Дмитрий Янковский - Флейта и ветер

От этих снимков веяло силой, загадочной, непонятной, но явно не относящейся к стану врага. Человеческой. То, что враг человеком не был, уже не подлежало сомнению.

Мацудайра-сан говорил: «Хочешь кого-то использовать, стань его другом». В детстве это звучало жестоко и непонятно, но сейчас… Сейчас это тоже звучало жестоко, может даже хуже, чем раньше, но выхода другого не было. Только встретившись с врагом, можно было найти Инну. Дворжек был в этом уверен. Что-то говорило о том, что парни с пучеглазой маской приведут туда, куда надо. Дворжек решил начать вытягивать ниточку именно оттуда.

Он откинулся с спинке стула и сжал кулаки.

До вечера Дворжек готовился. Сжег на кухне несколько лучин и перемешал древесный уголь с небольшим количеством маргарина, затем достал черный спортивный костюм, аккуратно отпорол цветные эмблемки и блестящую «молнию». Потом спустился в хозяйственный и купил оцинкованное ведро. Положил в него спортивный костюм, залил водой, добавил отбеливатель и поставил на огонь. Пока вода закипала, Дворжек нашел в шкафу несколько вполне подходящих черных тряпок, оставшихся еще с тех времен, когда фотография была для него не профессией, а просто любимым занятием.

Когда спортивный костюм выварился как надо, Дворжек его выстирал и повесил сушиться. Вид у костюма стал – лучше некуда. Черная ткань по многочисленным складкам пошла длинными темно-серыми полосами, причем разной длины, формы, и чуть разного тона. Словно шкура черно-серого тигра. К вечеру костюмчик высох. Когда стемнело, Дворжек бросил его в пакет и поехал к ветеринарной клинике. Удобнее место было бы трудно придумать – крыльцо перед входом довольно высокое, а в десяти метрах от него мусорный контейнер. Но самое главное – на столбе горел яркий ртутный фонарь.

Дворжек не задумываясь подошел к контейнеру, коротко оглянулся и прыгнул внутрь, погрузившись в почти полную тьму, мусорную вонь и скользкую гадость. Контейнер тоже был очень удобный – в нем было тепло, мягко и почти не было битого стекла. Бомжи старательно выгребают все виды бутылок.

В первую очередь Дворжек переоделся в подготовленный спортивный костюм. Потом достал коробочку со смесью маргарина и древесного угля, намазал лицо, шею и кисти рук. Теперь оставалось лишь ждать.

Ждать пришлось долго – в первую ночь ничего не произошло, хотя Дворжек очень внимательно слушал и посматривал в проржавевшую дырочку. Ни разу не скрипнула дверь, ни кто не зашел и не вышел. Наступил день.

Дворжек зарылся в мусор поглубже и свернулся калачиком, чтоб сгорбленная спина сверху выглядела комом линялой черной тряпки. Он почти спал, в таком состоянии гораздо легче лежать без движения, но в то же время прекрасно слышал и осознавал все вокруг. Он мог бы с точностью сказать сколько машин проехало по дороге и сколько из них было «Волг», он точно знал, сколько ведер мусора на него вывалили, и сколько бомжей рылось руками возле его тела в поисках добротных объедков.

Он мог бы с точностью до минуты назвать время, поскольку читал про себя длинную мантру, слова которой были организованы так, чтобы от начала и до конца прошло полчаса, а внутри получасия мантра делила время на девять частей.

Нужная машина за день подъезжала и отъезжала трижды. Дворжек знал, какой по счету клапан стучит в моторе и какой винт в карбюраторе следовало бы слегка открутить. Он уже знал, как зовут водителя, сколько человек работает в лечебнице и сколько из них курит.

Он знал, какое задание они выполнили месяц назад и почему провалилась недавняя операция, ему внятно объяснили, какая сволочь командир ячейки и какие жлобы сидят в Штабе – снега зимой не выпросишь. Дворжек понял, что на секретном уровне базы не меньше трех комнат и что уровень этот принято называть Подвалом.

Он понял, что маска с окулярами называется эфирным детектором, но так и не смог понять, что такое «хлоп», «контора», «насадка» и «тонкие». Зато он понял, что точно попал, куда нужно.

Когда стемнело, в «Волгу» погрузилось три человека и один остался на базе. Кроме привычных звуков Дворжек расслышал, как пристегнули магазин к автомату. Машина уехала.

Снова ждать.

Дворжек еще раз прочел мантру и медленно, разгоняя кровь в затекших конечностях, выбрался из контейнера. Глаза он не открывал – свет фонаря ударил бы черезчур ярко, но слух подсказывал, что рядом никого нет.

И все же Дворжек сначала присел в тени контейнера, и лишь когда мышцы наполнились свежей кровью, а легкие свежим воэдухом, он полосатой кошкой метнулся в тень от крыльца.

Чем ярче свет луны, тем глубже тени. Его так учили. Только здесь вместо луны ярко пылал фонарь, делая тени совершенно непроницаемыми. Ветер тут же принялся кувыркаться у ног, обмотанных вместо обуви черными тряпками. Шаги в таких обмотках не слышны совершенно, правда ходить в них надо особенным шагом, ставя и поднимая ноги почти вертикально.

Прошло два с половиной часа, прежде чем снова послышался знакомый звук мотора. Зашелестели шины и «Волга» остановилась возле крыльца. Приехавшие смеялись и хвастались подвигами. Когда они поднимались по ступенькам, Дворжек мог дотронуться до любого.

Когда девушка и мужчина скрылись в дверях, а задержавшийся водитель шагнул на порог, нужный миг настал. Дворжек собрался, мягко выскочил из тени и нанес парню короткий удар ладонью в затылок. Тот пустил слюну и повалился бы на спину, если бы Дворжек не подставил плечо.

Парень оказался довольно тяжелым и Дворжеку пришлось собрать все силы, чтоб за несколько секунд уложить его в контейнер вместо себя и снова скрыться в тени.

– Эй, Стас! – приоткрыв дверь, позвала девушка. – Ты где?

Она удивленно вышла на крыльцо и осмотрелась. Дворжек словно из-под земли возник за ее спиной и мягко покачиваясь, оставался вне поля зрения.

– Алексей Васильевич, вам Стас не говорил куда собирается? – крикнула девушка в светлую щель приоткрытой двери.

Ответа не было, видимо Алексей Васильевич уже спустился в подвал.

Девушка пожала плечами и вошла внутрь. Дворжек крался за ее спиной, словно кошка, он мягко покачивался или отклонялся, когда девушка оглядывалась или просто поворачивала голову. Иногда он присаживался, надежно вываливаясь из поля зрения.

Лестница из холла вела не только наверх, но и вниз – самое опасное и непредсказуемое место. Дворжек выгнул спину дугой, мягко кувыркнулся и залег за креслом возле журнального столика.

– Помоями воняет, как в хлеву. – буркнула девушка и начала спускаться по лестнице.

Дворжек просчитал до двадцати, выскочил из-за кресла и бесшумной тенью заструился по лестнице. Но войти в подвал не успел – девушка решила еще раз позвать Стаса на улице.