Фантастика, 1977 год

– Ну я, - спокойно откликнулся Сашка. - Тебе позавтракать надо. Иначе не потянешь. А я могу. Мне надо меньше, и я выносливый. Попил водички…

Он потряс термос и ощутил легкий толчок жидкости на самом донышке.

– Ребята, а ведь воду тоже, наверное, надо экономить? - произнес он растерянно.

– Давайте по одной банке молока на двоих. Это заменит нам и завтрак и воду, - предложил Сева.

Предложение одобрили. Серега аккуратно проколол в банках по две дырки.

– Удобно и гигиенично, - провозгласил он. - Каждый прикладывается к своей, персональной дырке!

Эта персональная дырка почему-то привела всех в шутливое настроение. Сашка предложил организовать клуб под таким названием.

– Звучит, - смакуя новое словосочетание, сказал Сева. - Особенно если она окажется “черной дырой”.

– Вылетим мы с ней в надпространство.

– Зачем же в надпространство? Просто вылетим!

Это напоминание о возможном конце нашего блуждания по лабиринту отрезвило, но только на мгновение.

– По-моему, нам пора, - озабоченно, но явно невпопад сказал Серега.

Взрыв хохота потряс лабиринт, и, если где-нибудь поблизости спала другая группа, она непременно должна была проснуться, несмотря на то, что стены лабиринта оказались покрытыми мягким звукопоглощающим пластиком. Вдоволь посмеявшись, мы собрали свои пожитки и двинулись до ближайшей развилки. Честно говоря, мне надоело это блуждание, кроме того, оно мне казалось бессмысленным, и я поспешил высказаться:

– Командор прав. В центральной части лабиринта выхода нет. Это действительно примитивно.

– Ты в этом уверен?

– Интуиция…

– Но ведь левый ход мы последовали полностью!

– Зато даже не попытались сунуться в правый!

– Но ведь там ребята написали…

– Во-первых, не написали, а нацарапали, - я возражал больше для порядка, чем из желания спорить, - а во-вторых, и тут уже прав Саша, ты гарантируешь, что эти самые доброжелатели не ошиблись?

Сева даже не посчитал нужным возразить на такие шаткие доводы. Я понимал, что он прав, иначе зачем этим ребятам нужно было царапать стены. И тут меня осенило!

– Какие же мы ослы!

– Говори о себе в единственном числе, - съязвил Смолин.

– Брось, Севочка. Мы же здесь все свои, - миролюбиво заметил Сашка.

– Спасибо, удружил. Сам, однако, предпочитаешь скрываться под вывеской кенгуру. Удобнее, правда?

– Трепачи! - безнадежным голосом произнес Серега. - У человека один раз в жизни проблеснуло, а вы не даете ему высказаться.

– Эпидемия какая-то! - оторопел Сева от такого бесцеремонного вторжения в сферы, где он привык считать себя недосягаемым. - Можно подумать, что все окончили школу злословия с английским уклоном. Ну давай, пророк! Что ты там надумал? Или тоже горишь желанием присоединиться к этому непрофессиональному балагану?

Я мотнул головой, отвергая беспочвенные обвинения, и в отместку решил устроить ему экзамен на сообразительность.

– Саша, у меня к тебе один вопрос. Почему, убедившись в бесплодности левого хода, ты не оповестил об этом идущую вслед публику?

Саша задумчиво выпятил губу и вдруг заулыбался.

– Миша! Это дивная и весьма логичная мысль. Поздравляю!

Мы с чувством пожали друг другу руки. Серега посмотрел на нас с подозрением. Смолин напряг все свои мыслительные способности, но ничего не придумал и сдался, скрывая свою досаду за ширмой вычурной остроты.

– Может, вы объясните нам, непосвященным, как поймать дюжину чертей, сидящих на острие иголки?

– Почему ты не нацарапал: “Не ходи налево”, когда убедился, что там делать нечего? - приступил к перекрестному допросу Саша.

– Это нечестно! - горячо возразил Сева.

– А ты?

– Неудобно как-то. - Серега кашлянул в кулак. - Портить стены…

– Выходит, вы одни такие, хорошо воспитанные, а другие могут! На нашу простоту и рассчитана ловушка!

– Ты думаешь, они сами?

– Еще как! До чего же тонко придумано! Отвлекающий маневр, чтобы все ходы обошли. Теперь самое главное - быстро выбраться отсюда.

Но как мы ни старались, центральный ход не выпускал нас из своих объятий. После долгих блужданий мы снова попали в тупик, хотя и несколько необычный. Он заканчивался не круглым залом. Просто коридор срезался стеной, неподалеку от которой кто-то лежал на полу в таком же сером, как у нас, комбинезоне. Мы подошли поближе, и я узнал льняные волосы Майки. Она лежала ничком и, похоже, даже не дышала.

– Может, обморок? - предположил Серега.

У меня все похолодело. Я опустился перед ней на колени и осторожно протянул руку. Стоило дотронуться, как она тут же встрепенулась.

– Привет, мальчики! Так я и знала, что на меня кто-нибудь наткнется. Скучно бродить одной! А где ваш командор?

Мы объяснили.

– Не беда, - отмахнулась Майка. - Он еще приползет к вам на коленях и будет просить принять в рядовые. Э! Э! Ты куда? Там рассеиватель!

Это она Севе, который из любопытства решил обследовать необычный тупичок, но, услышав ее предупреждающий окрик, поспешно ретировался.

– Это что еще за зверь? Мы с ним не встречались.

– Оно и видно. Иначе вам бы уже вместе не собраться! Нас вот занесло. Пока размышляли, отдыхать или идти обратно, вдруг выдвинулась переборка и разделила нас на одиночные камеры. Потом пол ушел под ногами, и я очутилась здесь, а мои коллеги, как я понимаю, на другом этаже.

Серега, которого Майка слегка подкормила, приобрел вполне цветущий вид. Рано или поздно все имеет свой конец. Один из переходов вывел нас к лестнице, и мы поднялись на площадку, с которой начинали исследование лабиринта. Честно, когда мы оказались перед правым входом, уверенность в правильности моей гипотезы заметно поубавилась. Мы сосредоточенно изучали нацарапанные буквы, пытаясь пю начертаниям определить их истинное назначение, но не смогли найти в них ничего подозрительного…

– А у нас такая надпись была перед левым входом, - удивилась Майя.

– И вы сразу пошли направо?

– Естественно…

– До чего же стереотипно человеческое мышление, - облегченно вздохнул Сашка и, как.бы принимая на себя ответтвенность, шагнул в правое ответвление. Опустившись по ступенькам вниз, он остановился у развилки.

– Ну, Миша, ты у нас везучий. Мы потеряли много времени, чтобы использовать правило одной стенки. Иди вперед и сворачивай туда, куда тебе подскажет интуиция.

И я пошел. Это было как полет в невесомости. Часа два мы шли без передышки и ни разу не нарывались на тупик или замкнутое кольцо, которое бы откидывало нас на исходные рубежи.

Когда наступил предел нашим силам, решили сделать привал.

Остановились у развилки. Сева, который давно уже мечтал о тупичке, тотчас рванулся направо. Минут через десять он вернулся совершенно преображенный.