравился холодный взгляд, которым она наградила Младшего, когда он и Фредди проходили мимо, направляясь на улицу.

В кладовой найдется местечко и для тебя, Джекки, если будешь колебать мне мозги , подумал он и рассмеялся. Господи, как же приятно ощущать на лице теплый солнечный свет! Когда еще ему было так хорошо?

Фредди повернулся к нему:

— Увидел что-то смешное, Младший?

— Да нет. Просто мне везет. Вот и все.

Их работа — во всяком случае, в это утро — заключалась в пешем патрулировании Главной улицы («Чтобы обозначить наше присутствие», — объяснил Рэндолф), сначала по одной стороне, потом по другой. Чистое удовольствие, учитывая мягкое октябрьское солнышко.

Они проходили мимо магазина «Бензин и бакалея», когда оттуда донеслись голоса. Один — Джонни Карвера — управляющего и одного из владельцев этой лавочки. Второй говоривший словно набил рот кашей, поэтому Младший не мог разобрать ни слова, но Фредди Дентон закатил глаза.

— Сэм Вердро, чтоб мне сдохнуть. Черт! И еще нет половины десятого.

— Кто такой Сэм Вердро? — спросил Младший.

Губы Фредди сжались в белую полоску, которую Младший помнил с футбольных дней. Это означало: Твою мать, мы проигрываем . Или: Твою мать, это нам совсем ни к чему .

— Ты не знаком с лучшими людьми Милла, Младший. Сейчас будешь представлен.

— Я знаю , что уже десятый час, Сэмми, — слышался голос Карвера, — и я вижу, что у тебя есть деньги, но вино тебе все равно не продам. Ни этим утром, ни днем, ни вечером. Вероятно, и завтра тоже, пока не закончится вся эта история. Приказ Рэндолфа. Он — наш новый начальник полиции.

— Какой, на хрен, начальник! — донесся голос, но каша по-прежнему мешала этому человеку говорить, так что Младшему послышалось: Каухой наухрен наусалник . — Питу Рэндолфу только подтирать задницу Герцогу Перкинсу.

— Герцог мертв, а Рэндолф говорит, спиртное не продавать. Извини, Сэм.

— Только одну бутылку «Ти-берд»! — завопил Сэм. — Тока аудну бутыулку «Ти-берд» . — Мне надо. И я могу заплатить. Продай. Сколько лет я у тебя покупаю?

— Черт! — Хотя в голосе Джонни звучало отвращение, он уже поворачивался к длинному, во всю стену, стеллажу с пивом и вином, когда Младший и Фредди вошли в магазин. Вероятно, Карвер решил, что одна бутылка «Ти-берд» — невысокая цена, если в результате удалось бы выпроводить из магазина старого пьяницу. Между тем несколько покупателей с интересом наблюдали за развитием событий, ожидая, каким будет исход.

На стеллаже был прикреплен лист бумаги с надписью от руки: «ПРОДАЖА АЛКОГОЛЯ ЗАПРЕЩЕНА ДО ПОСЛЕДУЮЩЕГО РАСПОРЯЖЕНИЯ». Никаких исключений текст не предполагал, и тем не менее этот слабак уже тянулся за бутылкой в средней части стеллажа. Именно там стояло дешевое вино. Младший служил в полиции менее двух часов, но понимал, что это плохая идея. Если бы Карвер уступил требованию алкоголика с грязными спутанными волосами, другие, более респектабельные покупатели потребовали бы тех же привилегий.