Джордж Мартин - Неистовые джокеры

— Нееет!!!

Его крик был таким громким, что обернулась даже Корделия. На ее личике промелькнуло озадаченное выражение, потом провожатый потянул ее вперед, и она пошла дальше.

Джек вполголоса выругался и начал пробиваться в зал ожидания, расталкивая и расшвыривая тех, кто попадался ему на пути. Монахини, джокеры, панки, попрошайки — ему было все равно. По крайней мере до тех пор, пока он не уткнулся в тушу джокера, который формой тела, да и массой тоже больше всего напоминал «жука».

— Спешишь куда-нибудь? — осведомилось живое подобие «фольксвагена».

— Да, — ответил Джек, пытаясь проскользнуть мимо.

— Я приехал сюда из Санта-Фе. У нас все говорят, что здесь живут одни грубияны.

Ручища размером с хороший тостер сгребла Джека за лацканы рубахи. Зловонное дыхание джокера наводило на мысли об общественном туалете после наплыва посетителей.

— Прошу прощения, — извинился Джек, — Послушайте, мне нужно догнать мою племянницу, пока ее не увел один скользкий тип.

Джокер пробуравил его долгим взглядом сверху вниз.

— А, понимаю, — сказал он. — Совсем как по телевизору, да?

Он отпустил Джека, и тот обежал его, словно гору.

Корделии нигде не было. Франтоватый латиноамериканец, который провожал ее, тоже как сквозь землю провалился. Джек подбежал к выходу, через который должна была выйти эта парочка. Его глазам предстали сотни людей — главным образом затылки, — но никого, похожего на его племянницу.

Он колебался едва ли секунду. В этом городе обитало восемь миллионов человек. И еще одному богу известно, сколько туристов и джокеров наводнило Манхэттен в честь Дня дикой карты — вероятно, еще несколько миллионов. А ему всего-то и надо было найти одну шестнадцатилетнюю девицу из провинциальной Луизианы. На миг Джек полностью подчинился инстинкту и, недолго думая, бросился к эскалаторам. Может быть, ему удастся перехватить их до того, как они покинут здание вокзала. Если не удастся — придется искать Корделию на улице.

Не хотелось даже думать о том, что он скажет сестре.

Спектор так и не заснул. Пузырек с таблетками отправился в мусорное ведро — придется поискать средство посильнее.

Боль сопровождала его повсюду — как намертво въевшийся запах табачного дыма в каком-нибудь захудалом баре. Спектор сел и начал медленно дышать. Тусклый утренний свет придавал его квартирке, обставленной дешевым хламом из ломбардов и комиссионных магазинов, еще более унылый, чем обычно, вид.

Зазвонил телефон.

— Слушаю.

— Мистер Спектор?

У звонившего был утонченный бостонский выговор. Голос казался незнакомым.

— Да. Кто говорит?

— Это неважно, по крайней мере в настоящий момент.

— Ладно. — Понятно, решил поиграть в секреты, но так поступали многие. — Зачем вы мне звоните? Что вам нужно?

— Один наш общий знакомый по имени Грубер сообщил, что вы обладаете уникальными способностями определенного рода. Один мой клиент, возможно, был бы заинтересован в том, чтобы нанять вас… Сначала на временной основе.

Спектор почесал шею.

— Думаю, я понял, к чему вы клоните. Если это какая-то ловушка, можете попрощаться с жизнью. Если все без обмана, это обойдется вам недешево.

— Разумеется. Возможно, вы что-нибудь слышали о «Сумеречном кулаке»? Служба в этой организации может оказаться для вас весьма выгодной. Однако они очень осторожны и всегда требуют предварительных доказательств.

Молва утверждала, что «Сумеречный кулак» возглавляет какой-то новый преступный воротила. Они уже изрядно потеснили другие, более старые банды. В грядущей резне Спектор будет чувствовать себя как рыба в воде.

— Я ничем не занят. Кто у вас на примете?

— Это не столь важно, — Незнакомец в трубке помолчал. — Мистер Грубер, похоже, знает о вас более чем достаточно, но при этом не умеет держать язык за зубами. Будьте сегодня в одиннадцать тридцать на Таймс-сквер. Если вы нам подойдете, мы свяжемся с вами там.

— А деньги?

На том конце провода послышался какой-то звонок.

— Об этом поговорим позже. Прошу прощения, меня ждут другие дела. Всего доброго, мистер Спектор.

Спектор бросил трубку и улыбнулся. Грубера он недолюбливал. Тот вечно норовил попользоваться чужими услугами на дармовщинку. Убийство старого скряги пойдет только на пользу обществу.

Он голышом прошел в ванную и посмотрел на себя в зеркало. Слипшиеся сосульками волосы давно не мешало бы помыть, да и усы слишком отрасли и закрывали тонкую верхнюю губу. Во всем остальном он выглядел в точности так же, как в тот день, когда он умер. В тот самый день, когда Тахион вытащил его с того света. Спектор задумался, не будет ли он жить вечно. Вообще-то он был бы не прочь. Он высунул язык. Его отражение и не подумало ответить ему тем же. Оно улыбнулось.

— Не волнуйся, Несущий Гибель, — успокоило его лицо в зеркале. — Ты все еще можешь умереть. — И расхохоталось.

Спектор попятился в спальню. Откуда-то повеяло холодом и послышалось громкое потрескивание.

— Ну-ну, Несущий Гибель. Я просто хочу поболтать.

На кровати сидела проекция Астронома. На нем была черная ряса, подпоясанная веревкой из человеческих волос. Дряхлое тело держалось прямее обычного, что значило — он недавно восстановил запасы энергии. Старик был весь в крови.

— Что нужно?

Спектор был напуган. Астроном входил в число тех немногих, на кого его способности не действовали.

— Знаешь, какой сегодня день?

— День дикой карты. Это каждый дурак знает.

Спектор поднял с пола коричневые вельветовые брюки.

— Да. Но не только. Сегодня Судный день.

Астроном сплел пальцы рук.

— Судный день? — Спектор натянул штаны, — О чем это вы?

— О тех мерзавцах, которые погубили мой план. Не дали свершиться предначертанному. Помешали нам завладеть миром. — Глаза Астронома сверкнули безумным огнем, которого прежде не было. — Но есть и другие миры. Этот не скоро забудет прощальный пинок, который я дам негодяям, посмевшим встать на моем пути.

— Черепаха, Тахион, Фортунато. Вы говорите об этих людях? Похвально.

— К концу дня все они будут мертвы. А ты, мой дорогой, мне поможешь.

— Черта с два. Я не раз делал для вас грязную работу, а сегодня не стану. Вы бросили меня. И больше я вам не поверю.

— Мне не хочется тебя убивать, поэтому я дам тебе еще один шанс передумать.

Вокруг Астронома начал вращаться вихрь радужного света.

— Отвали, старик. — Спектор погрозил кулаком. — Тебе не удастся больше оставить меня в дураках.

— Правда? Тогда, боюсь, придется оставить тебя в мертвецах. Вместе со всеми остальными.

Астроном принял облик шакала. Страшная острая морда разинула пасть; на ковер потекла темная дымящаяся кровь. Шакал завыл. Спектор заткнул уши и бросился на пол.