Фантастика, 1977 год

– Не знаю, ребята, - развел руками Мовшович. - Я тогда расстроился, сами понимаете… и не узнал, что было потом. Как-то не обратил внимания…

– Эх ты! - сказал Серега с сожалением. - Раз собирался повторно, надо было разведать все до конца.

Здесь подошла Майка и перебила нашу весьма содержательную беседу…

– Экипажу Мовшовича наш космический!

– Ты тоже прошла, Майя, - вставил я словечко. Почемуто мне приятно было первому сообщить ей об этом.

– Спасибо, Миша. Я знаю, - она откинула рукой прядь льняных волос и приязненно осветила меня своими огромными синими глазами, честно. Я как-то с общей школы побаиваюсь красивых девчонок. В них есть что-то завораживающее. Гипноз, что ли? Я не люблю, когда меня гипнотизируют, и сопротивляюсь всеми фибрами… А вот с Майкой ничего, хотя она покрасивее наших девчонок. Мы с ней познакомились в монорельсе, еще когда добирались сюда. Я в Москву попал с опозданием, еле поспел к отходу монорельса, минут пять оставалось. Выбегаю на перрон… Смотрю, стоит девчонка, такая растерянная, чуть не плачет. В одной руке серый, видимо, еще дедовский, чемодан; в другой - портфель, под мышкой учебники, и еще две книжки валяются у ног. Поднял, смотрю: “Вариации полетного веса при субсветовом разгоне”. Вещь чисто теоретическая… Зачем это нужно ей? Сразу сообразил, что она тоже в Институт космонавтики. Схватил ее тяжеленный чемодан и втолкнул в первый попавшийся вагон. Только заскочили, двери захлопнулись. Ну, мы с ней до самого городка проболтали.

Когда с ней говоришь, забываешь, что она красивая и даже что девчонка… Бывает же так… Я все отвлекаюсь от основной мысли. Ну вот. Посмотрела она на меня и говорит:

– Ох, ребята! Завидую я вам. Вы, можно сказать, у цели.

– Но ведь и ты прошла, хотя твои коллеги…

Сева сложил губы трубочкой и выразительно свистнул.

– Вот именно, - Майка тряхнула головой, откидывая назад непокорные волосы. - Одна из всей пятерки. Теперь в какую еще попадешь… Да и ненадежны они, эти вновь образованные пятерки. Говорят, что те экипажи, которые прошли второй тур без потерь, выбираются из лабиринта, а из новых половина вязнет.

– Май, ты хоть объясни толком, что за лабиринт такой? - попросил я.

– Вы что, мальчики, темные? Лабиринт и есть лабиринт. Подземелье с сетью разветвленных и запутанных ходов. Если экипаж пройдет и не растеряет своих людей по дороге, значит, все. Его зачисляют окончательно…

Прошло около месяца с того разговора. Начались занятия.

Больше беллетристики, психологии. Нас заставляли моделировать условия необычных планет и искать решения задач в этих условиях, гоняли на центрифугах, определяя пределы наших физических возможностей, словом, вели подготовительную работу. Однажды утром наш наставник предупредил:

– Рекомендую сегодня позавтракать как следует. Пойдете в лабиринт.

– Это что, долго? - спросил Саша. - К обеду успеем?

– Было бы удивительно, если б вы поспели к ужину, - усмехнулся наставник. - Контрольный срок выхода из лабиринта - трое суток. Не уложитесь - считайте, что вам не повезло. Лабиринт - высшая приемная инстанция. Кто не проходит лабиринта, отчисляется из института без права поступления…

Сева присвистнул: - Даже так! Ну а если один вышел, а команда осталась?

– Всех, кто прошел лабиринт, как правило, зачисляют.

– Это как же? Трое суток бродить голодными? - забеспокоился Серега, который, хотя и отличался завидным сложением и силой, вечно бегал в буфет подкрепляться.

– Вам выдадут суточный запас.

– Почему суточный?

– Не слишком ли много вопросов, курсант? - наставник иронически сощурился, - Вы полагаете, что Институт космонавтики должен готовить неженок? Учтите, здесь требования повышенной жесткости.

Полный инструктаж получаем в проходной. Здесь командуют старшекурсники. Каждому вручается индивидуальный рюкзак: здесь суточный рацион, аптечка, термос на полторг литра воды и… аппарат автономного дыхания с запасом киcлорода на час.

– Это еще зачем? - не выдержал Мовшович.

– Все, что вам дают, необходимо для прохождения лабиринта, - ответственно заявляет старшекурсник и добавляет строго: - Всем подогнать заплечные ремни.

Знаем мы эту строгость! Сам небось в душе посмеивается над простачками, которые будут таскать на себе эту ненужную рухлядь, но ничего не поделаешь… Сидим ждем своей очереди. Пускают с получасовым интервалом, чтобы не собирались большими группами, как объяснили на инструктаже. Через стеклянную перегородку видно, как заходит следующая пятерка. Среди них, кажется, Майка, но рассмотреть не успеваю.

– Часы есть у всех?

Высокий блондин пытливо оглядывает нас, зажав в крупном кулаке не то ремешки с часами, не то еще что-то.

– Есть, - отвечаю за всех, потому что блондин смотрит сейчас именно на меня. Как они все-таки все серьезны, будто врачи перед трудной операцией. Даже под ложечкой засосало…

– Выкладывайте!

Он разжимает свой кулачище, и на столе возникает кучка ремешков с маленькими квадратными компасами.

– Надевайте это. Часы получите после прохождения. Ни в коем случае не снимайте приборы с руки. Они являются судьями на дистанции и свидетелями вашего прохождения. На стрелку не обращайте внимания. Она не покажет вам ни направления, ни расстояния, ни времени… При выходе без прибора или с неисправным прибором прохождение не засчитывается.

На обратной стороне ремешка полированные пластинки, скорее всего какие-то контакты. Едва надеваю прибор на руку, как шкала засветилась. Стрелка слегка отклонилась. Смотрим друг другу на руки: отклонения у всех разные, хотя и небольшие. Блондин собирает наши часы со стола. На моих без пяти одиннадцать. Значит, через пять минут…

– Все ясно?

– Можно вопрос?

Это командор Володя Мовшович. Лишняя деталь прохождению не повредит.

– Прохождение обязательно полной группой или допускаются потери?

– Это все на ваше усмотрение. Можно проходить и в одиночку, но группой легче.

– Время одиннадцать часов. Начинает прохождение экипаж Мовшовича, - прозвучал голос диспетчера.

Узкий туннель уводил все ниже и ниже и закончился крутыми ступенями винтовой лестницы. Отсюда три коридора, разделенные тонкими переборками, вели в одном направлении, и один под прямым углом уходил в сторону.

– Принцип выхода из любого лабиринта - держаться одной стенки, - выпалил Сашка и покраснел от собственной смелости. - Раз пошли влево, надо теперь держаться левой стороны.

– Этот вариант как раз и рассчитан на трое суток, пока не обойдешь весь лабиринт. Что скажешь, интуиция?

Командор любил навешивать на всех ярлыки. В сложных случаях, когда, казалось, испробованы все ходы задачи, я интуитивно нащупывал решение, и ребята уже привыкли полагаться на это мое качество.