Фрэнк Герберт - Мессия Дюны

Хейта сотрясала икота.

Биджаз хихикнул.

— Спасибо тебе, Данкан Айдахо, спасибо. Потребности тела выручают нас. Так как у Императора в жилах течет кровь Харконненов, он будет делать то, что мы потребуем. Он превратится в говорящую машину, в произносителя слов, в колокольчик со звоном, приятным для ушей наших хозяев. Хейт мигнул и подумал, что Биджаз похож на маленького умного зверька. Как это понимать: "Кровь Харконненов в жилах Императора??

— Ты думаешь о звере Харконнене, — сказал Биджаз. — В этом ты похож на Свободного. Когда слова не помогают, в руке появляется меч, да? Ты думаешь о том зле, которое причинили твоей семье Харконнены? Да, по материнской линии твой драгоценный Пол — Харконнен! Тебе ведь не трудно будет убить Харконнена, не так ли?

Судорога прошла по телу гхолы. Был ли это гнев? Откуда?

— Ох! — сказал Биджаз. — Ах! Ха-ха! Но есть еще кое-что. Тлейлаксу предложат сделку твоему драгоценному Полу Атридесу. Наши хозяева оживят его возлюбленную. У тебя может появиться сестра-гхола.

Хейт неожиданно почувствовал, что во Вселенной осталось только его дыхание.

— Гхола, — повторил Биджаз. — Тело его возлюбленной. Она сможет рожать ему детей. И будет любить только его. Мы даже можем усовершенствовать оригинал, если он захочу. Была ли когда-нибудь у человека лучшая возможность вернуть утраченное? Он за это ухватится.

Будто утомившись, Биджаз опустил глаза, а потом сказал:

— Он испытает искушение… он задумается, и в этот момент ты приблизишься к нему. И ударишь! И будет еще один гхола… Вот чего требуют наши хозяева! — Карлик прокашлялся и, кивнув, потребовал: — Говори!

— Я этого не сделаю! — сказал Хейт.

— Это сделает Данкан Айдахо. И сделает в момент наибольшей уязвимости этого отпрыска Харконненов. Не забудь! Ты предложишь усовершенствование его возлюбленной — возможно, бессмертное сердце, более нежные чувства. Ты предложишь ему убежище — планету, которую он выберет сам за пределами Империи. Подумай только! Его любимая оживет. Нет больше слез, а есть возможность прожить оставшиеся годы в идиллии.

— Дорогое предложение, — сказал Хейт. — Он спросит о цене.

— Скажи, что он должен отказаться от своей божественной сущности и упразднить Квизарат. И не только от своего имени, но и от имени своей сестры.

— И больше ничего? — насмешливо спросил Хейт.

— Разумеется, он должен будет отдать свой пай в КХОАМ.

— Разумеется.

— А если ты не будешь стоять достаточно близко, чтобы нанести удар, тогда начни говорить о том, как восхищены тлейлаксу тем, что он научил их использовать возможности религии. Скажи ему, что у тлейлаксу есть теперь отдел религиозной инженерии, который ставит своей целью использование религий для практических нужд.

— Очень разумно, — сказал Хейт.

— Ты волен иронизировать и не повиноваться мне, — сказал Биджаз, склонив голову набок. — Не отрицай…

— Они хорошо тебя сделали, маленькое животное.

— Тебя тоже, — отозвался карлик. — Ты ему скажешь, чтобы он поторопился. Плоть разлагается, и ее тело должно быть сохранено в криогенном танке.

Хейт чувствовал, как барахтается в сети, которую не может распознать. Карлик так уверен в себе, но все же должен быть некий просчет в логике тлейлаксу. Создавая гхолу, они настроили его на голос Биджаза, но… но что?.. Как легко ошибиться!

Биджаз улыбнулся, как бы прислушиваясь к голосу внутри себя.

— Теперь ты все забудешь, — сказал он. — Когда настанет момент, ты вспомнить. Он скажет: «Она умерла». И тогда проснется Данкан Айдахо. Карлик хлопнул в ладоши.

Хейт вздрогнул, чувствуя, что его прервали в середине мысли… или в середине фразы. Что это? Что-то насчет цели?

— Ты надеешься смутить меня и управлять мной, — сказал он.

— Как это? — спросил Биджаз.

— Я твоя цель, и ты не можешь отрицать этого.

— Я и не думаю отрицать.

— Тогда что же ты пытаешься со мной сделать?

— Пытаюсь оказать любезность, — пояснил Биджаз. — Простую любезность.

Хейт смотрел, как Алия вышла из храма и пересекла площадь. Ее охрана держалась близко к ней, свирепое выражение диких лиц охранников должно было маскировать следы хорошей жизни и самодовольства.

Над храмом сверкнули на солнце крылья топтера. Это был топтер императорской охраны с изображенным на фюзеляже кулаком — символом Муад Диба.

Хейт снова взглянул на Алию. Она кажется не на месте здесь, в городе, подумал он. Настоящее ее место — пустыня, открытое, бескрайнее пространство. Другая странная мысль пришла ему в голову, когда он следил за ее приближением: Алия казалась задумчивой, только когда улыбалась. Все дело в глазах, решил он, вспоминая, как она появилась в зале на приеме посла Союза: надменно и гордо, под звуки музыки, среди экстравагантных мундиров и костюмов. Алия была в ослепительно белом, ярком платье целомудрия. Он смотрел на нее из окна, пока она не прошла во внутренний двор, с его прудом, фонтанами, лужайками степных трав и белым бельведером. Все не так… совершено не так… Она принадлежит пустыне.

Хейт перевел дыхание. Алия вышла из поля его зрения. Он ждал, сжимая и разжимая кулаки. Встреча с Биджазом вызвала у него беспокойство.

Он слышал, как свита Алии прошла по коридору, может быть, чуть-чуть быстрее, чем следовало бы по ритуалу. Мимо комнаты, где он ждал, Алия прошла в свои покои.

Хейт попытался сосредоточиться и понять, что же в ней встревожило его. То, как она шла по площади? Да. Она двигалась, как животное, за которым охотится хищник. Он вышел на соединительный балкон, прошел по нему, скрываясь за солнцезащитными экранами, и остановился, оставаясь скрытым в тени. Алия стояла у балюстрады, глядя на свой храм.

Он посмотрел в том же направлении, что и она, — на город за храмом. И увидел прямоугольники, разноцветные кварталы, копошащуюся жизнь, звуки. Строения блестели, сверкали на солнце, воздух над крышами дрожал от жары. В тупике, образованном стеной и углом храма, мальчик играл в мяч. Мяч поднимался и опускался, ударяясь о землю.

Алия тоже смотрела на мяч. Она чувствовала странное единство с ним вверх и вниз, вверх и вниз. Она точно так же прыгала по коридорам Времени. Порция меланжа, выпитая перед уходом из храма, была самой большой какой ей приходилось пить, — огромная сверхдоза. Еще до того, как яд начал действовать, Алия пришла в ужас.