Сергей Галихин - Возвращение Артемиды

— А-ман-да! Иды дамой! — взмолился джигит, потрясая ладонями с растопыренными пальцами.

— Ну, я что, виновата что ли? — просюсюкала Аманда.

— Иды! Завтра придошь! Аманда зашмыгала носом и пошла проч.

— Производственная травма? — спросил Мокшин.

— А-а, — обоими руками махнул джигит и тут же заискивающе улыбнулся. — Выбирай, дорогой. Что по душе, то и беры. Наши, мэсные, выбирай.

Мокшин несколько раз осмотрел проституток, но так и не решил, на ком остановить свой выбор.

— Милейший, — по-русски сказал Саша, протягивая джигиту сто альверов, — нужна принцесса с мозгами Эйнштейна.

Путанки оживились и захихикали.

— Цыц! — скомандовал джигит. Смешки прекратились. Он осмотрел клиента с ног до головы и сложил сто альверовую купюру пополам. — Толко для тэбя.

Ранаса, сбегай за Таней.

Ранаса засеменила в сторону соседнего насеста. Через пять минут она вернулась с высокой фигуристой землянкой.

— Вах! — восхищенно сказал джигит. — Царыца.

Саша оценил товар. Чтобы прийти в себя, ему потребовалось секунд сорок.

— Царица, у тебя есть, что одеть для выхода в приличное общество? — Странно, — удивилась Таня. — Обычно меня просят что-нибудь снять.

— Так есть или нет? — Найдем.

— Беру, — сказал Саша джигиту.

Царица грациозно профланировала до авто.

— На сколько? Час, три или на всю ночь? — спросила Таня, когда Саша завел авто.

— И сколько на всю ночь? — Триста.

— Значит на всю. Сейчас переоденешься и поедем ужинать.

Прошло чуть больше часа. Оставив машину на проспекте Четвертого принца, Мокшин и его спутница подъехали к ресторану на такси. В ресторан «Золотой аллигатор» Саша входил с таким видом, как будто ему принадлежит половина Фербиса. Таня, в черном вечернем платье, соответствовала выбранному клиентом имиджу. Еще в машине Саша объяснил, что ей требуется делать. Царица на самом деле была не глупа. Она восприняла все спокойно, без лишних вопросов, хотя слышала про этот клуб что-то нехорошее. А чтоб совсем успокоить ее нервы, Саша расплатился заранее, но взял обещание забыть об этом походе.

Пройдя первые двери, они остановились перед распорядителем. Тот объяснил, что для того чтоб попасть в ресторан, требуется заранее заказать столик.

Мокшин предъявил жетон клуба «Анаконда» и вопрос был исчерпан. Распорядитель щелкнул пальцами, к нему подошел, как показалось Саше, один из охранников.

Он проводил новых посетителей до дверей клуба.

Внутри клуб «Анаконда» выглядел как обычный ресторан. В окнах — зеркальные стекла в обрамлении тяжелых штор из темно-зеленого плюша, слегка притушенное освещение. Струнный квинтет играл что-то из Моцарта. На каждом столике стоял подсвечник с зажженной свечой. Официанты в париках и ливреях, немецкий фарфор на столе, столовое серебро. Зал был заполнен на две трети. По внешнему виду можно было сказать, что публика здесь собралась весьма разнообразная.

Но вот что у всех было непременно одинаковым, так это выражение лица.

Высокомерно-надменные взгляды по отношению ко всему, что их окружало.

Казалось, что горстка сидящих в этом клубе, и есть элита из элит Земли и Фербиса. Избранные, равных которым не существует. Правда, как быстро заметил Саша, блюда, которые они ели, не имели никакого отношения к тем, какие могли себе позволить члены клуба. Для них членство было скорее подтверждением принадлежности к чему-то недоступному всем и каждому, нежели потребность в особом питании.

Саша помог даме сесть за стол, сел сам, к столику подошел официант. Он подал две красные кожаные папочки и вежливо поинтересовался: — Из какого меню изволите заказать? Саша по диагонали пробежал глазами поданный перечень блюд.

— Из этого.

Таня, надо отметить с порученной ролью она справлялась великолепно, держалась непринужденно и в высокомерии окружающим не уступала.

— Ты уже что-то выбрала? — Да. Черепаховый суп, молодые побеги бамбука и фруктовый салат.

— Чудесно, — сказал Саша, — а мне суп из акульих плавников и… и… и жаренные лягушачьи лапки, вымоченные в коньяке.

— Напитки? — учтиво поинтересовался официант.

— Мне «Перье», — сказала Таня.

— Да, пожалуй, — согласился Саша. — И в завершении кофе… по-румынски? Два кофе по-румынски.

Официант поклонился и удалился за заказом. Саша еще раз, стараясь это делать как можно непринужденнее, окинул зал взглядом. Знакомых ему лиц не было.

— Молодец, — сказал он Тане, — хорошо держишься.

— Для этого много ума не надо.

— Здесь есть кто-нибудь, кого ты уже видела раньше? — Никого, — ответила Таня.

— А если бы и были, все равно не сказала бы.

— Не сказала.

Ждать, пока принесут заказ, пришлось около пятнадцати минут. Саша и Таня непринужденно беседовали, обсуждая новые подробности из жизни сильных мира сего, о моде. Они сидели наискосок от входной двери, ближе к окнам.

Причем Саша видел всех, кто входил в клуб и при желании, слегка отвернув и опустив голову, мог обезопасить себя от «узнавания».

Когда принесли заказанные блюда, Саша вдохнул их запах и чуть не захлебнулся слюной. В этот момент двери открылись, в зал вошел толстячок землянин в смокинге, скорее всего японец, ведя под локоток молоденькую мулатку в темно-красном вечернем платье. Они прошли по залу и сели за соседний с Мокшиным столик, прямо за Таниной спиной.

— Из какого меню будете заказывать? — Из клубного, — холодно ответил толстячок.

Официант ушел и через пару минут вернулся с клубным меню. Жестом руки толстячок показал, что его следует передать даме. Мулатка лениво окинула предлагаемые разносолы взглядом и заказала: — Сердце Вертера в чесночном соусе.

— Да… Мне то же самое, только с хрустящими пальчиками, — добавил толстячок, — и с укропом. Бутылку «Клико» и… мороженное.

— Мороженное позже, — уточнила мулатка. Толстячок кивнул головой, подтверждая сказанное.

Официант, отвесив элегантный поклон, удалился. В тот момент струнный квинтет взял очередную минутную паузу. В слабом гуле зала сказанное за соседним столиком было слышно достаточно отчетливо. Таня от неожиданно услышанного чуть не вздрогнула. Саша сидел дальше, чем его спутница, но и он хорошо разобрал все слова. Под названьями могли скрываться какие угодно блюда, но на ум шло только одно, и от этого становилось очень неуютно.

Когда за соседний столик принесли заказанные блюда, квинтет играл вальс Свиридова. Таня на свое счастье сидела спиной и не видела этого. Зато Саша видел все. На одной тарелке лежала кисть руки со скрюченными пальцами и человеческим сердцем на ладони, как будто влюбленный юноша отдает своей возлюбленной самое дорогое. Сверху композиция была облита чесночным соусом.