Кит Ломер - Затерявшийся в мирах (Лафайет О'Лири - 2)

- Кого бы ты предпочел: хмурую рабыню, неохотно выполняющую твои желания, или веселую подружку, очарованную твоими милостями и щедростью?

- Хм-м. Если подумать, то с рабыней было бы меньше хлопот.

- Глупости, Руди. Ведь ты хочешь, чтобы она сама упала в твои объятия, верно? Поэтому выкинь из головы всякие мысли об отряде потных солдат на взмыленных лошадях. Они только испортят все дело, притащив в замок сопротивляющуюся, разгневанную девушку. Тебе нужен сведущий в таких вопросах человек, который смог бы достойно выполнить возложенное на него деликатное поручение.

- Ей-богу, сынок, ты, как всегда, прав. - Родольфо глубокомысленно наморщил лоб. - Но кому же из окружающих меня кретинов и тупиц я смог бы поручить это дело?

- Тебе нужен ловкий, изобретательный и отважный человек. Кто-нибудь, кто не продаст свою лошадь и не станет торговать твоим автографом на письме, как только окажется за стенами замка. Преданный, находчивый, благородный...

- Что это за письмо, о котором ты говоришь?

- Письмо, которое ты сейчас напишешь. Ты должен рассказать ей о том, что уже давно обожаешь ее, - пояснил О'Лири.

Он потряс пустую бутылку и бросил ее через плечо.

- Отличная мысль! - воскликнул Родольфо и вновь стукнул по подносу, опрокинув бокалы. - Но... но что же я напишу ей? - Он принялся грызть ноготь пальца, украшенного перстнем. - Сказать по правде, мой мальчик...

- Руди, зови меня просто Лафайет.

- Я думал, тебя зовут Ланселот, - сказал герцог. - Но это неважно. Так вот, сказать по правде, я не мастер писать витиеватые послания...

- Кто тебе об этом сказал?

- Как кто? Ты же сам предложил написать письмо.

- Я не об этом. Я спрашиваю, кто тебе сказал, что меня зовут Ланселот?

- При чем здесь Ланселот? - Родольфо недоуменно взглянул на него, но вдруг просиял. - Ну конечно, - воскликнул он, выплевывая откусанный заусенец. - Ланселот подойдет для моего поручения. Ты предан, находчив и неплохо соображаешь. А ты пьешь? - спросил он, подозрительно взглянув на Лафайета.

- Да, если бутылка не выпита до дна.

- Это хорошо. Нельзя доверять человеку, который не умеет пить. Кстати, бутылка выпита.

Родольфо поднялся и, пошатываясь, направился к шкафчику в противоположном конце комнаты. Достав из него полную бутылку, он неверными шагами вернулся к креслу.

- Да, так вот, я и говорю: ступай к ней, открой ей свою душу, объясни, что высшее предназначение женщины - служить своему господину и хозяину. Разумеется, с тобой ее ждет нелегкая доля, ведь ты подневольный человек. Но, с другой стороны, жизнь не вечна, когда-нибудь это все кончится.

- Это, несомненно, веский довод, - согласился Лафайет, вытаскивая пробку из бутылки. - Но вот что странно: мне почему-то казалось, что ты хотел заполучить девушку для себя - Он нахмурился, стараясь глядеть в одну точку. - Или я что-то путаю?

- Ты прав, Ланселот, клянусь дьяволом! Конечно же для себя, а для кого же еще! - Герцог зло уставился на Лафайета. - Как ты смеешь ставить мне палки в колеса! Кокетка без ума от меня. Но я застенчив и поэтому посылаю доверенное лицо, чтобы лаской притащить ее обратно в замок. То есть, я хотел сказать, пинками уговорить ее.

- Отличная мысль, - поддержал герцога Лафайет, проливая бренди мимо бокала на стол. - Кому только это поручить?

- Что ты скажешь о Гроунвельте?

- Нет, он не подойдет, это очевидно. Ему не хватает... как бы это сказать, обходительности.

- Ланселот, я придумал! Почему бы тебе не заняться этим делом?

- Нет, Руди, и не проси, - ответил Лафайет. - Ты не должен отвлекать меня от моей основной задачи.

- А что это за задача?

- Убедить тебя послать меня за леди Андрагоррой.

- Исключено! Не слишком ли много ты на себя берешь?

Герцог схватил бутылку и попытался разлить бренди по бокалам. Лафайет хитро прищурился и предложил:

- А что, если мы пойдем на компромисс?

- Что ты имеешь в виду?

- Я доставлю письмо миледи, и за эту услугу ты назначишь меня своим посланником.

- Пожалуй, это возможно. Итак, как только ты ее нагонишь, ты расскажешь ей о моей искренней преданности и в красках опишешь мои неисчислимые достоинства. Короче говоря, она должна понять, как ей повезло.

- Что-нибудь еще?

- Нет, этого достаточно.

Похоже было, что Родольфо силится разглядеть нечто находящееся правее уха Лафайета.

- После этого я сам начну ухаживать за леди Андрагоррой.

- Ну что ж, Руди, я согласен. Ты правильно сделал, обратившись ко мне за помощью.

- Я знал, что могу на тебя рассчитывать, - проговорил герцог заплетающимся языком. Он поднялся и протянул Лафайету массивный перстень. Потом пожал ему руку и добавил:

- Я никогда этого не забуду. Ты вселил в меня новую надежду.

- Не стоит благодарности, Руди. А теперь оставь меня одного, я очень устал. К тому же завтра мне предстоит тяжелый день.

- А что у нас завтра?

- Вторник.

- Да, верно. Кстати, о завтрашнем дне. Открою тебе маленький секрет, только это между нами: одна маленькая птичка прощебетала, что меня, возможно, посетит некая дама.

- Ну, ты молодец, Руди! Прими мои поздравления.

- Только смотри не проболтайся, не то все испортишь. А теперь прощай. Мы прекрасно провели вечер, пора и отдохнуть.

- Куда это ты так рано? - Лафайет приподнял наполовину выпитую бутылку и, прищурившись, принялся ее разглядывать.

- Почти что полная, - заметил он.

- Я никогда не прикасаюсь к спиртному, - надменно отозвался герцог. Сказывается на умственных способностях, как я слышал. Спокойной ночи, Ланселот. - И с этими словами он нетвердой походкой направился к двери.

После ухода Родольфо Лафайет какое-то время стоял, пошатываясь, в центре комнаты. Потом он добрался до ванной, облил холодной водой голову и насухо вытер ее полотенцем. В герцогском шкафу О'Лири обнаружил широкий плащ на шерстяной подкладке. Он захватил пригоршню сигар, запихнул в карман перчатки для верховой езды и вышел в коридор.

Старший конюх спросонья долго тер глаза, пока Лафайет объяснял, что ему нужна лучшая лошадь с герцогской конюшни. Пять минут спустя О'Лири подъехал, слегка покачиваясь в седле, к воротам замка и показал перстень стражникам. Те, поворчав, открыли ворота и выпустили его. Пустив лошадь галопом, он по темным улицам спустился к пристани. Не обращая внимания на недовольные сетования шкипера, О'Лири реквизировал герцогскую барку с помощью все того же перстня. Час спустя, основательно продрогнув, Лафайет ступил на западный берег озера. Голова его раскалывалась от нестерпимой боли.

От пристани вверх уходила в лес изрытая колеями дорога.

- В какую сторону проехал кортеж леди Андрагорры? - обратился он к дрожащему от холода лодочнику. - По этой коровьей тропе?

- Да вроде по этой. Хорош кортеж, в этакую-то ночь! - Старик подул на озябшие руки. - Попомни мои слова, приятель, до рассвета начнется снегопад.