Джон Марко - Праведники Меча (Тираны и короли - 3)

Это оскорбление заставило Бьяджио сжаться.

- Не смейте называть меня безумным! - приказал он. - Никогда, слышите?

- Но вы же безумец, неужели вы не понимаете? Как вы можете рассчитывать на успех подобного плана? Ричиус Вэнтран не станет вам помогать. Никаких трийцев не будет, милорд. Они с места не сдвинутся. Брина посмотрела на него с жалостью. - Простите меня, государь император, но вы нездоровы. Таким фантазиям может предаваться только безумец.

- Вы действительно так думаете? Что я безумен? Молодая женщина решительно кивнула.

- Да.

Бьяджио это признание ранило в самое сердце. Он закрыл глаза, испытывая острую ненависть к себе. Внезапно он понял, что улыбки Брины были ложью. Она считала его безумцем - как и весь этот проклятый мир.

- Я глупец! - прошептал он. - Мне казалось, вы заметили во мне перемену. Я считал, что вы мне верите. Я не безумен, леди Брина. Я освободился от снадобья и всех результатов его воздействия. И я имел наивность считать, что вы приложили руку к моему выздоровлению.

- Милорд, мне очень жаль...

- Вы заставили меня даром тратить время. Я думал, будто Редберн боится, а он все это время просто считал меня сумасшедшим!

- Ему действительно страшно! - возразила Брина. - Он не хочет войны с Талистаном. Он хочет мира.

- Но он мне не верит! - насмешливо бросил Бьяджио. - Он считает, что мой план неосуществим.

- Никаких трийцев не будет, милорд, - снова повторила Брина. - Никто не придет вам на помощь.

Бьяджио понял, что ему не заставить ее изменить свое мнение. Как и множество других его подданных, она по-прежнему помнила его таким, каким он был - неумолимым и жестоким графом Кроутским, и никакими доводами ему не убедить ее, что это не так. Внезапно навалилось чувство глубокого одиночества.

- Кусты будут цвести обильнее, если вы обрежете лишние побеги, сказал он.

- Что?

- Ваши розы, - пояснил Бьяджио. - Вот эти тощие побеги крадут воду и свет у сильных частей растения. Обрежьте их, и результаты будут лучше.

Брина мрачно улыбнулась.

- Так вы уезжаете?

- Да, - подтвердил Бьяджио, - уезжаю.

Предваряя ее возражения, он предупреждающе поднял палец. А потом улыбнулся, отвернулся и ушел из сада. Шагая прочь, он ощущал спиной ее взгляд, почти физически чувствовал ее жалость. Бьяджио стиснул зубы. Чувство жалости было ему ненавистно.

Он быстро шел через двор, выискивая взглядом Редберна. Утром он уедет из Замка Сохатого, но до этого он последний раз воззовет к принцу.

Принц Редберн бросил монетку своему конюху, Кьяну, в награду за хорошую работу. Его любимый латапи, белый лось по кличке Гонец, был безукоризненно вычищен и оседлан для полуденной прогулки. Редберн был в отличном настроении: он предвкушал одиночество среди холмов. Брина ушла поработать в саду, Бьяджио скрылся где-то в замке... Яркое солнце манило принца, зовя прочь из переполненной людьми крепости. Кьян был превосходным работником, и латапи его уважали. Когда-нибудь он станет главным конюхом.

Паренек расплылся в улыбке, отправляя в карман неожиданную монетку.

- Спасибо вам, милорд. Вы поедете один? - Да.

- Хотите посмотреть, что там на Серебрянке? Хорошее настроение Редберна улетучилось.

- А почему ты вдруг спросил?

- Так, - ответил Кьян, - просто интересно.

- Почему? Тебя что-то тревожит?

- Нет, сударь, - ответил паренек, но Редберн почувствовал, что он говорил неправду. - Я просто слышал разговоры мальчишек постарше.

- Не верь всему, что слышишь, Кьян. - Редберн взял поводья Гонца и вывел его из конюшни. - Тревожиться не о чем.

- Желаю приятной прогулки, милорд.

Редберну неприятно было, что мальчишкам неспокойно. Однако он решил не думать об этом хотя бы до вечера и дать погожему дню успокоить смятение своих мыслей. Сейчас он собирался поехать в долину латапи и полюбоваться на маток с молодняком. И забыть на время замок и все его проблемы.

Гонец стоял совершенно неподвижно, дожидаясь, чтобы Редберн сел в седло. Принц набрал полную грудь воздуха, наслаждаясь ароматом хвои. Он уже собирался ехать, когда заметил поспешно приближавшегося к нему человека. Настроение у него сразу упало.

- О нет!

К нему подходил полный решимости Бьяджио.

- Редберн, подождите! - крикнул он. - Мне нужно с вами поговорить.

- Не сейчас, - огрызнулся принц. - Я занят.

- Это не терпит отлагательства. - Подбежав к принцу, Бьяджио схватил поводья лося. - Дело важное.

Редберн закатил глаза.

- У вас все дела важные. Отпустите поводья. У меня нет времени.

- Так найдите. Мне нужно поговорить с вами. Немедленно.

- О Талистане.

- Правильно.

Редберн натянул поводья, заставив латапи качнуть рогами. Испугавшись, Бьяджио отпустил зверя.

- Нам больше нечего сказать друг другу, государь император. Я слышал о Талистане больше чем достаточно.

Он пустил лося рысью, но Бьяджио побежал у его стремени.

- Не уезжайте, Редберн! - крикнул Бьяджио. - Утром вы от меня избавитесь, но перед отъездом мне необходимо с вами переговорить!

Редберн заставил Гонца остановиться.

- Перед отъездом? - переспросил он. - Вы уезжаете?

- Утром. Да. Если не смогу уговорить вас изменить решение.

- Тогда до свидания, - иронически бросил Редберн. - И удачи вам.

- Редберн, послушайте меня! - взмолился император. - Я не безумен!

- А я этого и не говорил.

- Нет, говорили, - возразил Бьяджио. - Когда я только сюда приехал. Хотя мне казалось, что я убедил вас в обратном. И теперь - перед отъездом я хочу получить последний шанс. Выслушайте меня, вот все, о чем я прошу. Если я не смогу убедить вас помочь мне, то утром я уеду.

- Я еду на прогулку, - ответил Редберн. - Мне очень жаль, государь император, но я уже достаточно вас слушал. И мое решение принято.

- Но я же не ошибаюсь! Мой план сработает!

- До свидания, император, - сказал Редберн.

Он снова тряхнул поводья, дав сигнал лосю двигаться вперед. Император крикнул ему вслед:

- Я еду с вами!

- Нет, не едете! - раздраженно ответил Редберн.

Но Бьяджио уже бежал к конюшне. Редберн выругался и пустил своего лося быстрее, направляясь в горы. Если повезет, он спрячется от императора раньше, чем тот найдет себе коня. Однако удача была не на стороне Редберна: вскоре позади него появился Бьяджио, галопом, мчавшийся следом за ним. Ворчание Редберна превратилось в гневный рык.

- Убирайтесь!

Если Бьяджио его и услышал, то внимания не обратил. Император скакал за ним во весь опор. Редберн поторопил своего латапи, углубляясь в горы по извилистому проселку. У себя за спиной Редберн слышал топот копыт погони, но Гонец был крепким зверем. Латапи рванул вперед с удивительной для непосвященных стремительностью.

- Я вас вижу, Редберн! - донесся издали голос Бьяджио. - Вам не уйти!