Дмитрий Янковский - Флейта и ветер

– Может это кто-то из наших? – робко предположила Фели. – Ну, из другой ячейки?

– Исключено. – отмахнулся командир. – Это наша территория.

– Значит кто-то еще, кроме Института, интересуется экзофизикой.

– Ну это уж совсем ерунда. Изучение экзофизики требует вложений на государственном уровне. Никакая доморощенная шайка на это не способна.

– Это вы зря. – покачал головой вампир. – Времена изменились, сейчас в государстве денег меньше, чем в тени. Может какой-нибудь подпольный миллионерчик решил профинансировать. На этом ведь денег можно накосить десять мешков с половиной. Один лептонный резак чего стоит! А он ведь совсем не сложно устроен, надо только дойти до принципа лептонных структур. А демоны в боевом применении? Для бандитов – находка! А «хлоповая» телепортация! Н-да…

Иван Сергеевич встал с кресла и пошел к бару. Видимо напоминание о телепортации навело его на решительную мысль добавиться коньячком. Он достал бутылку и плеснул в фужер. Выпил. Знакомый запах дорогого напитка распространился по комнате.

– В этой мысли есть страшненькое, но рациональное зерно. – заключил командир.

– Нам только экзофизической мафии не хватало… – буркнул Денис.

– Ладно. Я подготовлю депешу в Штаб.

Фели вздохнула.

– Пойдем, надо серьезно поговорить… – неожиданно сказал ей Иван Сергеевич и пошел к выходу.

Девушка удивленно глянула на Дениса, но спрашивать ничего не стала. Пошла следом. Уже в коридоре подумалось, что командир мог заметить несанкционированное открытие бара. Он повел ее в кабинет, который все называли штабом. С маленькой буквы, в отличии от регионального штаба, который все называли почтительно – Штаб.

Первый уровень защиты базы был наверху – лептонная дверь в стене ремонтной ямы. Вход в подвал. Открывалась она только при кожной идентификации одного из членов ячейки. Таким образом подвала не существовало для обычных людей – пройти в него можно было, лишь физически продолбив два метра бетона и грунта.

Второй уровень защиты – дверь в штаб, где хранилось вооружение, спецсредства и прочие необходимые вещи.. Этой двери не существовало даже для офицеров ячейки. Ее мог открыть только сам командир и никто не знал, по какой команде открывается этот лептонный замок. Лесик был уверен, что Его Превосходительство подает мысленный сигнал – кодовый импульс ауры тела, но Фели не думала, что технология Института дошла до таких высот. Скорее всего дверь штабного помещения реагировала только на касание его руки.

Иван Сергеевич прошел в самый конец коридора и остановился в плохо освещенном тупике. Фели на миг почувствовала себя Алисой, которой вот-вот приоткроют дверь в тайну. Наверно так же себя чувствовал Буратино, сидя у нарисованного на холсте очага. Только тут ничего нарисовано не было. Глухая стена.

Из шва между стеной и полом выползла белесая сороконожка и, не обращая внимания на людей, побежала по своим, сороконожьим, делам. Иван Сергеевич коснулся камня, и стена исчезла, превратившись в туманное марево. От легкого дуновения теплого воздуха на Фелин лоб упала непослушная прядь волос.

По спине пробежали мурашки, девушка не знала, но чувствовала, что в проходе висит невидимый и неощутимый до срока страж. Командир ячейки испытывал какую-то необъяснимую любовь к сторожевым демонам.

Внутри комнаты вспыхнул свет, слишком яркий для сумрачной духоты коридора.

– Заходи. – после секундной паузы пригласил Иван Сергеевич.

Фели вошла в огромный, как зал средневекового замка кабинет, спиной почувствовав, как дверь снова превратилась в глухую стену. Короткий приступ клаустрофобии недобро сжал мозг, мышцы напряглись желанием побега, но девушка уже начала привыкать ко всем этим институтским необычностям – три полных вдоха вернули ощущение реальности.

– Садись. – Его Превосходительство положил отчет на длинный стол из черного дерева.

На дальнем краю неясно выделялась пентаграмма. Это и был приемо-передатчик связи со Штабом, то, что на институтском жаргоне называлось коротеньким словом «хлоп». Магическая телепортация была известна с таких стародавних времен, что сотрудники Института привыкли к ней, как к лифту или сотовым телефонам.

Фели села на предложенный стул, совершенно не понимая зачем ее сюда привели. Обычно в штабе собирались для обсуждения важных заданий, но она была здесь лишь при сборах по боевой тревоге. Все без исключения агенты, исключая наверно Лесика, относились к ней не как к офицеру, а скорее как к кандидату в офицеры. Не смотря на то, что присягу она приняла по всем правилам, задания Фели получала чаще всего в суматохе более важных дел, чуть ли не на бегу, да и сами задания были какие-то несерьезные, вроде «поди туда, посмотри то». Даже более молодой Денис котировался командиром выше.

Девушка вздохнула, с интересом и опаской оглядывая кабинет штаба и особенно стол, представлявший собой прекрасную натуру для сумасшедшего художника. Больше всего на столе было книг, они лежали по всей длине, иногда даже стопками, напоминая строения города, висящего в бесконечном пространстве. Посреди стола лежала огромная карта Питера, свисая через кромку в зыбкую тень у пола. Видимо для весу на ней лежал здоровенный автоматический пистолет «Стечкина» и две картонных коробки патронов. Словно телебашня посреди города, в центре стола возвышался хрустальный графин с граненной, как алмаз, пробкой, а дальше, поблескивая озерцами окуляров, взгромоздилась гора стандартного эфирного детектора.

Дальше все путалось в лесах и перелесках канцелярских принадлежностей, холодного и огнестрельного оружия, размотанных фотопленок, компьютерных дисков, шприцов, ампул и других необходимых в работе предметов.. За всем этим бурным великолепием начиналась пустыня ровного стола с вычерченной пентаграммой. «Хлоповая» площадка.

Фели вздрогнула – только теперь она разглядела, что там, ожидая вечернего «хлопа», лежит добытая в бою флейта.

– Что ты о ней думаешь. – уловив взгляд девушки, спросил Его Превосходительство.

Такого вопроса Фели не ожидала, она вообще не привыкла, что бы с ней кто-то особо советовался. Но обрадовалась, что вопрос был не о коньяке.

– Не знаю. – ответилось как-то само.

– А если подумать? – Иван Сергеевич грузно уселся на стул. – Ты ведь прекрасно разбираешься в музыке.

– Но не в музыкальных инструментах. – пожала плечами девушка. – Да и в экзофизике тоже не очень. Эта флейта оставляет метку в эфирном детекторе, я сама видела и указала это в отчете. Почему так – не знаю. Денис сказал, что флейта самая обыкновенная, довольно старая, еще в ГДР сделана. Он ее и раньше видел у Гоги.