Джордж Кинг - Сердце полуночи

Юлианна оперлась о спинку кровати и прижала руку к груди, сдерживая бешено колотящееся сердце. Люкас выпрямился и продолжил:

- Я, собственно говоря, хотел только передать Торису этот нож и не подумал о том, что дверь между комнатами может оказаться открытой.

- Она и не была открыта, пока вы не прошли сквозь нее как... как...

Бард улыбнулся ей самой обезоруживающей улыбкой:

- Не мог же я допустить, чтобы вы подумали, будто кто-то грабит комнату Ториса, ведь правда?

- Для чего жрецу понадобился кинжал? - спросила Юлианна вежливо, меняя тему разговора.

- Какой-то ритуал Милила, - пожал плечами Люкас с беспечным выражением на лице, которое вдруг сменилось озабоченностью. - Да вы вся дрожите! воскликнул он и шагнул к ней, широко разведя руки.

Юлианна благоразумно отступила к окну.

- Где Казимир?

Люкас снова пожал плечами:

- После нашей вчерашней экскурсии мы остановились в одной таверне, где подают превосходное мекульбрау. Вскоре я ушел, а Казимир задержался еще на некоторое время. До меня, правда, дошли какие-то дикие слухи, но я предпочел бы не повторять их в вашем присутствии.

За разговором он продолжал приближаться, и Юлианна вытянула вперед руку.

- Прошу вас, уходите!

- И снова я вынужден просить вас о снисхождении, моя дорогая, - ответил Люкас, опускаясь перед ней на одно колено и целуя ей руку. - Простите меня, если мой маленький городишко чем-то оскорбил вас. Скажите, что бы я мог сделать, чтобы исправить это зло?

На языке Юлианны уже вертелся довольно ядовитый ответ, однако она взглянула в лицо барда и промолчала. Должно быть, в двадцатилетнем возрасте он был очень похож на Казимира. Юлианна довольно долго смотрела в его огромные глаза, прежде чем осознала, что он все еще держит ее за руку. Зардевшись, Юлианна сделала шаг назад и уперлась в подоконник.

- Как бы вы могли исправить это зло?. - повторила она, оглядываясь на клубящийся за стеклом туман. - Найдите Казимира и верните его сюда. Разыщите и Ториса. В этом месте что-то неладно...

Люкас легко поднялся с колена и, нежно взяв ее двумя пальцами за подбородок, сказал:

- Не беспокойся. Я найду Казимира.

Затем он решительно развернулся, шагнул к ее кровати и положил свой устрашающего вида кинжал в ноги. Не оборачиваясь к Юлианне, он попросил:

- Проследите, пожалуйста, за тем, чтобы Торис получил кинжал, как только вернется.

- Обязательно, - ответила девушка, слегка дрожа.

Люкас пошел к двери. Одним быстрым движением он открыл ее, шагнул в ярко освещенный коридор и исчез, захлопнув дверь за собой.

***

Цыганская повозка слегка раскачивалась, пока ее обитательница пробиралась к двери. Сквозь стон скрипок и лязг тамбуринов Торис расслышал все же легкий звук шагов. Наконец медная ручка повернулась, верхняя часть двери распахнулась, и в проеме появилась довольно молодая цыганка. Опершись локтями на нижнюю половину двери, которая все еще оставалась закрытой, она посмотрела на Ториса. Ей никак не могло быть больше тридцати-тридцати пяти лет, черные кудрявые волосы падали на яркую пеструю блузку, а двигалась она с естественной грацией кочевницы, позвякивая монистами, сверкающими на ее груди. Голова ее была задорно приподнята, а маленькие руки были удивительно пропорциональны.

Цыганка небрежно оглядела Ториса с головы до пят и спросила:

- Хочешь выбраться отсюда, красавчик?

Торис был потрясен до глубины души. Он не успел сказать ни слова, как ничего не говорил о своих намерениях маленькой девочке, которую он просто попросил о встрече с главой клана.

- Неужели мои намерения столь очевидны? - спросил он наконец, поднимаясь к дверям и касаясь руки мадам Дачии легким поцелуем.

- Мне - да, - отозвалась цыганка отнимая у него руку и с подозрением его разглядывая. - Наверное, все-таки будет лучше спрятать свои намерения так, чтобы тот, от кого ты бежишь, не догадался о них.

Торис указал на ярко расписанный фургон:

- Можно мне войти, чтобы обсудить условия?

В глазах цыганки мелькнул алчный огонек:

- Позволь мне сначала полюбоваться на твой кошелек, а уж потом я впущу тебя в свою повозку.

Торис достал из-под полы своего жреческого одеяния позвякивающий мешочек с монетами.

- Здесь только золото и серебро, - объяснил он кратко. - Ни одного медяка.

Щелкнула вторая задвижка на нижней половине двери, и дверь распахнулась целиком.

- Ну что ж, входи, добрый жрец.

Слегка пригнув голову, Торис проник в фургон. Внутри он казался гораздо больше, чем снаружи. Четыре окна давали достаточно света, даже несмотря на то, что все они были занавешены кружевными шторками, однако с потолка свешивалась и зажженная масляная лампа. Обстановка была более чем скромной: узкая кровать, легкий складной стул, маленький стол и несколько подвесных полок с глухими, непрозрачными дверцами. В каждом углу висели меха, связки перьев, одеяла и попоны.

Оглядевшись по сторонам, Торис уселся на хлипкий стульчик, а мадам Дачия устроилась на кровати, не забыв запереть дверь.

- Куда ты хочешь попасть, красавчик? - спросила мадам, и ее мягкий голос прозвучал вполне по-деловому.

Торис нервно теребил висевший у него на шее амулет Милила.

- В Гундарак, - ответил он. Мадам Дачия пристально смотрела в огонь фонаря.

- Мне кажется, ты не очень туда стремишься, - заметила она спокойно.

- Я бегу не столько в Гундарак, сколько из Картакана, - объяснил Торис и помрачнел. - Или ты можешь предложить мне что-нибудь получше?

Цыганка задумчиво нахмурила лоб и молчала. Наконец она сказала нерешительно:

- Нет. Это довольно странный край, мой юный жрец, но я, хотя и слышала о лучших землях, никогда их не видела.

- Значит, Гундарак, - подвел итог Торис. - Поедут два человека: я и мой друг.

Зеленые глаза мадам Дачии, казалось, пронзили его насквозь.

- Любовница или сестра? - спросила она сурово.

- Ни то ни другое, - раздраженно отозвался Торис. - Впрочем, ты права это женщина. Любовница того, от кого мы вынуждены спасаться бегством.

- Гм-мм... - с сомнением хмыкнула Дания. - Это будет стоить дороже. Повышенный риск, знаешь ли.

- По десяти золотых с каждого, - твердо сказал Торис. - Этого будет достаточно.

- По двадцати, и по рукам! - предложила цыганка.

- Я мог бы взять те же сорок золотых и купить лошадь, - вздохнул Торис вставая.

- Сядь! - приказала цыганка столь резким голосом, что юноша против своей воли опустился на стул. - Если бы ты мог уехать на лошади, ты так и поступил бы давным-давно, - объяснила цыганка. - Может быть, ты даже пытался, но заснул на границе. Так что не надо угрожать тем, чего ты не в силах исполнить.

- Десять за меня и двенадцать за женщину.

- Я должна рисковать всем своим кла

ном за двадцать два золотых? Хорошо, пусть будет тридцать восемь с обоих.