Сергей Лукьяненко - Осенние визиты

– И ты собираешься ограничить информацию?

– Что ты, писатель! Самое опасное и бессмысленное занятие. Информация

– лишь оружие. Ее можно взять в руки и заставить служить. Доказать людям, что кушать мыльную пену по утрам – полезно и питательно, что бушменское племя в количестве сорока человек – главари мирового терроризма, что в семьдесят лет человек достигает пика физической и умственной формы. Все можно доказать. Восток назовут севером, на месте храма Христа-Спасителя вновь выроют бассейн и зальют святой водой, автомобили цвета «мокрого асфальта» объявят причиной землетрясений. Информационное поле не знает границ и рас. Оно отвергает любые запреты, но в этом его главная слабость. Тем, что не имеет рамок, легко манипулировать. Нет ориентиров, невозможно заметить, как изменились цели.

– Ты хочешь править умами, – сказал Заров.

– Конечно. Тот, кто правит человеческими душами – тот и правит миром. Да, раньше было наоборот. Приходилось брать в руки страны, чтобы подчинить людей. Теперь настало иное время. Человеческий подход. Индивидуум – главная ценность. Пусть не ушло еще время Силы – я не пренебрегаю ей. Сила защитит Власть – до тех пор, пока люди не увидят во мне воплощение своих идеалов. Я смогу быть разным. Уже товарищ Сталин понимал это, но ему не хватало технологий… и здравомыслия. Мне – хватит. Я тоже буду лучшим другом физкультурников и военных, пенсионеров и детей. А еще – покровителем домохозяек, опекуном дебилов, наставником космонавтов. Каждый увидит во мне себя. И каждый будет прав.

Заров посмотрел на Шедченко. Тот встретил его взгляд и кивнул.

Сила согласна служить Власти.

Так какой выбор у него?

Был ли он когда-нибудь – выбор?

– Я и впрямь тебе нужен, – сказал Заров с легким удивлением.

– Да. Ты вполне заменим, писатель, но с тобой проще общаться. Понадобится много подобных тебе, ты сам их подберешь.

– И помогу сотворить легенду…

– Именно легенду. Не имидж, не предвыборную программу. Легенду, которая станет правдой. Видишь – у тебя даже останется возможность влияния. Я ведь тоже буду вынужден подчиняться информационному потоку.

Визирь добродушно улыбнулся.

– Что тебе неприятно в окружающем, писатель? Ты же всегда с чем-то дрался, навязывал свои мысли и мечты окружающим. Писал книги – чтобы изменить мир. Теперь это будет проще.

– Я действительно смогу влиять?

– В поставленных рамках, конечно. Мы будем знать эти границы, Ярослав, для нас информация всегда останется инструментом. Но, полагаю, неприятные тебе явления можно будет… э… свести к нулю.

Заров выпил коньяк. Пламя камина плясало, улыбалось ему.

Не продаются лишь те, кого не покупали.

Он сможет снизить вред, который нанесет Визирь, до минимума. Возможно

– принесенное добро даже перевесит зло. На каких-нибудь дурацких весах мировой справедливости.

– Визирь, есть еще одна проблема.

– Кирилл и Визитер?

Заров кивнул.

– Я ничего не имею против мальчика, – успокаивающе сказал Визирь. – Готов помочь ему, как-то компенсировать неприятности… пусть они и не по моей вине случились.

– А Посланник Развития?

Визирь вздохнул:

– Будь он младше и пластичнее, Ярослав… Вы общались с ним, так скажите – он способен отказаться от своей линии? Подчиниться мне?

Он молчал, вспоминая Виза. Ему даже захотелось соврать.

– Нет, Визирь. Его правда слишком далека от нашей. И он уже слишком многое пережил. Визитер не отступит. А Кирилл… он его не предаст.

– Тогда решай, писатель, – просто сказал Хайретдинов. – Если ты захочешь уйти, я не стану удерживать. Шедченко даже подвезет тебя до города. Коля, подвезешь?

Шедченко молча кивнул.

Заров закрыл глаза. Немножко темноты, совсем немножко. Капельку. Темное пыльное зеркало поперек души. Подойти и стереть пыль. Посмотреть в себя.

– Не стоит садиться за руль нетрезвым, полковник, – сказал он.

– Это означает, что ты остаешься, литератор? – спросил Шедченко.

ЭТО ОЗНАЧАЕТ, ЧТО ТЫ БРОСАЕШЬ БЕСПОМОЩНЫХ ДЕТЕЙ, ПИСАКА?

Информацию можно высказывать по-разному. Но они знают гладкую скорлупу слов и горькое ядрышко правды внутри.

– Да.

Мария не умела злиться.

Злоба и ложь – не ее сторона Силы.

То чувство, которое она испытывала к Анне, скорее можно было назвать обидой.

– Я только хотела погулять, – не поднимая глаз, бормотала девушка. – Только погулять.

– И где же ты гуляла? – Мария одевалась, поправляла прическу, даже не глядя на Анну. Та топталась у стены, что-то виновато объясняла… Потом Мария услышала.

– Церковь? Ты ходила в церковь?

– Да.

– Зачем? Зачем тебе это – когда рядом я?

Анна молчала. Вмешался Карамазов, подошел к ней, обнял за плечи – Анна вздрогнула, но не отстранилась:

– Мария, не надо. Девочка грустит. Слишком быстро все происходит. Сходила попов послушать – почему бы и нет?

– Зачем ей это? Анна, ну что с тобой?

– Мне страшно, – сказала девушка.

– Почему? Ты не веришь в наши силы? Ты помнишь – нас даже не смогли застрелить!

– Поэтому мне и страшно, – тупо повторила Анна.

– Девочки, прекращайте, – Карамазов начинал злиться. – Нам пора ехать. Скоро начнет темнеть.

Мария подошла к ним – Илья отступил. Прототип и Посланница смотрели друг на друга. Потом Мария поцеловала девушку в губы, прошептала:

– Не теряй моей любви, Аня. Не теряй! Ты хорошая, тебе не нужна эта церковная мишура!

– Хорошая-плохая, какая разница? Слова, – Анна улыбнулась. Но Марии не понравилась эта улыбка.

Вот всегда так… даешь человеку любовь и доброту, а он пытается разделить подарок на всех.

С транспортом проблем не было. Вновь Карамазов и Анна стояли в стороне, пока Мария остановила машину, на этот раз здоровенный, внешне старомодный «Форд». Но что-то ей не понравилось, она хлопнула дверцей, и машина отъехала.

– Дорого запросил? – усмехнулся Карамазов, подходя. Мария поморщилась, объяснила:

– Хачик вел. Больше риска, что остановят.

Илья понимающе кивнул. Правильно. Лучше не рисковать.

Следующей остановилась старая «Тойота», Мария покачала головой, и оскорбленный водитель тронул. А вот приземистая спортивная «Ланчия» ее устроила.

Через пару минут, когда Карамазов и Анна садились, водитель был уже подчинен. Молодой, щеголеватый парень, в безупречном костюме, при галстуке ручной работы… такой стоит не меньше костюма. Илья с удовольствием подумал, сколько подобных заворовавшихся выскочек он отправил к тьме – по негромкому распоряжению куда более заурядно выглядевших и предпочитающих общественный транспорт бизнесменов.

– Как зовут? – спросил он. Парень покосился на Марию, словно спрашивая разрешения ответить. Посланница Добра кивнула, лицо юноши озарила блаженная улыбка.