Филип Дик - Человек из Высокого Замка

Тагоми уселся и спрятал серебряный кусочек в карман пиджака. Некоторое время он сидел неподвижно с портфелем на коленях. «Теперь нужно встать, — уговаривал он себя, — пойти и убедиться, что это уродливое сооружение… как там назвал его тот человек? «Автострада Эмбаркадеро». Убедиться в том, что оно больше никого не пугает своим видом». Однако ему не хватало смелости.

«Здесь можно сидеть до бесконечности, — подумал он. — А ведь, как говорят туземцы, «работа не терпит»».

«Вот дилемма…»

По аллее, с шумом к нему бежали два шаловливых китайчонка. От их криков сорвалась в воздух стайка голубей. Мальчишки остановились.

— Эй, малышня! — позвал их Тагоми, опуская руку в карман. — Идите-ка сюда.

Ребята робко приблизились.

— Вот вам десятицентовик, — Тагоми бросил монетку, и они тут же принялись вырывать ее друг у друга из рук. — Сходите на Керни-стрит и посмотрите, есть ли там рикши. А потом вернетесь и скажете мне.

— А вы нам дадите еще монетку, когда мы вернемся?

— Да, — крикнул господин Тагоми, — только, чур — говорить одну правду.

Мальчишки умчались.

«Если рикш не окажется, — подумал Тагоми, — отправлюсь в какое-нибудь безлюдное место и там покончу с собой».

Он нервно сжал портфель.

«Оружие есть. Хоть с этим не будет никаких проблем».

Китайчата вернулись быстро.

— Шесть, — пропищал первый. — Я насчитал их шесть.

— А я видел только пять, — отдышавшись, сообщил второй.

— Вы уверены, что это рикши? — строго спросил господин Тагоми. — Вы точно видели, как эти люди крутят педали?

— Да, точно! — ответили они в один голос.

Он выдал ребятам еще по десятицентовику. Поблагодарив, они умчались.

«Ну что ж, вернемся в бюро, и сразу за работу», — подумал Тагоми. Он встал, сжав ручку портфеля. «Его снова зовут обязанности. Опять начинаются будни».

Он направился по дорожке к улице.

— Рикша! — крикнул он.

Из потока тотчас же вынырнул рикша и затормозил у края тротуара. Смуглое лицо его блестело от пота. Он тяжело дышал.

— К «Ниппон Таймс»! — приказал господин Тагоми. Он поднялся в экипаж и уселся поудобнее.

До «Ниппон Таймс» Тагоми добрался почти в полдень. В главном вестибюле он попросил телефонистку соединить его с господином Рэмси.

— Это Тагоми, — объявил он, когда их соединили.

— О, добрый день. Приятно вас слышать. А я уже начал беспокоиться. В десять я позвонил вам домой, но ваша жена сообщила, что не знает, куда вы отправились.

— Все ли убрано? — осведомился господин Тагоми.

— Абсолютно. Не осталось ни следа.

— Это точно? Проверять не придется?

— Все именно так, ручаюсь.

Успокоившись, господин Тагоми положил трубку и направился к лифту. Входя в бюро, он все же позволил себе поверхностную проверку. Краем глаза он отметил, что убрано действительно тщательно, как ему и сообщили. Он почувствовал облегчение. Никто и не догадается, что здесь произошло. Свидетелями исторических событий останутся лишь стены да выстланный пластиковыми плитками пол его кабинета.

В бюро его приветствовал господин Рэмси.

— Ваше мужество стало темой панегирика в сегодняшней «Таймс», — начал он. — Статья подробно описывает… — мгновенно оценив реакцию господина Тагоми, он оборвал себя на полуслове.

— Докладывайте только самое срочное, — потребовал господин Тагоми. — Что с генералом Тедеки? То есть, с господином Ятабе?

— Он отправился в Токио секретным рейсом. О его отъезде дано несколько ложных сообщений. — Господин Рэмси даже пальцы крестом сложил, чтобы все закончилось благополучно.

— Проинформируйте, пожалуйста, о господине Бэйнсе.

— О нем ничего не известно. В ваше отсутствие он, правда, ненадолго появился здесь, однако мы ни слова не услышали. — Господин Рэмси в нерешительности замялся. — Наверное, он вернулся в Германию.

— Лучше бы ему отправиться на Острова, — проговорил господин Тагоми, обращаясь главным образом к самому себе.

«В любом случае, предмет их главных забот — генерал Тедеки, все остальное вне их компетенции и ответственности, — подумал Тагоми. — Его бюро они уже покинули. Миссия закончена. По всей видимости, его использовали самым целесообразным способом. Он явился для них… как это? Прикрытием.

Скрытые от посторонних взоров, за его спиной происходили настоящие события. Творилась подлинная жизнь».

«Как странно, — думал он, — фальшивый картонный фасад может иногда сыграть даже большую роль, чем подлинный — каменный. На всем этом лежит отблеск «сатори». Как бы это получше сформулировать? Главная цель — создание видимости. Этим вполне исчерпывается принцип «сатори». Согласно закону экономии, ничто не должно быть лишним и пропадать втуне, даже мнимое. Как это изысканно…»

Вошла явно взволнованная барышня Эфрейкян.

— Господин Тагоми, я к вам с сообщением администрации.

— Успокойтесь, прошу вас, — сказал Тагоми. «Время торопит», — подумал он.

— Явился германский консул. Он хочет поговорить с вами. — Она нервно перевела взгляд на Рэмси. — Он приходил и раньше, но, поскольку не застал вас…

Тагоми жестом остановил ее.

— Господин Рэмси, напомните, пожалуйста, имя этого консула.

— Барон Гуго Райс.

— Благодарю вас. Теперь я вспомнил.

«Ну что ж, — подумал он, — может, господин Чилдан, отказавшись обменять мое оружие, оказал мне тем самым неоценимую услугу».

Захватив портфель, он вышел.

В приемной его ожидал худощавый, элегантно одетый белый. Коротко остриженные ярко-рыжие волосы, сияющие штиблеты, непринужденная поза. И немецкая табакерка из слоновой кости. Несомненно, это он.

— Герр Райс? — осведомился господин Тагоми.

Немец поклонился.

— До сих пор, — произнес господин Тагоми, — наши дела удавалось устраивать исключительно по телефону. Либо эпистолярно. Не возникало необходимости встречаться лично.

— Это упрек? — спросил герр Райс, шагнув навстречу. — Даже принимая во внимание все прискорбные события…

— Сомневаюсь, — возразил господин Тагоми.

Немец изумленно поднял брови.

— Прошу прощения, — сказал господин Тагоми. — Мое сознание еще омрачено известным происшествием. Можно сказать, я все еще удручен бренностью всего земного. «Что восстало из праха…»

— Это ужасно, — заметил герр Райс, сокрушенно покачав головой. — Стоило мне услышать…

— Пока вы не начали вашу проповедь, позвольте и мне кое-что сообщить вам, — перебил его Тагоми.

— Конечно, конечно. Будьте добры.

— Я лично пристрелил двух ваших из СД.

— Меня уже вызывала местная полиция, — произнес герр Райс, выпуская облако едкого сигарного дыма. — Пришлось провести несколько часов в здании комиссариата на Керни-стрит. Побывал я и в морге. А потом изучил показания ваших подчиненных, снятые инспекторами полиции, которые начали следствие. Причем все это настолько меня потрясло…