Стивен Кинг - Под Куполом

— Рад, что вы одобряете. Вы напугали меня чуть ли не до инфаркта. Но как я понимаю, вы бы меня и спасли. Вы же — доктор.

— Фельдшер. То есть…

— Я знаю.

— Ладно, считаем, вы выиграли кухонную посуду с тефлоновым покрытием. — Расти указал на счетчик Гейгера: — Думаю, ему требуется шестивольтовая батарейка. Я уверен, что видел такие в «Берпи». Менее уверен, что сейчас там кто-то есть. Поэтому… может, продолжим розыски?

— Где именно?

— В складе-хранилище за зданием муниципалитета.

— И по какой причине?

— Вот это будет зависеть от результата. Если мы найдем утерянное в больнице, тогда мы с вами скорее всего обменяемся информацией.

— Не поделитесь, что утеряли?

— Пропан, брат.

Барби задумался.

— Почему нет? Давай взглянем.

Младший стоял у шаткой лестницы на боковой стене «Городского аптечного магазина Сандерса», гадая, сумеет ли он, с такой головной болью, подняться по ней. Возможно. Вероятно. С другой стороны, где-то на полпути его череп мог разлететься, как новогодняя шутиха. Точка перед глазом вернулась, подпрыгивала и подпрыгивала в такт ударам сердца, но уже не белая. Стала ярко-красной.

В темноте мне будет хорошо. В кладовой, с моими девочками.

Если все пройдет нормально, он мог пойти туда. В этот самый момент кладовая дома Маккейнов на Престил-стрит казалась самым желанным местом на земле. Разумеется, там был и Коггинс, но что с того?

Младший всегда мог оттолкнуть этого говенного крикуна-проповедника в сторону. А Коггинса приходилось прятать, во всяком случае, какое-то время. Младший не испытывал ни малейшего желания прикрывать отца (сделанное родителем не удивило его и не вызвало ужаса: Младший всегда знал, что Большой Джим способен на убийство), но ему очень хотелось прижать этого Дейла Барбару.

«Если мы все сделаем правильно, то сможем не только убрать его с пути, — сказал ему этим утром Большой Джим. — Мы сможем использовать его для объединения города перед лицом кризиса. И эта ёханая газетчица. Насчет нее у меня тоже есть идея. — Он положил теплую мясистую руку на плечо Младшего. — Мы одна команда, сын».

Может, не навсегда, но на какое-то время, он с отцом действительно оказался в одной упряжке. И они позаботятся о Ба-а-арби . Младший даже подумал, что именно Барби виноват в его головных болях. Если тот и вправду побывал за океаном — по слухам, в Ираке, — тогда он мог привезти какие-нибудь нетрадиционные восточные сувениры. К примеру, яд. Младший частенько ел в «Эглантерии», и Барбара легко мог подсыпать ему в еду какой-то дряни, которая действовала медленно, но неотвратимо. Или в кофе. А если Барби в тот момент не стоял за грилем, он мог попросить Роуз. Эта сучка находилась под полным его влиянием.

Младший поднялся по лестнице, медленно, останавливаясь через каждые четыре ступеньки. Голова не разорвалась, и на верхней ступеньке он полез в карман за ключом от квартиры, который дал ему Энди Сандерс. Поначалу не мог найти и уже решил, что потерял, но в конце концов пальцы нащупали ключ, спрятавшийся среди мелочи.

Младший осмотрелся. Несколько человек, возвращавшиеся из «Дипперса», шли по улице, но никто не смотрел на него, стоящего на наружной лестнице у квартиры Барби. Ключ повернулся в замке, и Младший проскользнул за дверь.

Не стал включать свет, хотя генератор Сандерса, вероятно, обеспечивал электричеством и квартиру. В сумраке пульсирующая точка перед глазом теряла в яркости. Он огляделся. Увидел книги — полки и полки с книгами. Неужели Ба-а-арби собирался оставить их, уходя из города? Или договорился с кем-нибудь, скажем, с Петрой Сирлс, которая работала внизу, куда-то их отправить? Если так, он, вероятно, договорился и об отправке ковра, который лежал на полу в гостиной, — какого-то артефакта, купленного в Ираке на местном базаре в свободное время, когда Барби не устраивал водяную пытку подозреваемым и не трахал маленьких мальчиков.

Потом Младший решил, что ни о чем Барби и не договаривался. Не требовалось ему договариваться, потому что уходить и не собирался. Как только эта идея пришла в голову, Младший удивился, что не додумался до нее раньше. Ба-а-арби тут нравилось, и он никогда бы не ушел по собственной воле. Он наслаждался жизнью в этом городе, как червь — в собачьей блевотине.

«Найди что-то такое, от чего ему не отвертеться, — проинструктировал его Большой Джим. — Что-то такое, что может принадлежать только ему. Ты меня понимаешь?»

За кого ты меня держишь, папа? За тупицу? — подумал Младший. Если я тупица, как получилось, что я спас твою шкуру?

Вообще-то отец мог крепко ударить, если его выводили из себя, в этом сомнений не было. Но он ни разу не бил Младшего, когда тот был ребенком, ни рукой, ни ремнем, и Младший полагал, что причина — в благотворном влиянии умершей ныне матери. Теперь он подозревал, что дело в другом: отец глубоко в душе понимал, что не смог бы остановиться, если б начал.

— Яблочко от яблони недалеко падает, — засмеялся Младший. От смеха голова болела сильнее, но он все равно смеялся. Не зря же говорили, что смех — лучшее лекарство.

Он прошел в спальню Барби, сел на аккуратно застеленную кровать и подумал, как было бы здорово навалить на нее большую кучу. Да, а потом подтереться наволочкой. Тебе бы это понравилось, Ба-а-арби?

Но он направился к комоду. Три или четыре пары джинсов в верхнем ящике плюс две рубашки цвета хаки. Под шортами лежал мобильник, и на мгновение Младший подумал, что нашел то самое. Но нет. Такие приобретались на распродажах; в колледже их называли горельниками или времянками. Барби всегда мог сказать, что мобильник не его.

Во втором ящике он нашел с полдесятка комплектов нижнего белья, четыре или пять пар спортивных носков. Третий пустовал.

Младший заглянул под кровать, боль гулкими ударами разносила голову — похоже, лучше ему от сумрака не стало. И там он ничего не нашел, даже катышков пыли. Ба-а-арби оказался чистюлей. Младший подумал о том, чтобы принять капсулу имитрекса, которая лежала в карманчике для часов, но не стал. Он уже принял две, с нулевым эффектом, если не считать металлического привкуса во рту. Младший знал, какое ему нужно лекарство: темная кладовая на Престил-стрит. И компания его подружек.

А пока он находился здесь. Для того чтобы что-то найти.

— Что-то особенное, — прошептал Младший. — Должен найти что-то маленькое и особенное.

Он двинулся обратно в гостиную, вытирая слезу из угла пульсирующего левого глаза (не заметив, что она цвета крови), потом остановился, потому что сверкнула идея. Младший вернулся к комоду, вновь выдвинул ящик с носками и нижним бельем. Принялся ощупывать скатанные в шары носки. В старшей школе Младший иной раз прятал в скатанных в шары носках травку или пару «колес»; однажды — трусики Адриетт Нидо. Носки служили отличным тайником. Он доставал шары по одному, тщательно их разминая.