ФилипДик Дик - Человек в высоком замке

— Я уже написала. Барон Гуго Рейс.

— Майн херр, — приступил Тагоми. — Получено ошеломляющее сообщение о смерти вашего вождя. Герр Мартин Борман скончался. Слезы льются из моих глаз в тот момент, когда я пишу это послание. Стоит мне лишь воскресить в памяти деяния, совершенные герром Борманом на благо германского народа, стоит мне лишь вспомнить о том, что совершил герр Борман ради спасения своего народа, о его борьбе с врагами Германии, о потрясающих своей непреклонностью действиях, направленных против малодушных предателей, пожелавших лишить человечество счастья покорения космоса, в недра которого ныне устремились светловолосые и голубоглазые представители нордической расы с тем, чтобы… — Он запнулся, не зная, как закончить фразу.

Мисс Эйфрикян выключила диктофон и застыла в ожидании.

— Великие времена, — вздохнул Тагоми.

— Это записать, сэр? — осведомилась секретарша, раздумывая, включать ли аппаратик.

— Нет, это я вам, — хмыкнул Тагоми.

Она улыбнулась.

— Прокрутите, пожалуйста, что я там наболтал, — попросил он.

Магнитофончик зажужжал. Лента перемоталась, секретарша включила воспроизведение. Зазвучала речь. Скрипучий и металлический голос из двухдюймового динамика.

— «…деяния, совершенные герром Борманом на благо…» — Пока Тагоми слушал весь текст, ему казалось, что внутри коробочки скребется и пытается выбраться наружу какое-то насекомое.

— У меня есть концовка, — произнес он, — пишите. Итак… чтобы исполненными решимости бороться и принести себя в жертву ради приобретения такого места в истории, из которого ничто не сможет их изъять — что бы ни случилось с самим миром. Все мы просто какие-то насекомые, — сказал он, вздохнув, мисс Эйфрикян. — Карабкаемся, ползем навстречу чему-то волшебному, божественному. Вам так не кажется?

Он поклонился. Мисс Эйфрикян встала и, не выпуская диктофона из рук, поклонилась в ответ.

— Оформите все это. — Тагоми вяло махнул рукой. — Подпишите, отправьте. Подработайте предложения, чтобы они означали хоть что-нибудь.

Мисс Эйфрикян направилась к выходу.

— Или, наоборот — чтобы не значили уж совершенно ничего, — добавил ей вслед Тагоми. — Как вам самой больше нравится.

Секретарша остановилась в дверях и не без любопытства взглянула на шефа.

После того как она ушла, рабочий день вошел в обычную колею. Вскоре по интеркому прорезался мистер Рэймси.

— Сэр, звонит мистер Бэйнс.

«Отлично, — мысленно потер руки Тагоми. — Начнутся серьезные переговоры».

— Подключи его, — скомандовал он Рэймси.

— Мистер Тагоми? — в телефонной трубке раздался голос Бэйнса.

— Добрый день, — ответил Тагоми. — Из-за сообщения о смерти канцлера Бормана распорядок моего рабочего дня претерпел изменения. С утра мне пришлось отлучиться из офиса. Тем не менее…

— Обращался ли к вам мистер Ятабе?

— Еще нет.

— Но вы сообщили своим сотрудникам, что к его появлению следует отнестись со всем вниманием? — спросил Бэйнс, в голосе которого слышалось волнение.

— Да, — покраснев, соврал Тагоми. — Его немедленно проводят ко мне сразу по прибытии. — «Надо будет немедленно сказать об этом Рэймси, забылось вчера как-то», — сказал себе Тагоми в некоторой растерянности. — Что же, переговоры не начнутся до появления этого пожилого господина? Сэр, — произнес он, крайне затрудняясь в подборе слов. — Несмотря на то что день сегодня выдался хлопотным, мы, тем не менее, могли бы приступить к нашим делам по части представления Промышленным Миссиям форм для литья под давлением…

— Произошли изменения, — прервал его мистер Бэйнс. — Нам следует дожидаться прибытия мистера Ятабе. Вы точно уверены, что он еще не прибыл? Прошу вас, дайте мне слово, что известите меня немедленно после его звонка. Приложите все силы, мистер Тагоми, прошу вас. — Голос Бэйнса звучал отрывисто, резко.

— Разумеется, я вам обещаю. — Теперь и Тагоми ощутил беспокойство. Смерть Бормана, вот в чем все проблемы. — Тем не менее, — сообразил он мгновенно, — я с удовольствием бы насладился вашей компанией за ланчем. За все сегодняшнее утро мне не удалось даже перекусить, — он импровизировал на ходу, — так что мы за едой могли бы обсудить кое-какие детали наших проблем. В общих словах, еще до получения конкретных данных.

— Нет, — отрезал мистер Бэйнс.

Нет? Тагоми оторопел.

— Сэр, — осторожно, почти вкрадчиво произнес он. — Я не очень хорошо чувствую себя. Со мной произошел сегодня весьма прискорбный случай, и я хотел бы поделиться с вами некоторыми подробностями.

— Прошу прощения, — донесся до него голос Бэйнса. — Я позвоню вам позже.

«Я обидел его, — подумал Тагоми. — Он, похоже, понял, что я забыл предупредить персонал о пожилом господине. Но это же такая мелочь…»

Тагоми нажал кнопку интеркома и вызвал к себе Рэймси.

Какие пустяки, он исправит их немедленно. Да нет, дело, похоже, совсем в другом. Смерть Бормана, вот в чем все дело.

Что же, пустяк… а все равно такой пустяк говорит о небрежности в отношениях. Тагоми почувствовал себя виноватым. Дурной нынче день. Надо было с утра посоветоваться с Оракулом, узнать у него, что этот день несет с собой… Несомненно, он, Тагоми, разошелся с дао, удалился от него…

«Что же за гексаграмма соответствует мне сегодня? — подумал он, открывая ящик стола и извлекая оттуда оба тома Оракула. — Столько вопросов к мудрецам, столько вопросов, которые и сформулировать трудно».

К тому времени, когда в кабинет вошел мистер Рэймси, он уже получил результат.

— Вот, мистер Рэймси, взгляните. — Тагоми указал вошедшему на гексаграмму,

Сорок семь. «Кунь». «Истощение. Свершение. Стойкость».

— Не лучшее из предзнаменований, — сочувственно вздохнул Рэймси. — А какой был вопрос? Если, конечно, я не вторгаюсь в слишком интимные сферы?

— Я спросил о текущем моменте, — ответил Тагоми. — О моменте, в котором пребываем все мы. И вот еще… Гексаграмма совершенно неподвижная. Ни одной скользящей строки. Сама стабильность. — Тагоми захлопнул книгу.

В три часа дня Фрэнк Фринк и Эд Маккарти все еще ожидали ответа мистера Уиндема-Матсена. В три часа дня Фринк решил все выяснить у Оракула. «Как повернется дело?» — задал он вопрос.

Ответом была гексаграмма сорок семь. С одной скользящей строкой на пятом месте. Пятой позиции соответствовали такие слова:

Более получаса он вчитывался в эти строки, пытаясь понять там хоть что-то. Вся гексаграмма и в особенности пятая строка привели его в полное замешательство. В общем он решил, что на деньги Уиндема-Матсена рассчитывать не приходится.