НФ: Альманах научной фантастики 6 (1967)

– Ты мне кажешься высшим существом, каким-то древним богом.

Сигом улыбнулся, и она убедилась, что Вита не ошиблась: это была улыбка прежнего Анта.

– Если тебе приятно, то все в порядке, «И слова прежнего Анта…» Он добавил:

– Я ведь и мечтал стать таким. «Что же в нем осталось от того, которого я любила?» Погладила его горячее плечо - плечо того Анта никогда не было таким горячим,- сказала:

– Мне кажется, будто это ты и не ты… И наконец решилась:

– Что же в тебе осталось от прежнего?

– Ты ведь только что сама ответила на этот вопрос. Он знал, что ей тяжело: в его возвращении она видит что-то кощунственное. И она и мать мучаются, пытаясь ответить на вопросы, которые не нужно задавать. И только Вита сразу радостно приняла все таким, как есть: для нее главное, что он вернулся.

Сигом сделал то, что неоднократно запрещал себе,- включил телепатоусилитель и тут же его выключил. Затем проговорил, отвечая на невысказанный вопрос Ксаны:

– Я мог бы вернуться и прежним - точно таким, каким был до смерти. Ведь опыт предстоял очень опасный, и мой организм записали на фиоленты. Им проще было бы восстановить его по матрице.

– Тогда почему же…

– Когда я очнулся, показалось: сплю. Потом услышал знакомый голос. Профессор Ив Кун позвал меня по имени. Я хотел повернуть голову, но не мог, хотел взглянуть на Ива - тоже не мог. Ив спросил: «Ант, ты меня слышишь, отвечай!» Я ответил, что слышу, но не вижу. И он сказал:

«Сейчас объясню. Ты погиб. И Олег тоже. Вспомни». Я снова увидел, как Ол передвинул рычаг - и сверкнула молния… «Вспомнил?» - «Да»,- ответил я. Ив рассказал, что они начали восстанавливать нас. Первый этап. Оказалось, что я пока - только модель мозга Анта, созданная в вычислительной машине. Ив говорит: «У тебя есть органы речи и слуха, но еще нет зрения. И, перед тем как приступать ко второму этапу, хочу спросить…» Я уже знал, о чем он спросит. Ведь еще когда был создан первый сигом, я высказался достаточно определенно. И потом мы не раз говорили об этом, и он знал, каким бы я хотел быть. Он просто уточнял, все ли остается неизменным…

Ксана приподнялась, опершись на локоть, внимательно наблюдала за его лицом, которое теперь уже не казалось ей чужим.

«Чему я удивляюсь? Он всегда был таким,- думала она.- Мы всегда плохо понимали друг друга. То, что мне и другим казалось кощунственным, для него было обычным и ясным. Пойму ли я его когда-нибудь?» Она спросила, хотя и знала заранее, что опять не поймет его:

– Но почему ты хотел быть таким, а не прежним? «Я не могу ей сказать всего,- подумал он.- Это бы оскорбило и опечалило ее и любого такого же человека, как она».

– Мне нужно было поставить Опыт, а в прежнем облике я не мог этого сделать. Не хватало ни объема памяти, ни быстроты мышления, реакций, ни органов защиты и контроля. У меня было только две сигнальные системы, а теперь их у меня пять. И еще система Высшего контроля.

Сигом вспомнил, как когда-то давно - тогда он был человеком - на спутнике погибал его друг, прижатый обломком радиотелескопа, а он не мог прийти на помощь, не мог поднять руки. У него шла носом кровь, в голове как будто скрежетали жернова, размалывая память. Он проклинал свою слабость и это дьявольское вихревое вращение, возникшее по неизвестной причине. Сквозь скрежет жерновов пробивался вопль: «Помоги!» Потом затих…

Сигом провел рукой по волосам Ксаны, по ее щеке, по шее. Пальцы наткнулись на морщины. Он вспомнил, как она всегда панически боялась старости. Боль проникла в его сознание, он взял руку Ксаны и осторожно сжал.

– О чем ты думаешь? - спросила она.

– О тебе.

Он думал:

И она спрашивает, почему я решил стать другим. Вся беда в том, что ей нельзя объяснить - надо, чтобы она почувствовала. А это почти невозможно. Конечно, я мог бы включить усилители и внушить ей. Но я ведь запретил себе в отношениях с людьми использовать преимущества перед ними. И правильно сделал. С ними я должен быть человеком - ни больше и ни меньше. В этом все дело…

Мать, наверное, уже встала. Поймет ли она? Когда-то я рассказывал ей, что лимиты человеческого организма исчерпываются раньше, чем мы предполагали; что если человек хочет двигаться вперед, ему придется создать для себя новый организм - с другим временем жизни и возможностями Она соглашалась со мной. Но тогда я был прежним Антом.

За три минуты до начала Опыта придется переключить систему Высшего контроля только на энергетическую оболочку. Важно еще все время контролировать температуру в участке «Дельта-7»…

– Поедем сегодня к морю? - спросила женщина, с замиранием сердца ожидая, что он ответит.

Прежний Ант очень любил море.

– Замечательно придумала,- ответил сигом.- Я понесу тебя. Помнишь, на Капри ты просила, чтобы я понес тебя в воду, а то ты боишься замочить ноги?

Впервые за эти два дня, с тех пор как она узнала правду, ей стало по-настоящему легко, будто все страшное уже позади. И она пошутила:

– Ты понесешь всех троих, всех твоих женщин? До самого синего моря?

– Конечно,- сказал он,- Я домчу вас по воздуху быстрее гравилета.

– А знаешь, сколько мы весим втроем? - продолжала Ксана, думая, что он тоже шутит.

– Во всяком случае меньше тысячи тонн…

– А ты можешь переносить тысячу тонн?

– Да. И больше,- ответил сигом, и она поняла, что он не шутит. Он опять стал для нее чужим, Ксана замолчала, невольно отодвинулась.

Прозвучал мелодичный звонок, «Вита»,- подумал сигом и радостно улыбнулся.

– Войдите, если не Бармалей! - воскликнул он, закрыв лицо руками и растопырив пальцы.

– Папка! Папка! Ты опять за старые шутки! Но мне ведь уже не три года,- запрыгала Вита и погрозила ему, Сигом услышал голос матери:

– Доброе утро, дети!

Она вошла своей быстрой молодой походкой, и Ксана пытливо смотрела на нее: «Неужели она ни разу не задумалась над тем, что же в этом существе осталось от ее сына? Неужели ей легче, чем мне?»

– Мама,- сказал сигом,- мы с Ксаной договорились: сегодня все вчетвером летим к морю.

– Ура! - закричала Вита и обеими руками обняла шею сигома. Ее глаза блестели от восторга.- И ты понесешь нас, как тогда меня? Идет?

– А ты будешь послушной? - спросил сигом.

– Не буду!

– За правдивость наперед снимаю половину вины,- торжественно проговорил сигом и почувствовал руку Кса-ны на своем плече.

– Хватит баловаться, Ант. Как маленький… 7 Прошло два дня…

– Мне пора.

«Что еще сказать им? - думал сигом, не глядя на мать.- Только бы она не заплакала…» По небу тащились гривастые тучи.

– Ты скоро вернешься? - спросила Вита.

– Да.- Добавил: - Честное мужское слово. Никто не улыбнулся.

«Что сказать матери? Ей тяжелей всего…» Ничего не мог придумать.

Тучи тащились по небу бесконечным старинным обозом…