Сергей Галихин - Возвращение Артемиды

Жить будут в Наусе или в крайнем случае купить домик где-нибудь у моря.

Там, где не стреляют. Денежка у него есть. Организует маленький пансионат мест на двадцать и заживет тихо и мирно.

После обеда с Эльнорой Саша поехал домой. Всю дорогу ему не давали покоя воспоминания об увиденном в клубе. Они жрали себе подобных и их даже не морщило. Что это? Болезнь, мода или что-то еще? Может новое поколение гурманов? Почему новое? Каннибализм существовал всегда. И на Земле, и на Фербисе. Рассказывали, что на Земле из исправительных лагерей нередко совершаются побеги «с бычком». Это когда с собой берут более слабого заключенного и съедают его, как только голод заявляет о себе. О чем они думают в те минуты, что чувствуют в тот момент? Практически все делают это первый раз в жизни, зная об этом лишь из рассказов таких же уголовников. Непонятно.

Летая в облаках, Мокшин уже подъезжал к дому, когда краем глаза на крыше дома напротив увидел нечто похожее на небольшую вспышку. Если бы он даже спал, то все равно заметил бы это. Это был блик от оптического прицела.

На крыше явно был любитель, непрофессиональный стрелок, но легче от этого не становилось. Саша перестроился в правый ряд и, спрятался за восьмифутовую фуру.

Подъехать к дому, где Мокшин снимал квартиру, можно было с четырех сторон.

С какой именно стороны подъедет жертва, стрелок точно знать не мог. Скорее всего он будет следить непосредственно за двором и ни метром дальше. Из этого следовало, что и машину Мокшина стрелок, скорее всего, не заметил.

Припарковавшись у одного из соседних домов, Саша вышел из машины и поднялся на двадцать третий этаж. Люк, ведущий на крышу, был заперт на висячий замок. Саша достал отмычку и через минуту отодвинул тяжелую крышку люка в сторону. Припав к бордюру Мокшин достал из внутреннего кармана плоский электронный бинокль. Обзор был плохим и сместившись вправо, к самому краю крыши, Саша наконец увидел стрелка. Черный комбинезон, на голове черная маска. Судя по посадке, положению рук, ног и, вообще, по редким и отрывистым движениям, Саша сделал вывод, что на крыше все-таки профессионал. Возможно, военный или просто человек со спец подготовкой, но точно не снайпер. Дело плохо. Его опять нашли. И это уже не детишки с бритыми макушками. По комплекции стрелок превосходил Сашу, но на его стороне была внезапность. Шансы уравнивались.

Мокшин поднялся на чердак дома, где сидел стрелок и сняв с предохранителя «Вальтер», осторожно приоткрыл дверь ведущую к небу. К счастью, та даже и не пискнула. Стрелок сидел словно вросший в крышу и терпеливо ждал жертву.

Мокшин, держа пистолет в вытянутых руках, подвел левую кисть под рукоятку и членораздельно произнес: — Медленно и печально отрываешься от оптики. Еще более трагично берешь винтовку за ствол, кладешь на расстоянии вытянутой руки и очень осторожно делаешь три шага назад.

Винтовка брякнула по крыше, стрелок поднялся на ноги и сделал три шага назад.

— Теперь медленно поднимаешь руки вверх, обнимаешь свой затылок и очень осторожно разворачиваешься, — продолжал дирижировать Саша. — Очень осторожно.

Я очень нервный. Не дай Бог чего-нибудь испугаюсь и выстрелю. Теперь представь, что на твоей шапочке есть помпончик. Берешь левой рукой за этот самый помпончик снимаешь свою шапочку.

Небольшая пауза и стрелок медленно стянул с лица маску. Под маской скрывался Резник. Саша узнал его. И не успел он удивиться, как Резник бросил маску в лицо Мокшина и кинулся на него. Саша сделал шаг влево, опустил ствол пистолета и прежде чем Резник дотянулся до него прострелил ему правую коленку. Резник вскрикнул и подкошенный повалился на правый бок.

— Ай-ай-ай, — равнодушно сказал Мокшин, нагнулся к Резнику и обыскал его.

— Я же говорил, что нервный. Извини. Наверное, очень больно? — Клоун, — процедил сквозь зубы Резник.

— Не угадал, — Саша скривил рот и, оттопырив, вывернул нижнюю губу. — Клоун у нас ты. А я фокусник. Але ап.

Картинным движением Мокшин переложил пистолет в правую руку, а левой достал телефон и большим пальцем набрал номер.

— Инспектор? Я те сюрпрайз приготовил.

— Какой еще сюрприз? — недовольно пробурчал Салис.

— Резника подстрелил.

— Что ты сделал?! — Спокойно. Не насмерть. В колено.

— Ты где? — Возьми с собой пару ребят, потолковей.

Объяснив местонахождение Саша убрал телефон в карман. Резник довольно стоически переносил жуткую боль в колене. Он полулежал, облокотившись на левую руку, держась правой за прострелянную ногу, и смотрел на рану.

— Скотина, ты не мог выстрелить выше или ниже? — Больно? — посочувствовал Саша. — А мне? Мне ты думаешь было бы не больно? Или ты хочешь сказать, что мне было бы просто все равно? Гумани-и-ист.

Резник ничего не ответил. Его больше занимало прострелянное колено.

— Говорить будем? — вскинув брови спросил Мокшин.

Резник не ответил. Он лег на спину и, заложив руки за голову, закрыл глаза.

О чем он думал, Мокшин не знал. Он мог лишь догадываться. Так прошло около получаса.

На крыше появились Шальшок, Салис, Неверов и еще трое очень крепких парней.

На шум Резник открыл глаза, а когда увидел Неверова резким движением поднял корпус и сел, опираясь на руки. Его лицо перекосилось от жуткой боли, но он переборол ее. Они недолго смотрели друг на друга. Резник первым опустил взгляд. Ему было непросто смотреть в глаза своему, пусть и бывшему, боевому командиру. Тем более, что он привел с собой еще троих ребят, вместе с которыми Резник не раз рисковали жизнью.

— Ну что, Талян? Я же тебя предупреждал, — сокрушенно выдохнул Неверов.

Это очень гадкое чувство, что ты вдруг оказался по другую сторону баррикад от тех людей, с кем раньше поровну делил бандитские пули. Только теперь получается, что стрелять приходится ему, Таляну. А ребята, как и раньше, если нужно, пойдут под эти пули.

— Кто тебя послал? — спросил Неверов.

Резник молчал, Неверов терпеливо ждал.

— Кляйер.

— Кого ты собирался убить? Резник ничего не ответил. Он лишь на мгновение поднял глаза на Мокшина и снова опустил их.

— За что? — Не знаю. В этот раз они ничего конкретного не сказали, кроме того, что он слишком много знает и везде сует свой нос, — рассказывал Резник. — Я давно слышал, что он не раз появлялся под Альвероном там, где не нужно.

Кляйер сказал лишь, что пора грохнуть этого гурмана. И вот еще фотографию дали.

Саша отошел в сторону. За ним отошли имперские сыщики и Неверов.

— Они узнали меня, когда я был в «Анаконде», — тихо сказал Мокшин. — Только кто узнал? Я никого из знакомых не видел.

— Значит, ты у них жутко популярен, — сказал Салис. — И смотри. На фотографии мы с тобой сегодня утром.