Станислав Лем - Солярис. Эдем. Непобедимый

Выход из туннеля открылся совершенно неожиданно. Правда, Физик уверял, что грунт уже стал более сухим и как будто менее плотным, но другие этого не подтвердили. Мергель, который они таскали внутрь ракеты, казался им таким же, как и раньше. Сменившие своих товарищей Инженер и Координатор только что приняли инструменты, ещё хранившие тепло чужих рук, и нанесли первые удары по глыбам, выступавшим из неровной стены, как вдруг одна из глыб словно испарилась, и через образовавшееся отверстие повеяло лёгким ветерком. Чувствовалось плавное движение воздуха — давление снаружи было немного больше, чем в туннеле, а значит, и в ракете. Мотыга и стальной лом начали работать в бешеном темпе, грунт уже никто не выносил, те из экипажа, кто не мог помогать передним — для этого было слишком мало места, — стояли, сгрудившись за ними. Сделав несколько последних ударов, Инженер собрался вылезти наружу, но Координатор остановил его. Он хотел сначала расширить выход и распорядился вынести последнюю порцию грунта в ракету, чтобы ничто не мешало двигаться в туннеле; с добрый десяток минут прошло, прежде чем шестеро людей выползли через отверстие с неровными краями на поверхность планеты.

Спускались сумерки. Чёрная дыра туннеля зияла на пологом склоне невысокого, метров в десять, холма; дальше простиралась огромная равнина — до самого горизонта, над которым сверкали первые звёзды. Кое-где на значительном удалении возвышались неясные, стройные, похожие на деревья силуэты. Света, который давала низкая полоса заката, было так мало, что все краски сливались в однородный серый туман. Слева от неподвижно стоявших людей косо врезался в грунт гигантский цилиндрический корпус ракеты. Инженер оценил его длину метров в семьдесят — значит, корабль зарылся в холм больше чем на сорок метров. Но сейчас никто не обращал внимания на эту выступающую на фоне неба огромную трубу с беспомощно торчащими кольцами рулевых дюз. Они глубоко вдыхали холодный воздух с едва уловимым незнакомым, неопределённым запахом и молча смотрели вперёд. Только теперь их охватило ощущение полного бессилия — железные мотыги как будто сами выпали из рук. Они стояли, медленно обводя глазами необъятное пространство — пустое, с горизонтом, залитым тьмой, с лениво, равномерно дрожащими звёздами в вышине.

— Полярная? — спросил вдруг Химик, бессознательно понизив голос, и показал на низкую звезду, слабо мерцающую в тёмном небе на востоке.

— Нет, отсюда её не видать. Мы сейчас… да, над нами Южный полюс Галактики. Минутку… где-то должен быть Южный Крест…

Подняв головы, они всматривались в небо, уже почти совсем чёрное, с ярко искрящимися звёздами. Начали называть созвездия, показывать их друг другу пальцами — единственное не совсем чужое над мёртвой пустынной равниной. Ненадолго это оживило всех.

— Становится холодно, как в пустыне, — сказал Координатор.

— Сегодня мы всё равно ничего не сделаем. Нужно возвращаться внутрь.

— Что, в эту гробницу?! — возмутился Кибернетик.

— Без этой гробницы мы погибли бы тут через два дня, — сухо ответил Координатор. — Не ведите себя как дети.

Не сказав больше ни слова, он повернулся, медленным, ровным шагом подошёл к лазу и, спустив вниз ноги, сполз в туннель. Секунду ещё виднелась его голова, потом и она исчезла.

Оставшиеся молча переглянулись.

— Пошли, — полувопросительно, полуутвердительно буркнул Физик.

Остальные, помешкав, двинулись за ним. Пока первые вползали в тесную дыру, ожидавший своей очереди Инженер спросил стоявшего рядом Кибернетика:

— Заметил, как странно пахнет здесь воздух?

— Да. Горький какой-то… Ты знаешь состав?

— Он похож на земной. Есть ещё какая-то примесь, но безвредная. Сейчас не помню. Все данные — в таком маленьком зелёном томике, на второй полке в библио…

Инженер оборвал себя на полуслове, вспомнив, что сам засыпал библиотеку кучами мергеля.

— А, чтоб его… — сказал он без всякой злости, с грустью и начал протискиваться в чёрное отверстие.

Кибернетик, оставшись один, вдруг почувствовал, что ему не по себе. Это был не страх, а гнетущее чувство затерянности, ужасающей чуждости пейзажа. Да и в необходимости возвращаться в глубь глинистого туннеля было что-то унизительное.

"Как червяки", — подумал он, опустил голову и полез в дыру вслед за Инженером. Но не выдержал и, уже скрывшись в туннеле по плечи, поднял голову, посмотрел вверх и попрощался взглядом со спокойно мерцающими звёздами.

Назавтра кто-то предложил вынести припасы на поверхность, чтобы там позавтракать, но Координатор воспротивился, считая, что это только создаст ненужные осложнения. Поэтому ели при свете двух фонарей под крышкой люка, запивая еду уже совсем остывшим кофе.

Внезапно Кибернетик спросил:

— Слушайте, а как это получилось, что у нас всё время был хороший воздух?

Координатор улыбнулся. На его впалых щеках выделились серые морщины.

— Баллоны с кислородом уцелели. Хуже с очисткой. Только один автоматический фильтр работает нормально — аварийный, химический; все электрические, естественно, полетели. Через какие-нибудь шесть-семь дней мы начали бы задыхаться.

— Ты знал об этом?.. — медленно спросил Кибернетик.

Координатор ничего не ответил, только его улыбка на мгновение стала какой-то другой — почти жёсткой.

— Что будем делать? — спросил Физик.

Они мыли посуду в тазу с водой. Доктор вытирал её одним из своих полотенец.

— Здесь есть кислород, — сказал Доктор, — значит, здесь есть жизнь. Что об этом известно?

— Да в общем-то ничего. Пробу атмосферы брал космический зонд, отсюда вся наша информация.

— Как это? Он даже не садился?

— Нет.

— Вот уж действительно изобилие сведений, — сказал Кибернетик.

Он пытался вымыть лицо спиртом, который лил из маленькой бутылочки на клочок ваты. Воды, пригодной к употреблению, оставалось очень мало, и никто не мылся уже вторые сутки. Физик, используя в качестве зеркала полированную поверхность кондиционера, рассматривал своё лицо.

— Это очень много, — спокойно ответил Координатор. — Если бы состав воздуха был иной, если б в нём не было кислорода, я убил бы вас.

— Что? — Кибернетик чуть не уронил бутылку.

— Естественно, и себя тоже. У нас не было бы даже одного шанса на миллиард. Теперь он у нас есть.

Все замолчали.

— Раз есть кислород — значит, должны быть растения и животные? — спросил Инженер.

— Не обязательно, — ответил Химик. — На планетах альфы Малого Пса есть кислород, но нет ни растений, ни животных.

— А что есть?

— Светляки.

— Люменоиды? Бактерии?

— Это не бактерии.

— Да будет вам! — бросил Доктор. Он убрал посуду и закрывал коробки с продовольствием. — На самом деле у нас сейчас другие заботы. Защитника не удастся привести в порядок, а?