Джон Марко - Праведники Меча (Тираны и короли - 3)

- Это и есть твой священник? - спросил он.

- Мое имя Награ, - объявил искусник.

Подойдя к Криниону, он наклонился над ним, внимательно разглядывая его лицо и тело, а потом осторожно прикоснулся пальцем к нежной коже. Пракстин-Тар тихо приблизился. На лице Нагры он прочел искреннюю озабоченность.

- Он спит, но ему не лучше, - сказал Валтув. - Мне очень жаль, Пракстин-Тар, но я почти ничем не могу ему помочь.

- С каждым днем он все слабеет, - прошептал Пракстин-Тар. - Искусник, ты за него помолишься.

- Молитвами заражения не вылечить, - возразил Валтув. - Это могут сделать только покой и воля его собственного тела.

- Но он же поднимался! - запротестовал Пракстин-Тар. - Он разговаривал. Ты же сам это видел, Валтув. Он уже начинал выздоравливать.

Валтув был безжалостен:

- Нет, не начинал. Он очнулся от забытья, потому что рана на голове стала заживать. И она меня больше не тревожит. Его губят другие раны. Лекарь осторожно провел рукой над телом Криниона. Под одеялом и повязками Кринион был обнажен. - Мне приходилось видеть подобные заражения. Посмотри, как лихорадка вцепилась в него!

- Почему он так спит? - спросил Награ.

- Из-за слабости. Тело борется за жизнь, но оно больно. - Валтув указал на множество ушибов на теле Криниона и на бесчисленные гноящиеся язвочки. - Видите это? Это грязь. Весь мусор и обломки от разлетевшейся катапульты. Все это теперь у него в теле. И я не могу это извлечь.

Пракстин-Тар схватил Нагру за руку.

- Лоррис и Прис должны тебя услышать! - приказал он. - Ты - искусник. Они не будут к тебе глухи. Ты должен заставить их, тебя выслушать.

Награ резко высвободил руку.

- Я богам не приказываю, военачальник, - сказал он. - И ты тоже.

Устыдившись, Пракстин-Тар отступил на шаг.

- Скажи им про моего сына! - взмолился он. - Скажи им, что он слишком юн, чтобы умирать. Скажи им, что он служит им, как служу им я сам.

- Служишь им! - возмущенно фыркнул Награ. - Само твое присутствие здесь их оскорбляет! Ты - злокачественная опухоль, Пракстин-Тар, ты позор. А теперь уходи. - Отвернувшись от военачальника, он опустился на колени рядом с Кринионом. - И лекарь пусть тоже уйдет.

- Почему мне нельзя остаться и помолиться с тобой? - спросил Пракстин-Тар.

- Потому что ты мне здесь не нужен.

Награ закрыл глаза и начал молиться, на секунду разжав руки для того, чтобы взмахами выгнать военачальника и лекаря из шатра. Пракстин-Тар ушел с огромной неохотой. У выхода он секунду смотрел на молодого священника, убедился, что тот знает, что делает, а потом повернулся и ушел из шатра вместе с Валтувом. Выйдя наружу, лекарь высказался откровенно.

- Не тешься пустыми надеждами, - сказал он своему господину. - Ты молился со всем возможным усердием. Почему же ты думаешь, что слова священника будут услышаны скорее твоих?

- Потому что он священник. Он знает их лучше, чем я. Они ему ответят.

Валтув грустно улыбнулся.

- Может быть, они уже ответили, - предположил он. - Может быть, тебе просто не нравится их ответ.

Военачальник Рийна повернул лицо к солнцу. Он только теперь заметил, какой теплый день стоит. Решив не обращать внимания на слова лекаря, он сказал:

- Я иду в горы. Я хочу остаться один. Скажи искуснику, чтобы он нашел меня там, когда закончит. Я буду у скалы, которая похожа на череп. Ты знаешь это место.

Он зашагал прочь, но Валтув сказал ему вслед:

- Пракстин-Тар, неправильно, что ты себя не готовишь. Все люди умирают. Даже молодые.

Пракстин-Тар ушел, словно его и не слышал.

Военачальник провел день в горах, сидя на скале в форме черепа. Кругом было тихо. С высоты казалось, что его лагерь расползается по земле, как язва. Пракстин-Тар держал в руке палку и рассеянно крутил ее, время, от времени начиная тыкать ею в землю. В горах дул ветер. Издали донесся крик возможно, снежного барса. Но Пракстин-Тару было не страшно. Он больше не молился: не хотел мешать работе искусника. Вместо этого он сидел, погрузившись в мрачное молчание, и смотрел на Фалиндар.

Скала, на которой он сидел, была настоящим чудом, Пракстин-Тар нашел ее сразу же. Можно было подумать, будто кто-то обработал этот камень, выбив в нем глазницы, которые пристально следили за Фалиндаром. Скала находилась довольно высоко, и Пракстин-Тар сидел у нее на макушке, опираясь на локоть. Он сидел так много часов, не обращая ни на что внимания, и почти не шевелился. Когда у него за спиной послышались шаги, военачальник сел прямо, возмущенный вторжением, и тут увидел, что к нему идет Награ. Искусник умело карабкался по скалам. Священник казался усталым, но Пракстин-Тар сразу же понял, что устал он не из-за подъема. Когда Награ добрался до вершины скалы, Пракстин-Тар указал ему на место рядом с собой.

- Садись, - спокойно предложил он. Награ послушался и сел рядом с военачальником. Он не стал тянуть время и сразу же сообщил свое неприятное известие.

- Твой сын очень тяжело болен, - сказал он. - Тебе следовало бы прислушаться к твоему лекарю, военачальник. Я не знаю, сколько он еще проживет.

- Но ты молился?

- Да, я за него молился.

- Всем сердцем?

- Я сделал все, что мог. Теперь все в руках Лорриса и Прис. Но он очень болен. Я ощущал запах его заразы, словно болота. Тебе следует приготовиться.

- Тогда ты здесь закончил, - объявил Пракстин-Тар. Говоря, он не отводил взгляда от Фалиндара. - Если хочешь, то перед возвращением к себе в деревню можешь отдохнуть. Поешь и насладись оставшимся временем праздника.

- Тебе стоит меня послушать, - посоветовал Награ. - Я не лекарь, но даже я вижу, как тяжело болен твой сын. Пожалей себя и не обманывайся. Кринион...

- Будет жить! - Пракстин-Тар повернулся к священнику и посмотрел ему прямо в лицо. - Боги не оставят меня без внимания. Я этого не допущу. Я слишком много для них сделал, чтобы позволить им забрать у меня сына.

Награ нахмурился.

- Неужели? Ты смел, если говоришь так. Ты вообще не дрол, Пракстин-Тар. Я знаю о тебе всю правду.

- Избавь меня.

- Я знал Тарна, - продолжал искусник. - Я даже ездил с ним в Чандаккар. Он был совсем не такой, как ты. И ты совсем не такой, как он. Он был великим человеком. А ты не великий. Сравнивая себя с ним, ты порочишь его память.

Пракстин-Тар ощетинился:

- Сегодня касада. Тебе следовало бы придержать язык, мальчик, хотя бы ради духа сегодняшнего дня.

- Нет. Я видел твой шатер. Алтарь, свечи... У тебя одни внешние атрибуты, Пракстин-Тар, но в твоей груди нет сердца дрола. Боги не заговорят с тобой только потому, что ты сплел для них гирлянду. И они не оделят тебя своими дарами только из-за того, что ты ради них убиваешь.

- Хватит, святоша! - презрительно бросил Пракстин-Тар. - Ты сделал то, о чем я просил. Я тебя благодарю и прощаюсь с тобой.

Награ встал. Он собирался, было сказать что-то еще, но сдержался. Молча, посмотрев на военачальника, он начал спускаться вниз. Но не успел священник пройти и трех шагов, как Пракстин-Тар его окликнул: