Владислав Михайлов - Потаенные ландшафты разума

У ме­ня на­ча­ли сли­пать­ся гла­за, и ста­рик, за­ме­тив это, ука­зал мне на сво­бод­ное ме­сто сре­ди спя­щих.

- Ло­жись, ви­жу, что ты ус­тал. Это мое ме­сто, но я при­вык всю ночь смот­реть на огонь и ду­мать. Я не лю­бо­пы­тен, - про­дол­жал он, по­ка я за­пол­зал под шку­ру и при­страи­вал­ся ме­ж­ду по-ста­ру­ше­чьи ко­ст­ля­вой де­воч­кой-под­ро­ст­ком и ог­ром­ной ба­бой, воз­ле ко­то­рой я ко­то­рой ка­зал­ся се­бе ре­бен­ком.

- Не стес­няй­ся, - пре­рвав свою речь, под­бод­рил ме­ня ста­рик. - Де­лис­са - на­ша жен­щи­на-бо­рец, хоть у нее тя­же­лая ру­ка, она те­бя не оби­дит.

И сно­ва про­дол­жил:

-... я не лю­бо­пы­тен, зна­ки ог­ня го­во­рят мне боль­ше, чем мо­гут ска­зать лю­ди...

При­жав­шись к го­ря­чей гру­ди бо­га­тыр­ши, слов­но это бы­ла моя род­ная се­ст­ра, я мгно­вен­но за­снул.

Мне сни­лось, что я один в чуд­ном изум­руд­ном пар­ке, что я си­жу и гру­щу о мо­ей на­век ут­ра­чен­ной Ага­те, как вдруг...

-Т-с-с... Я фрей­ли­на ее Вы­со­че­ст­ва, Пред­вос­хи­ще­ние. Я не люб­лю шу­ма, по­это­му вни­ма­тель­но слу­шай и не пе­ре­би­вай. Хоть я все­го лишь фрей­ли­на, за­то од­на из са­мых... - Она ис­пу­ган­но ог­ля­ну­лась на шум трес­нув­шей в ле­су вет­ки.

- Из са­мых при­бли­жен­ных к гос­по­же, - на се­кун­ду на­хму­рив­шись, про­дол­жа­ла она, но тут же ее ли­цо сно­ва при­ня­ло чуть лу­ка­вое вы­ра­же­ние, - и по­се­му мне обыч­но са­мой при­хо­дит­ся все де­лать, все де­лать за мою гос­по­жу, ра­зу­ме­ет­ся. За се­бя я все, са­мо со­бой, де­лаю са­ма.

Она хи­хик­ну­ла и сде­ла­ла в воз­ду­хе кник­сен, но слов­но бы иг­рая са­ма с со­бой или об­ра­ща­ясь к ко­му-то не­ви­ди­мо­му, но уж ни­как не ко мне.

- А все де­ло в том, что с той по­ры, как ты ис­чез, как док­тор всех на­ук на­пра­вил те­бя на ко­ро­на­цию мо­ей гос­по­жи, так вот, с той по­ры ты ис­чез в сво­ем ми­ре, и хоть там про­шло не так уж мно­го вре­ме­ни, хо­тя это с ка­кой сто­ро­ны по­смот­реть, ведь у нас, не­бо­жи­те­лей, Вре­мя то хо­дит, то от­ды­ха­ет, а бы­ва­ет, что и... ну, да я не об этом. За те две не­де­ли тво­ей от­луч­ки, твоя воз­люб­лен­ная ли­ши­лась на­прочь, нет, как бы это... а, со­вер­шен­но ли­ши­лась сна и ап­пе­ти­та, ее да­же не мог­ли по­за­ба­вить бер­лин­ские ак­ро­бат­ки, ко­то­рых бур­го­мистр спе­ци­аль­но вы­пи­сал для нее, а док­тор всех на­ук про­пи­сал ей на них смот­реть пе­ред сном, для ук­ре­п­ле­ния нерв­ной сис­те­мы. Но, увы, это не по­мог­ло, как и че­ре­па­хо­вый суп, ко­то­рый го­то­вят ей те­перь днем и но­чью, днем и но­чью, и все во двор­це про­пах­ло че­ре­па­ха­ми, но...

Она, не до­го­во­рив, на­кло­ни­лась, как бы при­слу­ши­ва­ясь, и, слов­но бы что-то ус­лы­хав, пе­ре­шла с та­рах­те­нья на по­вы­шен­ные обо­ро­ты и те­перь сло­ва вы­ле­та­ли из нее, как из ис­пор­тив­ше­го­ся па­те­фо­на пе­ред тем, как в нем лоп­нет пру­жи­на. Я да­же удив­лял­ся, как это сло­ва, вме­сто то­го что­бы вы­ле­тать из ее рта, не за­це­пят­ся там друг за дру­га и не со­бьют­ся в ши­пу­чий кок­тейль.

- Сей­час явит­ся са­ма гос­по­жа, а ты дол­жен знать, что вы­ле­чить ее ни­кто не мо­жет, ко­неч­но не гос­по­жу, а твою же­лан­ную, ее бы и вы­ле­чи­ли, но ни­кто не зна­ет, чем она бо­ле­ет, и это да­же не тос­ка, от тос­ки у док­то­ров всех есть от­лич­ное ле­кар­ст­во, и это да­же не ут­ра­та, от ут­рат есть сред­ст­во у бур­го­ми­ст­ра, хоть он и дер­жит его в сво­ем лич­ном сей­фе и бо­ит­ся ут­ра­ты его, но он бы со­гла­сил­ся ут­ра­тить часть его, "лишь бы у ми­лой Ага­ты не бы­ло ни­ка­ких ут­рат" - это его до­под­лин­ные сло­ва. Так что все сби­лись с ног, объ­яв­ле­на на­гра­да то­му, кто уз­на­ет, что за бо­лезнь му­чит твою су­же­ную, и трой­ная то­му, кто ее вы­ле­чит. Под ви­дом ле­че­ния ее уже це­ло­ва­ли це­лых че­тыр­на­дцать прин­цев, но чу­да не про­изош­ло, и бур­го­мистр ве­лел гнать их и всех про­чих за­ез­жих прин­цев со дво­ра, и те­перь она ле­жит день и ночь на тер­ра­се, ту­да вы­не­сли ее по­стель, и смот­рит пе­ред со­бой... Ай...

Она под­прыг­ну­ла, буд­то ее кто-то ущип­нул, пе­ре­ве­ла дух и уже спо­кой­ней про­дол­жа­ла:

- Ты мо­жешь уз­нать о ее бо­лез­ни, ес­ли хо­тя бы од­ним глаз­ком по­смот­ришь в... - она пе­ре­шла на ше­пот, а пе­ред тем, как ска­зать, с опа­ской по­смот­ре­ла по сто­ро­нам, - в "Кни­гу Су­деб". Я хоть и...

- Тс-с-с... Сей­час поя­вит­ся Са­ма... Все, что на­до, я те­бе уже ска­за­ла, так что ты не оби­жай­ся на нее. У нее столь­ко за­бот, что вре­ме­ни ду­мать о ка­ких-то там лю­бов­ных не­уда­чах, бо­лез­нях или раз­лу­ках про­сто не ос­та­ет­ся. Сам Ста­рик за­пре­тил ей и заи­кать­ся о чем-ли­бо дру­гом, кро­ме Ве­ли­ких идей, Аб­ст­рак­ций и Не­раз­ре­ши­мых Па­ра­док­сов, Он счи­та­ет, что Она вы­ше ран­гом, чем... Ой! Бе­гу, про­щай.

Болт­ли­вая слу­жан­ка по­спеш­но скры­лась, юрк­ну­ла в не­ви­ди­мую для ме­ня дверь и ис­чез­ла.

Раз­да­лись фан­фа­ры, на этот раз не та­кие ог­лу­шаю­щие, как на ко­ро­на­ции, и в блед­но-ро­зо­вом при­зрач­ном сия­нии яви­лась Ис­ти­на, воз­ник­ла вдруг из не­за­мет­ной точ­ки и бы­ст­ро вы­рос­ла в эф­фект­ную вла­ст­ную да­му с вы­со­кой ше­ей, по­ка­той спи­ной, круп­ным бюс­том, оси­ной та­ли­ей и мас­сив­ны­ми бед­ра­ми. На ней бы­ло ко­рот­кое в об­тяж­ку бе­лое пла­тье, ру­ки до лок­тей в бе­лых пер­чат­ках, а в во­ло­сах ос­ле­пи­тель­ная диа­де­ма. В це­лом она яви­лась мне тем ори­ги­на­лом, жал­кие ко­пии ко­то­ро­го столь без­ус­пеш­но ле­пи­ли гол­ли­вуд­ские "звез­до­де­лы".

"Как она бы­ст­ро ста­рит­ся", - по­ду­мал я, вспом­нив, ка­кой она бы­ла вче­ра на ко­ро­на­ции, на прие­ме...

- Здрав­ст­вуй, мой до­ро­гой. Что же ты мол­чишь? Лад­но, бу­дем счи­тать, что ты от вос­хи­ще­ния на вре­мя по­те­рял дар ре­чи. Как твои де­ла? Я ду­маю - пре­вос­ход­но. Ведь ина­че и быть не мо­жет. Ты - ум­ни­ца, мой дру­жок, и у те­бя хва­тит здра­во­го смыс­ла, что­бы са­мо­му прий­ти к нуж­но­му те­бе вы­во­ду и важ­но­му, я под­чер­ки­ваю это - в-а-ж-н-о-м-у.

Глав­ное - не Судь­ба, мой маль­чик. В кон­це кон­цов она лишь обо­лоч­ка жиз­ни, и смысл жиз­ни ле­жит вне сфе­ры ее до­ся­гае­мо­сти, он не­дос­ту­пен ее при­хо­тям, ее ко­вар­ст­ву, ее ли­це­ме­рию; ко­гда, де­лая вид, что ода­ри­ва­ет, она оби­ра­ет, но ес­ли ты бу­дешь дер­жать­ся сво­ей су­ти, сво­его те­че­ния, то да­же все ее пре­врат­но­сти смо­жешь обер­нуть не во зло, а в бла­го­сло­ве­ние се­бе и ок­ру­жаю­щим те­бя лю­дям. Не­си в се­бе го­ря­щую и очи­щаю­щую ис­кру бес­ко­ры­ст­но­го лю­бо­пыт­ст­ва, на­сла­ж­дай­ся жиз­нью, ра­дуй­ся не толь­ко сво­ей ма­лень­кой ра­до­стью, но и ра­до­стью все­го бес­пре­дель­но­го ми­ра, и ты бу­дешь сча­ст­лив и ос­ча­ст­ли­вишь со­бой мир.