Юлия Иванова - Дремучие двери (Том 1)

* * *

Свидетельствует В. Молотов в записи Ф. Чуева: "Если бы мы не вышли навстречу немцам в 1939 году, они заняли бы всю Польшу до границ. Поэтому мы с ними договорились. Они должны были согласиться. Это их инициатива - Пакт о ненападении. Мы не могли защищать Польшу, поскольку она не хотела иметь с нами дело. Ну а поскольку Польша не хочет, а война на носу, давайте нам хоть ту часть Польши, которая, мы считаем, безусловно принадлежит Советскому Союзу". "Финляндию пощадили как! Умно поступили, что не присоединили к себе. Имели бы рану постоянную. Не из самой Финляндии - эта рана давала бы повод что-то иметь против Советской власти..." "На Западе упорно пишут о том, что в 1939 году вместе с договором было подписано секретное соглашение... - Никакого. - Сейчас уже, наверное, можно об этом говорить. - Конечно, тут нет никаких секретов. По-моему, нарочно распускают слухи, чтобы как-нибудь, так сказать, подмочить. Нет, нет, по-моему, тут всё-таки очень чисто и ничего похожего на такое соглашение не могло быть. Я-то стоял к этому очень близко, фактически занимался этим делом, могу твердо сказать что это, безусловно, выдумка". "Мне кажется, - говорю я Молотову, - иногда Сталин вынужден был подставлять вас под удар. - Бывало и такое. Он занимал главное место и должен был, так сказать, нащупать дело, чтобы двигать его дальше. Это неизбежно, тут ничего особого нет". "Гитлер: "Вот вам надо иметь выход к тёплым морям. Иран, Индия - вот ваша перспектива". Я ему: "А что, это интересная мысль, как вы это себе представляете?" Втягиваю его в разговор, чтобы дать ему возможность выговориться. Для меня это несерьёзный разговор, а он с пафосом доказывает, как нужно ликвидировать Англию, и толкает нас в Индию через Иран. Невысокое понимание советской политики, недалёкий человек, но хотел втащить нас в авантюру, а уж когда мы завязнем там, на юге, ему легче станет, там мы от него будем зависеть, когда Англия будет воевать с нами..." "Не надо огрублять, но между капиталистическими и социалистическими государствами, если они хотят договориться, существует разделение: это ваша сфера влияния, а это наша. Вот с Риббентропом мы и договорились, что границу с Польшей проводим так, а в Финляндии и Румынии никаких иностранных войск". "Когда мы прощались, он меня провожал до самой передней, к вешалке, вышел из своей комнаты. Говорит мне, когда я одевался: "Я уверен, что история навеки запомнит Сталина!" - "Я в этом не сомневаюсь", - ответил я ему. "Но я надеюсь, что она запомнит и меня", - сказал Гитлер. "Я и в этом не сомневаюсь". Чувствовалось, что он не только побаивается нашей державы, но и испытывает страх перед личностью Сталина". "Сталин был крупнейший тактик. Гитлер ведь подписал с нами договор о ненападении без согласования с Японией! Сталин вынудил его это сделать. Япония после этого сильно обиделась на Германию, и из их союза ничего толком не получилось. Большое значение имели переговоры с японским министром иностранных дел Мацуокой. В завершение его визита Сталин сделал один жест, на который весь мир обратил внимание: сам приехал на вокзал проводить японского министра. Этого не ожидал никто, потому что Сталин никогда никого не встречал и не провожал. Японцы, да и немцы, были потрясены. Поезд задержали на час. Мы со Сталиным крепко напоили Мацуоку и чуть ли не внесли его в вагон. Эти проводы стоили того, что Япония не стала с нами воевать. Мацуока у себя потом поплатился за этот визит к нам..." У. Черчилль: "В пользу Советов можно сказать, что Советскому Союзу было жизненно необходимо отодвинуть как можно дальше на Запад исходные позиции германских войск с тем, чтобы русские получили время и могли собрать силы со всех концов своей огромной страны. Если их политика и была холодно-расчётливой, то она была в тот момент в высокой степени реалистичной". "- Нас упрекают, что не обратили внимания на разведку. Предупреждали, да. Но если бы мы пошли за разведкой, дали малейший повод, он бы раньше напал. Мы знали, что война не за горами, что мы слабей Германии, что нам придётся отступать. Весь вопрос был в том, докуда нам придётся отступать - до Смоленска или до Москвы, это перед войной мы обсуждали. Мы делали всё, чтобы оттянуть войну. И нам это удалось - на год и десять месяцев. Хотелось бы, конечно, больше. Сталин ещё перед войной считал, что только к 1943 году мы сможем встретить немцев на равных. Главный маршал авиации А. Е. Голованов говорил мне, что после разгрома немцев под Москвой Сталин сказал: "Дай Бог нам эту войну закончить в 1946 году. - Сейчас пишут, что Сталин поверил Гитлеру, - говорю я, - что Пактом 1939 года Гитлер обманул Сталина, усыпил его бдительность. Сталин ему поверил... - Наивный такой Сталин, - говорит Молотов, - Нет. Сталин очень хорошо и правильно понимал это дело. Сталин поверил Гитлеру? Он своим-то далеко не всем доверял! И были на то основания. Гитлер обманул Сталина? Но в результате этого обмана он вынужден был отравиться, а Сталин стал во главе половины земного шара! Нам нужно было оттянуть нападение Германии, поэтому мы старались иметь с ними дела хозяйственные: экспорт-импорт. Никто не верил, а Сталин был такой доверчивый!.. Велико было желание оттянуть войну хотя бы на полгода ещё и ещё... Не могло не быть просчётов ни у кого, кто был близок к вопросам того времени. Не могло не быть просчётов ни у кого, кто бы ни стоял в таком положении, как Сталин. Но дело в том что нашёлся человек, который сумел выбраться из такого положения и не просто выбраться - победить!"

СТАРЫЕ МЫСЛИ О ГЛАВНОМ:

Утвердительный ответ на вопрос: "Веришь ли ты в Бога?" отнюдь не является лакмусовой бумажкой спасения. Адам и Ева знали, что Бог есть, но были из рая изгнаны. Решающим является ПРОДВИЖЕНИЕ НА ЗОВ, на ГОЛОС. Преодоление искушений - препятствий и соблазнов и движение на Зов. Для большинства народа это - процесс стихийный, бессознательный, но самый важный. "Дай Мне, сыне, сердце твоё"...Ибо именно послушное Истине сердце, зовущее "в тревожную даль", в "Прекрасное далёко", туда, где "спасенья узкий путь и тесные врата", может войти в Царствие. Свободно, всем своим путём жизненным избравшее Свет. Идущий на Зов, на Свет избирает Христа и Его учение, даже порой этого не ведая. Учение православной церкви, православие - это направление, наставление на Путь. То есть идущий "верной дорогой" автоматически как бы становится православным христианином, ибо налицо и подвиг /движение/ и свобода. Свободным велением сердца избранное православие. Большевиков упрекают в безбожии, но много ли носителей подлинной веры? Много ли благодатных, "рождённых свыше"? Это - чудо великое, оно даётся великой милостью Божьей. Обещано свыше, что истинная вера и "уста чистые" будут даны миру уже после "конца времён"... "Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят". Слушающие совесть и дающие "добрый плод", а не пытающиеся с помощью повторения "Господи, Господи" оправдать собственные непотребства. В 1918 году был принят закон об отделении церкви от государства. Те из прихожан, которые раньше посещали храм, дабы показать свою "благонадёжность" и сделать карьеру, освободились от гнёта над совестью. Репрессии - на Суд Неба. Без воли Божией такого не происходит, ибо "волос с головы не упадёт..." Но "врата ада не одолеют её" - сказано об истинной Церкви. Православная церковь устояла. Уже с началом войны вновь открылись храмы, было введено патриаршество.