Алан Эйкерс - Воин Скорпиона (Дрей Преcкот - 3)

Рабы с испуганными криками бросились врассыпную и исчезли в тенях.

Я принял стойку, приготовившись к бою. Как всегда в такие мгновения, чувства мои обострились. Я ощущал, как ночной ветерок холодит голую кожу на груди и бедрах, ощущал твердые каменные плиты у себя под ногами и сжатую в руке крепкую рукоять крозарского меча.

Да... моя Делия, моя Делия Синегорская... если мне суждено погибнуть, то уйду я на тот свет именно так.

Двери с треском распахнулись.

Убийцы хлынули в помещение, словно индиговый поток, и я со звериным рыком бросился им навстречу, отчего те на миг застыли на месте. Прежде чем индиговолосые опомнились, я очутился среди них, кроша и коля направо и налево, и они отшатнулись, словно от какого-то мифического чудовища.

- Хай! - рычал я, прыгая и рубя, - Хай, джикай!

В помещении было слишком тесно, чтобы они смогли пустить в ход свои могучие лахвийские луки. Теперь я наносил удары экономно и прицельно вколачивая врагов в пол. Дважды мне удавалось, вывернув руку противнику, вырвать у него меч, в прыжке схватить его левой рукой за горло и, задушив, швырнуть обратно в толпу его собратьев.

Не знаю, как долго я смог бы продолжать в том же духе. Не вечно - это уж наверняка. Но тут я услышал из глубины корходрома резкий пронзительный голос.

- Д р е й !

Хуан и царица добрались до двери в помещение с воротом.

Пора было выходить из боя. Я кинулся на ближайшего врага, поднял его над головой и швырнул в толпу убийц, которые, теснясь, лезли в дверь прямо по окровавленным телам своих товарищей. А затем быстро, ибо подобные маневры не доставляли мне удовольствия, повернулся и побежал. Я, Дрей Прескот, князь Стромбора, повернулся и побежал. Но побежал я с определенной целью. Прежде, чем они успели оправиться, я добрался до подножия лестницы и кинулся наверх гигантскими прыжками. Прыжки эти наверняка приводили в замешательство тех жителей Крегена, которые никогда не видели как мускулы землянина реализуют всю свою мощь в условиях чуть меньшей силы тяжести их планеты. Одолев полпути, я рассудил, что сейчас должен наступить опасный момент, и крик Хуана подтвердил это.

Вовремя. В меня полетели стрелы. Я резко развернулся и, вскинув меч, принялся отбивать их, как нас учили во время суровых тренировок на острове Зы в Оке Мира.

Снова наверх, поворот, опять уклоняться от стрел или отбивать их мечом или одеждой - и снова наверх.

Теперь индиговолосые добрались до подножья лестницы и рвались следом за мной. Свет факелов играл на клинках. Им нужно было захватить царицу, и ради этого они были готовы на все.

На вершине я отбил стрелу летевшую прямо в грудь Хуану, а затем мы проскочили за низкую ленковую дверь.

Я захлопнул ее и задвинул засов. Дышал я глубоко и легко, чувствуя, как вздуваются мускулы и пот струится по груди и бедрам. Мой меч был окровавлен по рукоять, а волосы у меня на груди слиплись от сгустков крови.

- Ты... - проговорила Лила, царица Хикландуна, и запнулась.

За запертой дверью раздался новый, еще более громкий рев. Удары о прочные ленковые доски внезапно оборвались. Мы отчетливо расслышали крики бойцов и лязг стали.

- Стража! - воскликнул Хуан. Его лицо внезапно вновь стало излучать уверенность. - Мы спасены!

Я хмыкнул.

И положил руку на засов.

Царица Лила стояла рядом, и я видел, как вздымается от волнения ее грудь, поднимая жесткую парчу.

- Дрей... - начала было она, прервалась - и снова повторила: - Дрей Прескот?

Я посмотрел на нее. Прямо в эти глаза на одном уровне с моими.

- Вы стали свидетелями зрелища, которое доводилось видеть очень немногим, - сообщил я ей; не осознавая тогда тяжелой иронии своих слов. Вы видели, как Дрей Прескот убегал от своих врагов. А теперь я вернусь и разберусь с ними.

Конечно же... тогда мной полностью завладела злость и жажда крови.

Я отодвинул засов.

Царица положила мне на предплечье свою маленькую белую ладонь.

- Нет, Дрей Прескот. В этом нет необходимости. Стража разделается с этими растами-убийцами. Но... я не желаю, чтобы тебя сейчас ранили... или, наверно, даже убили.

- Ты хочешь, чтобы я прятался за запертой дверью?

Она сердито покачала головой. Свет факелов отразился в ее темных глазах, наполнив их ослепительным и восхитительным сиянием.

- Я хочу, чтобы ты жил, Дрей Прескот... и не забывай, я - царица! Мое слово - закон! Ты не очень-то правильно поступишь, переча мне, Дрей Прескот ... чужеземец!

- Согласен - и поступлю еще лучше, подчинившись собственным желаниям!

И, отодвинув засов, я открыл дверь и сбежал вниз по лестнице.

Глава Двенадцатая

Царица Боли

- Ох, Дрей Прескот! - посетовала Тельда. - Просто не знаю, что с тобой делать!

Мы с ней стояли в малой гостиной нашей виллы. Вся комната была залита ярким солнечным светом. Тельда смотрела на меня, склонив голову на бок, поджав свои спелые красные губы и подбоченившись. Она нарядилась в алую набедренную повязку - похоже, надеясь сделать мне приятное - и простую блузку из серебристой ткани, по сути, совершенно прозрачной. Одна из домашних рабынь, которых нам пришлось принять - у нас не было власти освободить их, как немедля поступили бы мы с Сегом - тщательно причесала ее темно-шатеновые волосы, и пышные косы, уложенные вокруг головы, искрились самоцветами и жемчугом. Ногти на руках и ногах она покрыла лаком приятного алого цвета. Лицо ее получало в эти дни такой уход и внимание, какого наверняка не знало с тех пор, как Тельда покинула Вэллию. Спору нет, выглядела Тельда куда как привлекательно. Она приобрела порядком манящий и чувственный вид - теперь, когда скинула вес благодаря долгой ходьбе, и глазам открылась данная ей от природы фигура Юноны. И вот сейчас она стояла передо мной, уперев руки в бока, и смотрела на меня, как рисслака на кролика.

- Ну сам посуди, Дрей Прескот. Ты еще толком не оправился от ужасной раны - и шлындаешь по городу в глухую ночь, ввязываешься в драки, спасаешь царицу... ах, Дрей... берегись ее! Это хитрая бестия. Я знаю. Сег рассказывал мне об этих печально известных королевах Лаха...

- Знаю, - ответил я. - Сам слышал. Ее называют Царицей Боли. Но только за глаза.

- Они были ужасны, эти царицы Лаха! Сег только намеком упоминал об их делах, и то у меня желудок выворачивало наизнанку. А эта - их прямая наследница. Мне и спрашивать-то не хочется, сколько мужей - мужей! вот смех-то! - сколько бедных глупых доверчивых мужчин стали ее игрушками! А потом, когда они надоели ей, их вышвырнули вон и замучили до смерти.

- Тельда! А шлындаешь-то теперь ты, а не я.

- Но ведь ты наверняка понимаешь, почему я так беспокоюсь о тебе, Дрей.

- Нет. С тех пор как вальфаргская империя сократилась до своих первоначальных размеров, здесь сохранилась только часть лахвийской культуры остались одни воспоминания. Сама же видела, женщины здесь даже не носят газовых покрывал17, как это принято в тех скрытых за стенами таинственных садах Лаха.