Array Журнал «Если» - Журнал «Если» 1993 № 03

Даже в шуме боя он явственно различил хруст позвонков. Тело Ку обмякло. Локридж склонился над упавшим Хранителем. Он был мертв.

— Мне очень жаль, — прошептал, он, закрывая ладонью веки на остекленевших глазах. Взяв оружие, он кинулся прочь с площади.

Какое-то мгновение им владело искушение разыскать Сторм. Теперь, когда он был вооружен не хуже ее, Локридж уже не опасался встречи. Но вступать с ней в схватку было чересчур рискованно: он сомневался, хватит ли у него духу стрелять в Сторм, а кто-нибудь из ее подручных-ютов мог запросто проломить ему череп.

Впереди Локридж разглядел тень большой обтянутой кожей лодки, покачивающейся на волнах, над бортом судна копошились похожие на призраки фигуры. Ори ждала на берегу. Она устремилась навстречу, смеясь сквозь слезы. Он на мгновение обнял ее, затем вошел в воду и вскарабкался в — лодку.

— Куда же мы поплывем? — спросил сын Эчегона. Локридж оглянулся. В тумане смутно виднелись приземистые хижины, проступала священная роща, мелькали силуэты сражающихся.

Прощай, Эвильдаро, — сказал он про себя. — Храни тебя Господь!

— Айрил Варай, — произнес он: — В Англию.

Дружно ударили весла. Кормчий напевно подавал команды гребцам, словно вознося молитву Владычице Моря, испрашивая благословения у новой доброй Богини — Ори, пришедшей на смену злой Богине-ведьме. Плакал ребенок, тихо всхлипывали женщины, мужчина застыл на корме, подняв копье в прощальном салюте.

Они обогнули западный мыс, и Эвильдаро скрылся из глаз. В миле или чуть дальше от них в сгущающейся тьме на горизонте проступали очертания пиратских кораблей. Лодки были вытащены на берег, иберийская галера стояла на якоре.

Удивительно, что дикие мореходы бронзового века все еще не поддались панике и не бежали с позором. Конечно, в первые минуты боя Сторм и Ку разделились, чтобы собрать разрозненные силы застигнутых врасплох ютов вокруг своих чудо-ружей. Но затем по непонятной причине Ку оказался в одиночестве. Но даже без него Сторм было вполне по силам справиться с дикарями. Впрочем, все это Локриджа уже не касалось.

Действительно ли не касалось? Слепо веря в предначертания, в знаки судьбы, Сторм не успокоится, пока не отыщет и не уничтожит его. Если же он попытается найти убежище в двадцатом веке… нет, это безнадежно, ее агентам не составит труда отыскать его в цивилизованном мире. Скрыться на необжитых бескрайних просторах неолита гораздо легче. К тому же он несет ответственность за племя, которое вручило ему свою судьбу.

— Барс, — прошептала Ори. — Наверное, это очень глупо — чувствовать себя счастливой сейчас, правда? Но я все равно счастлива.

Она совсем не была похожа на Сторм. И от этого ничего не теряла. Он привлек девушку к себе. Кто знает, может быть, Джона и Мэри волновало только одно — сохранить для человечества такие качества, как храбрость и нежность, которые оно могло унаследовать от Ори? Самого себя он ценил не так высоко, но не исключено, что великие дела окажутся по плечу его сыновьям и дочерям…

Погруженный в мысли, он сидел без движения так долго, что своим видом напугал Ори.

— С тобой все в порядке, мой дорогой? — спросила она.

— Да, — ответил он и поцеловал ее. Теперь он знал, что следует сделать…

Всю ночь беглецы упорно работали веслами, медленно преодолевая сопротивление грифельно-черных волн. На рассвете они укрылись в заболоченных зарослях, позволив себе отдых. Позднее мужчины охотились, ловили рыбу и наполняли мехи питьевой водой. Северо-восточный ветер окончательно разогнал клочья тумана, и следующей ночью все небо было усеяно мириадами звезд. Локридж поднял мачту и развернул парус. К утру они уже были в открытом море.

Плавание оказалось опасным, тяжелым и неспокойным. Только таким опытным морякам, как Тенил Оругарэй, было по плечу справиться с управлением хрупким и перегруженным суденышком в подобный шторм. И все же, несмотря на все тяготы путешествия, Локридж испытывал чувство облегчения: ведь Кораш, не найдя его, вполне может решить, что он утонул, и прекратит поиски.

.. Наконец на горизонте, на фоне по-осеннему ясного неба проступили очертания восточной Англии. Просоленные, обветренные, голодные и усталые беглецы вытащили лодку на берег и утолили жажду, вдоволь напившись студеной воды, из обнаруженного поблизости ручья.

Команда предлагала попросить убежища у какого-нибудь рыбачьего племени. Но Локридж был против.

— Я знаю лучшее место, — обещал он. — Чтобы добраться до него, надо пройти через подземный мир, зато потом мы будем в безопасности и колдунья не сможет нас найти. Что вам больше по душе: трястись от страха, как загнанным зверям, или жить свободными людьми?

— Мы пойдем за тобой, Барс, — ответил за всех сын Эчегона.

Они пошли вглубь острова; продвигались медленно — их задерживали дети и охота. Локридж беспокоился, не достигнут ли они цели слишком поздно. Ори больше волновало другое.

— Мы уже на берегу, дорогой, и здесь растет такой мягкий мох, — говорила она.

Американец устало улыбался:

— Потерпи до конца пути.

Наконец они миновали холодные болотистые пустоши и вышли к острову. Забредать сюда опасались даже самые смелые охотники окрестных племен. Местные жители (из деревушки, где рыбаки останавливались на ночлег) уверяли, что это место заколдовано. У них он и уточнил дорогу. Отыскав вход, он прошел через отливающие пламенным свечением ворота. Рыбаки, собрав все свое мужество, последовали за ним.

— Нам нельзя медлить, — сказал он. — Смелее к новому рождению! Возьмите друг друга за руки и идите за мной!

Он вывел их через другую арку тех же ворот, только в противоположной стене. Это означало, что они нашли убежище в прошлом, отстоящем от их времени на двадцать пять лет.

Царило лето. Болотистая низина утопала в зелени, шумел тростник, блестела вода, щебетали птицы — и все это происходило за четверть века до того, как он и Сторм появились в Дании эпохи неолита.

— Господи, какая красота! — вздыхала Ори.

Локридж обратился к племени.

— Вы Люди Моря, — торжественно произнес он. — И мы пойдем к морю и будем жить на его берегу. Вы быстро освоитесь и окрепнете на этой земле, — он сделал паузу. — Что касается меня… если вы пожелаете, я буду вашим вождем. Местные племена многочисленны, но разобщены. И мы должны, продвигаясь с юга, сплотить их. Это моя задача.

Он с грустью вспоминал о своем времени — далеком будущем, теперь уже навсегда утерянном. Он терял слишком многое: Парфенон и мост «Золотые ворота», музыку, книги, европейскую кухню, медицину, науки, лишался всех преимуществ, приобретенных миром за четыре тысячи лет, — и все ради того, чтобы стать, смешно сказать, вождем племени каменного века! Локридж понимал: своим выбором он обрекает себя на одиночество.