Джефри Конвиц - Страж - 2

- Бегом вниз по лестнице! - заорал охранник. Старик посмотрел вперед и увидел, что сама лестница уже тоже охвачена пламенем. - Но там огонь! - в отчаянии закричал он. Охранник что есть силы толкнул его вперед.

- Больше выхода нет! Бегите!

- Нет! - завопил старик.

- И молитесь... - добавил охранник.

Старик ухватил полицейского за ногу, но тот с силой пнул его, и бедняга покатился вниз по ступенькам. Макгвайр было кинулся ему на помощь, но охранник преградил священнику путь.

- Но он же погибнет! - закричал Макгвайр.

- Что поделать! - С этими словами охранник вынул пистолет и приставил его к виску священника. - Если ты сделаешь хоть один шаг вниз, я тебе мозги вышибу, - пригрозил он.

Макгвайр еще раз глянул на лестницу. Огонь уже лизал стены. Краска на потолке вздулась пузырями.

- Надо убираться отсюда! - кричал полицейский сквозь треск и рев пламени. - Только другим путем.

- Но как? - в отчаянии спросил Макгвайр, вцепившись в руку охранника, и с ужасом оглядываясь на лестницу, где в огне исчез несчастный старик.

- Заткнись! - рявкнул полицейский, ухватил Макгвайра за воротник и поволок назад в камеру.

- Вы что, с ума сошли? - опешил священник.

- Заткнись! - снова крикнул на него полицейский.

- Мы же здесь оба погибнем! - не унимался Макгвайр.

Достигнув камеры, охранник вынул из-за пояса второй противогаз и напялил его священнику на голову, а потом потащил его к черному ходу, который раньше всегда был заперт. Достав ключ, он открыл скрипучую дверь.

За дверью оказалась еще одна лестница. Дыма и огня здесь уже не было. Охранник подтолкнул Макгвайра вниз, и тот не заставил себя долго упрашивать. Однако, одолев мигом целый пролет, он все же остановился и оглянулся. Но полицейского уже и след простыл, а дверь, через которую они проникли сюда, была снова закрыта и, очевидно, заперта на замок. Не имея особого выбора, Макгвайр заспешил вниз. На первом этаже дверь тоже оказалась закрытой, и ему пришлось какое-то время повозиться с раскалившимся засовом, прежде чем он смог отодвинуть его. Толкнув дверь, Макгвайр очутился на свободе и увидел перед собой темный переулок, расположенный позади полицейского участка. Он огляделся. Все здание было объято пламенем. Куски дерева и бетона сыпались сверху на тротуар, и даже другая сторона переулка была изрядно завалена обгоревшими обломками. В фундаменте здания зияли огромные дыры.

Переулок вел к воротам какого-то предприятия, а Другой его конец терялся в темноте проходных дворов. Макгвайр кинулся в противоположную от участка сторону, все еще кашляя и задыхаясь от дыма, которого порядком успел наглотаться. Позади завыли сирены подъехавших пожарных машин. А впереди ждала темнота.

Пробежав несколько сот футов, он хотел было остановиться и перевести дух, но тут из подворотни кто-то выскочил на дорогу, и его уволокли в сторону. Здесь перед священником предстали трое. Одним из них оказался Ральф Дженкинс. Во втором Макгвайр сразу же узнал отца Теппера. А третьего он никогда не видел, но этот неизвестный тут же достал из-под полы пальто кислородный баллон и дал ему подышать. Через несколько секунд он убрал кислород. К этому времени Макгвайр почти уже полностью пришел в себя.

- Так это вы взорвали полицию? - с негодованием закричал он.

Дженкинс кивнул.

- Но ведь там погибла уйма народу!

- Мы молились, чтобы этого не случилось, - просто ответил на это обвинение Дженкинс.

Макгвайр снова закашлялся, и теперь уже Дженкинс поднес ему ко рту баллон с кислородом. Потом он взял священника под руку и подвел к лестнице, выходящей на соседнюю улицу.

- Прошу вас следовать за мной, святой отец, - сказал он и увлек его за собой.

Глава 25

- Но кто вы такой? - недоуменно спросил Макгвайр.

- Ваш друг, - коротко ответил Дженкинс. Отец Теппер сидел в машине рядом с водителем и внимательно следил за дорогой. Добираться приходилось окольным путем. Теппер нервно посмотрел на часы.

- Одиннадцать двадцать, - взволнованно сообщил он.

- Мы высадим вас на перекрестке 85-й улицы и Амстердам-авеню, - заговорил Дженкинс, вглядываясь в измученное лицо Макгвайра.

Через несколько секунд автомобиль уже мчался по прямой к указанному месту.

- Вы так и не ответили на мой вопрос, - напомнил Макгвайр.

- Сейчас не время для вопросов и ответов, - отозвался Дженкинс. - Вы знаете, что вам предстоит скоро сделать... В тот момент, когда сестра Тереза соединится с Господом, ее место должен занять отец Беллофонтэн. И это в любом случае должно свершиться, что бы вам ни открылось в последний момент.

Макгвайр кивнул, уставившись в окошко автомобиля. Разумеется, его уже не особенно волновало, кто на самом деле такой этот Дженкинс. Сейчас в его жизни судьбы других людей занимали куда более важное место. Сестра Тереза... Отец Беллофонтэн... Бен Бэрдет. И наконец, Чарльз Чейзен! И сам Макгвайр должен был участвовать в перевоплощении простого смертного человека в ангела Божьего на. Земле.

Священник тяжело дышал, собирая всю свою отвагу и мужество. Он тщательно перебирал в памяти все, что могло ему сейчас пригодиться: все знания, которые передал ему отец Теппер, то, что он самостоятельно узнал из книг. Макгвайр прекрасно понимал огромную значимость предстоящего события. Ведь отец Беллофонтэн станет не просто пешкой в руках Господа, он будет его главным оружием в этом мире.

- Приехали, - неожиданно сказал Дженкинс и, наклонившись вперед, слегка постучал водителя по плечу.

Тот сразу же затормозил, и машина остановилась у водоразборной колонки.

Дженкинс открыл дверцу и вышел из автомобиля. Макгвайр последовал его примеру.

- Да пребудет с вами благодать Господа, - напутствовал его Дженкинс и крепко обнял на прощанье.

- И да буду я достоин Его любви, - смиренно ответил Макгвайр.

Священник ступил на тротуар, а Дженкинс сел обратно в машину. Водитель развернулся, и скоро автомобиль скрылся в темноте ночи.

Макгвайр подошел к углу Амстердам-авеню, что проходит южнее Колумбийского университета, и с тоской посмотрел в сторону длинного ряда унылых каменных зданий. К востоку до самого Центрального парка простирались дешевые жилые кварталы. Улицы были замусорены, повсюду валялись окурки, целлофановые пакеты и обрывки газет. В нескольких пивнушках еще горел свет и внутри было довольно оживленно. Но большинство витрин уже погасло - магазины закрылись на ночь. Вдали прямо по проезжей части шла какая-то развеселая компания, машин на улице почти не было.

Макгвайр застегнул пальто - становилось уже довольно холодно - и направился вперед, пытаясь отогнать от себя пугающие образы Чарльза Чейзена, которые рисовало ему сейчас непослушное воображение. На лбу выступила испарина, ноги едва волочились. Позади оставался квартал за кварталом, и довольно скоро Макгвайру начало казаться, что он потерял ощущение времени и пространства. На каждом перекрестке он внимательно читал названия улиц, желая понять, где он сейчас находится и сколько еще осталось пройти. И вдруг, неожиданно для самого себя, он очутился на стройплощадке собора святого Симона. Священник механически поднял вверх голову и увидел в окне десятого этажа четкий силуэт сестры Терезы. Она ждала.