Джефри Конвиц - Страж - 2

Макгвайр указал рукой на стеклянные двери выхода в город.

- Пойдемте, машина уже ждет вас. Франкино кивнул, и они направились к выходу.

- Давайте, я помогу вам, - предложил Макгвайр и взял из рук прелата тяжелый кожаный чемодан.

- Очень любезно с вашей стороны, брат. Знаете, полет был довольно длительный, и я, признаться, порядком устал. Возможно, начинаю стареть, как любит говорить кардинал Реджани. - В глазах Франкино блеснул огонек: сам-то он в это не верил. - Ведь когда человеку переваливает за пятьдесят, с ним может случиться всякое... Причем не всегда это зависит от желаний самого человека. Как бы он ни заботился о себе, возраст - дело серьезное... - Франкино умолк и с лукавой ухмылкой посмотрел на священника. - А вы, наверное, как всякий истинный американец, не забываете заботиться о своем здоровье?

- Боюсь, ваше преосвященство, я уделяю ему даже слишком много внимания, скромно потупился отец Макгвайр. - Как только у меня появляется возможность, я совершаю по утрам пробежки, а вечером, перед сном, регулярно занимаюсь гимнастикой.

На протяжении всего разговора, пока они выходили из здания аэропорта и усаживались на заднее сиденье роскошного черного лимузина, с лица Франкино не сходила приятная мягкая улыбка. Наконец Макгвайр постучал пальцами по стеклянной перегородке за спиной водителя и дал тому знак трогаться. И только тогда Франкино положил на сиденье между собой и священником черный атташе-кейс, с которым до этого ни на секунду не расставался.

- Надеюсь, монсеньер, ваш полет был спокойным и обошелся без всяких неожиданностей? - вежливо поинтересовался Макгвайр.

- Да. И слава Богу, он уже кончился. Честно говоря, мне больше нравятся обратные перелеты - из Нью-Йорка в Рим. Потому что я обычно сажусь на ночной рейс и сплю всю дорогу до самой посадки. Но лететь из Рима сюда - всегда для меня большая проблема. А вы ведь еще не бывали в Европе, если не ошибаюсь?

- Нет, не приходилось, - ответил Макгвайр с ноткой сожаления в голосе.

- Ну, ничего; мы исправим эту оплошность, как только закончим наши дела в Нью-Йорке. Я могу взять вас с собой в Ватикан. Будете работать со мной. А возможно, мне удастся устроить вас и в аппарат кардинала Реджани.

- Монсеньер! Вы, должно быть, переоцениваете мои возможности. Я не уверен, смогу ли оправдать ваше доверие и достоин ли вообще столь высокой чести...

Франкино внимательно посмотрел Макгвайру в глаза.

- Я ценю вашу скромность, святой отец. Но уверен, что за ней кроются не менее замечательные достоинства... Ведь вас выбрали, чтобы оказать мне помощь в одном очень специфическом деле, именно благодаря вашим способностям и таланту. Вы - один из самых образованных и опытных священников во всей здешней епархии. И вас ждет блестящее будущее.

Лицо Макгвайра залилось краской. Мысль о такой головокружительной карьере ему даже не снилась.

Они ехали молча до тех пор, пока машина не оказалась на Лонг-Айлендском скоростном шоссе.

Макгвайр повернулся к Франкино.

- Монсеньер, у нас возникла одна проблема... - осторожно начал он.

- Проблема? - встрепенулся Франкино.

- Ну, в общем, произошло нечто незапланированное... Совершенно неожиданное.

Франкино совсем не нравились всякие неожиданности. И он ясно дал это понять еще в самый первый день их знакомства.

- Так что случилось? - взволнованно спросил он.

- Вчера ночью в этом доме произошло убийство. Франкино чуть не застонал от досады и неподвижно уставился перед собой, с горечью осознавая услышанное.

- Да-а... - только и смог выговорить он.

Макгвайр сообщил ему все подробности происшедшего, а потом откинулся на сиденье, ожидая, как Франкино отреагирует на эту новость. Сам он не был уверен, что убийство имеет какое-то отношение к их сугубо церковному делу.

- Конечно, - начал Франкино ровным, лишенным всяких эмоций голосом, - это не кто иной, как заклятый хитрец Чарльз Чейзен. Таков его способ заявлять о своем появлении.

- А кто такой Чарльз Чейзен, монсеньер? - осторожно поинтересовался Макгвайр. Ему вдруг показалось, что Франкино начал молиться про себя.

Но тот как-то странно улыбнулся и тут же ответил:

- Чарльз Чейзен - это Сатана! Макгвайр почувствовал, как по спине его пробежал холодок.

- Сатана? - переспросил он.

- Да. Это пугает вас?

- Конечно... Но я не уверен, что вы имели в виду...

- Я имел в виду именно то, что сказал, - перебил Франкино. - Человек по имени Чарльз Чейзен и есть Сатана в своем земном воплощении.

Макгвайра сковало оцепенение.

- Но в этом доме нет жильца с таким именем...

- Боюсь, что теперь уже есть, - горько усмехнулся Франкино. - Я бы очень удивился, если б это убийство оказалось случайным.

- Я не понимаю... Ничего не понимаю, - сокрушенно вздохнул Макгвайр, устремив взор вперед, на небоскребы Манхэттена, до которых было уже рукой подать.

- - А вам и не следует понимать все! Пока от вас требуется лишь внимательно слушать и выполнять все, что вам говорят. Но самое главное - вы должны хранить тайну и ни в коем случае никому не рассказывать о том, что узнаете, увидите или сделаете.

- Монсеньер, вам не стоило напоминать об этом!.. Ведь именно так мы и договорились с самого начала. И я дал вам клятву... Но, может быть, у вас возникли сомнения по поводу моей преданности или вы не уверены в силе моего характера?

- Нет, друг мой. Я не сомневаюсь ни в том, ни в другом. Но хочу предупредить вас, что на самом деле и преданность, и сила воли - все равно что пыль на ветру перед могуществом Сатаны. И вы должны всегда помнить об этом. До сих пор вы не знали, с чем вам предстоит иметь дело. И даже сейчас я, к сожалению, не могу рассказать вам многого. Но теперь вы по крайней мере знаете самое главное. Мы столкнулись с Сатаной во всем его зверином неистовстве!

Отца Макгвайра буквально передернуло от этих слов. Он почувствовал озноб и какую-то внутреннюю пустоту, словно его заперли одного в огромном темном холодильнике. Неужели все это правда?.. Ну, разумеется... Ведь Франкино не большой любитель шутить, особенно таким образом. И все же... Человеческий разум просто отказывался воспринимать это. Даже имея такое духовное образование, которое получил Макгвайр, он очень медленно, с большим трудом осознавал только что услышанное.

- Монсеньер, а я когда-нибудь узнаю об этом больше? - наконец спросил он.

- Да, со временем. Но не теперь.

- И я смогу все это понять?

- У нас нет никаких сомнений относительно ваших способностей адаптироваться и быстро реагировать на обстановку. Однако лишь время покажет, сумеете ли вы понять все до конца, сын мой. Но вы должны верить в Иисуса Христа, и он укажет вам истинный путь.

Макгвайр достал из кармана носовой платок и вытер вспотевший лоб.