Джордж Кинг - Сердце полуночи

Торис понемногу приходил в себя. Казимир отозвался на его слова негромким сиплым смехом.

- Почему бы тебе не зажечь лампу?

- Она бы проснулась. Даже когда дверь закрыта, в спальню попадает достаточно много света, чтобы ее разбудить, - солгал он быстро.

- Понятно.

Торис услышал, как каблуки Казимира стукнули по полу и понял, что тот движется к столу, пребывая при этом в обличье человека. Тихонько звякнуло серебро - бывший Мейстерзингер приподнял крышку и шумно понюхал воздух.

- Прекрасный ужин, если мой нюх меня не обманывает.

- Я принес это для тебя, - залебезил Торис, двигаясь вокруг своего друга по широкой дуге в надежде рассмотреть его силуэт на фоне серого окна. - Ты же сказал, что придешь, а я был уверен, что ты будешь голоден.

- Ты знал, что я буду голоден, вот как? - едко спросил Казимир. - Ты надеялся, что кусок сочной баранины насытит меня настолько, что я не съем тебя?

Снова раздался его невеселый смех, потом Торис услышал, как скрипнул стул. Казимир сел, и опять зазвенело серебро.

Молодой жрец тоже неуверенно рассмеялся; как раз в это время он достиг того места, с которого он мог рассмотреть силуэт Казимира. Поначалу он ожидал, что знакомые очертания успокоят его, однако вместо этого он пережил неприятный шок: волосы Казимира торчали во все стороны жесткими неопрятными пучками, а на плечах его была безобразная и довольно поношенная крестьянская куртка.

- Как тебе баранина? - спросил Торис слегка дрожащим голосом.

- Превосходно, - отвечал Казимир с набитым ртом, так что его голос больше походил на звериное ворчание. - Она немного остыла, но я едал и более холодное мясо. Довольно предусмотрительно с твоей стороны, Торис, припасти для меня бифштекс.

Он проглотил то, что было у него во рту и спросил совершенно серьезно:

- Но к баранине полагается нож. Может быть, нож у тебя тоже есть?

- Нож? - неискренне удивился Торис, чувствуя, как сердце у него подпрыгнуло.

- Ага, - простодушно подтвердил Казимир, и жрец почувствовал, что его друг язвительно улыбается, хотя и не мог видеть его лица. - Кинжал, который ты оставил под подушкой.

Судорожно сглотнув, Торис пустился в объяснения.

- Если бы я собирался использовать его против тебя, я не стал бы прятать его в постели.

- Для кого же он?

Торис прикусил губу, но быстро нашелся:

- Я купил его сегодня в городе. Мне нужно было какое-то оружие, чтобы защищать Юлианну и себя от Люкаса.

Раздался скрежещущий звук - в руке Казимира оказался собственный нож, который залязгал по тарелке.

- Это благородно, Торис, но совершенно бессмысленно. Чтобы ранить Геркона Люкаса, нужно совершенно особое лезвие.

Напряжение, стискивавшее плечи Ториса, слегка ослабло. Пристально глядя на силуэт Казимира, он пошел к кровати и стал шарить под подушкой.

- Все же это лучше чем ничего, - сказал он. - Кстати, где он?

Казимир слегка повернул к нему голову:

- На кровати, там, где я его оставил.

- Я спрячу его где-нибудь в другом месте, - сказал Торис как можно небрежнее. - Например, в тумбочке у изголовья, на случаи, если Люкас застанет нас врасплох.

Наконец ему удалось нащупать кинжал. Он поднял его и неловко сжал холодную рукоятку.

"Повернись и убей его! Убей его сейчас, иначе он убьет тебя!"

Торис прижал оружие к груди. Оно было ничуть не похожим на серебряное слишком тяжелым и не особенно изящным. Длинное узкое лезвие требовало точного и сильного удара.

"Нанеси удар, убей зверя, Торис!"

Он повернулся к Казимиру и стал маленькими шажками красться вперед. Темные глаза Казимира немедленно остановились на клинке. Осталось всего два шага, один...

Торис внезапно отвернулся.

- Прости, я не хотел бы поранить тебя в темноте. Я не очень хорошо вижу.

- Все в порядке, - неубедительно проговорил Казимир. Он не отрывал взгляда от Ториса до тех пор, пока он не обогнул его с противоположной стороны стола и не завозился у низкого столика в изголовье постели. С шумом выдвинув ящик, он бросил туда кинжал, а потом бесшумно достал обратно и сунул под соломенный матрац. Рукоять кинжала слегка торчала оттуда, так что он легко мог достать его. Неловко улыбаясь, он выпрямился и отряхнул ладони, а затем снова обогнул стол и сел напротив Казимира.

- Что же заставило тебя передумать?

- Передумать? - переспросил Казимир, снова вонзая свой нож в мясо.

- Ты же хотел убить меня прошлой ночью

- Хотел, - Казимир отрезал кусок баранины и теперь задумчиво его жевал. Это была ужасная ночь.

- Что случилось? Расскажи мне, - попросил Торис, радуясь тому, что может оттянуть свою неприятную, страшную обязанность.

- Слишком долго рассказывать, дружище, - отозвался Казимир с тенью былой теплоты в голосе. - Чего доброго ты решишь, что я спятил.

- Я и так думаю, что ты... не совсем в себе, - Торис выдавил жалкую улыбку и отер пот.

- Для начала скажу, - Казимир, казалось, не обратил никакого внимания на реплику жреца, - что понимаю - в последний год я стал для тебя скорее врагом, чем другом. Но ты должен поверить мне: у нас есть гораздо более страшный и опасный враг. Это - Геркон Люкас.

- Геркон Люкас?

- Да, - ответил Казимир. - Он тоже оборотень... как и я...

Торис заметил, что нож и вилка Казимира лежат теперь на подносе, а руки его друг сложил на коленях.

- Но он - еще хуже. Люкас нисколько не человек, все человеческое в нем маска, прикрытие.

Торис наклонился вперед, с любопытством облокачиваясь локтями о колени.

- Как ты узнал?

- Я знаю это уже довольно давно, - ответил Казимир, качая головой. - Почти год. Но только прошлой ночью я узнал самое худшее. Он - как бог, Торис. Вот уже двадцать лет он готовил все это... Мы - просто его марионетки... - его голос стал совсем тихим, он наклонился вперед и закрыл лицо руками.

- Бог? - Торис недоверчиво заерзал на стуле. - О чем ты говоришь, Кас, подумай!..

Казимир выпрямился и посмотрел в темноту.

- Вспомни вашу первую попытку бежать в Гундарак... - сказал он громко и добавил, заметив недоумение Ториса: - Да, я узнал о ней от него.

- Ты знал... - прошептал Торис, чувствуя, как ему не хватает воздуха.

Когда Казимир заговорил снова, голос его слегка дрожал:

- Я стоял на холме рядом с Люкасом и видел, как вы подъезжаете к границе. Это он позвал меня туда. Он заставил лес петь... петь так, чтобы вы уснули. Потом он заколдовал вас и перенес обратно. Разве ты ничего не помнишь?

Торис вскочил и принялся расхаживать из стороны в сторону.

- Так это был... это Геркон Люкас сделал это с нами?

- Да, - ответил Казимир и зашептал настойчиво и горячо: - А помнишь, ты услышал в храме голос Милила? Это тоже был Люкас.

Торис подошел к окну, и Казимир повернулся к своему другу, силуэт которого был виден на фоне черно-серого тумана за окном. Торис вцепился в раму обеими руками, устремив взгляд в туманную мглу.