НФ: Альманах научной фантастики 30 (1985)

Я еще посмотрел, как он счищает песок с левого бока, и чуть не захихикал. «Вот что ударилось о землю, пока я лежал, - Киселев падал, когда в нем сменяли «кристаллическую копию»… А-а, зашевелились-то вы, гады! Угла третьего сменили. Начудил, говорите?»

– Ты не паникуй, - говорил седой. - Пока мы на высоте, на высоте… И Угол третий не одни ошибки допускал. Скажем, для меня подобрал подходящее тело - вполне осведомленный экземпляр.

– Угол третий - проверенный десантник, - снова сказал Киселев. - Внимание, блюдца!

Они вытянули шеи, прислушиваясь. Кивнули друг другу и отбежали на несколько шагов, едва не наступив не меня. Я упрямо лежал.

Корабль громко зажужжал и приподнялся над песком. Я увидел круглый след плиты на песке и успел заметить, как быстро светлел этот след - песок впитывал воду, выжатую весом корабля на поверхность. Та-ших-х!… Округлое, плоское, радужное тело вырвалось из-под плиты и унеслось в зенит. Наверху громко хлопнуло, мелькнул клочок голубого неба, и пелена, одевающая зону, опять закрылась. А корабль уже стоял на месте. Через две-три секунды все повторилось; корабль приподнимается, вылетает радужная штука, корабль опускается. Когда унеслась с шипением третья штука, Киселев закрыл глаза и прислушался. Доложил:

– Расчетчик еще думает, Линия восемнадцать.

Тот важно ответил:

– Добро! Пока с этим разберемся, м-да… - и показал на меня.

– Мальчик, встань! - приказал Киселев.

– Ну, чего? - проворчал я и уселся, поджав ноги.

Они вдвоем сидели на опоре корабля, а я - на кочке, в пяти-шести шагах от них.

Седой заговорил наставительно:

– Расчетчик обдумал твою судьбу. Решил тебя помиловать, м-да… Будешь находиться здесь. Чуть не то - сожжем. Понял?

Я промолчал. Седой грузно повернулся к Киселеву:

– Говоришь, восемь минут?

– С отличным результатом, - отчеканил тот и посмотрел многозначительно: - Я бы предложил…

– Ну, помолчи! Вот что. - Он повернулся ко мне всем телом. - Вот что, Алексей. Где ты бросил оружие? Ты не притворяйся, дельце нехитрое! Будешь запираться - подсадим к тебе десантника. Восемь минут ты выдерживаешь, и он выдерживает… И он за тебя все и скажет, так уж лучше ты сам оправдывай оказанное доверие.

– А я не просился к вам в доверенные…

Почему-то они остались очень довольны моим ответом. Загоготали, Киселев сказал одобрительно насчет моей психики. Я тоже попытался улыбнуться. Лихо сплюнул на песок, будто я очень польщен их разговором, только не хочу показывать вида. А на деле я торопился сообразить насчет «десантника на восемь минут». Почему только на восемь? Я внезапно понял, что они могли подсадить в меня «копию» насовсем. Раньше я об этом не думал. Не верил. Ну, вы знаете, как не веришь, что помрешь, хотя все люди умирают…

«Значит, на восемь минут, - думал я. - Подсадили, узнали про бластер, да не все! Не отыскали, гады! Дьявольщина, почему другие выдерживают, а я - нет?»

Даже стало вроде бы досадно, что я не выдерживаю, как все люди.

Я опять сплюнул и ровно в ту секунду, когда было нужно, сказал:

– Оружие ваше я потерял здесь, неподалеку.

Мне ответил седой:

– М-да. Девятиугольник видел, как ты с ним бегал. Где точно?

– Не заметил. - Я пожал плечами. - Набегался я здесь, знаете… Должно быть, рядом, у прохода.

– И это знаем…

– Зачем же спрашиваете, если знаете?

Они еще раз переглянулись. Поверили, что я говорю правду.

Я в самом деле только малость соврал. Я помнил куст, под которым остался лежать бластер в картонном коричневом чехле для чертежей. У самого прохода. Как его не нашли, если уж взялись искать?

Самолет прогудел еще раз. Теперь он прошел несколько в стороне. Эти двое ухом не повели, будто так и надо. Седой пробормотал: «Расчетчик», и прикрыл глаза, Потом Киселев приподнял его, как куклу, и отвел от корабля. При этом на руке седого блеснули часы. Я разглядел стрелки - без двадцати семь. Прошло минут пятнадцать с начала нашего разговора. То есть оставалось восемьдесят минут до момента, в который им «придется драться».

Я сделал бессмысленное лицо и спросил:

– Федор, а Федор… Что будет в восемь часов?

– Цыть! Схлопочешь ты у меня конфетку…

Седой открыл глаза и скомандовал:

– Еще один вертолет садится у совхоза! А ну, видеосвязь!

Федор подбежал в кораблю, взмахнул рукой, и в зеленой тусклой поверхности, в метре от земли, открылся круглый люк. Бесшумно, как большой круглый глаз с круглым коричневым зрачком, только зрачка этого сначала не было, а потом он выплыл из темноты и, покачиваясь, остановился посреди «глаза». Я попятился, споткнулся о кочку, а десантники, наоборот, придвинулись к кораблю и наклонились, всматриваясь.

В зрачке что-то вертелось, мигало… Вертолетный винт, вот оно что! В люке корабля покачивался телевизионный экран странного красно-коричневого цвета. На нем очень отчетливо виднелся маленький вертолетик - красная звезда казалась черной, и между головами десантников я видел на экране, как открылась дверь кабины, на землю спрыгнул человек и дверь сразу закрылась. Телевизор мигнул и показал этого человека крупным планом. Он был в военной фуражке и, казалось, пристально смотрел прямо на нас.

– Полковник Ганин, из округа. Не иначе, парламентер, - сказал седой. - Дай звук.

От корабля послышалось шипение. В этот момент полковник схватился за сердце, и сильно искаженный голос пробормотал:

«Здесь красивая местность». Я не сразу понял, что это голос полковника, хотя и видел, как у него шевелятся губы. Я вспоминал, что значит «парламентер». Военный посол, похоже… Только он ужа не был парламентером - в него подсадили «копию». Он улыбнулся и спросил: «Ты - Линия шесть?» Другой голос сказал: «Я - Линия шесть. Докладывай, с чем послан. Два разряда нас слушают».

Глядя на кого-то невидимого за рамкой экрана, полковник сказал:

– Послан как парламентер, с ультиматумом, С момента приземления вертолета нам дается шестьдесят минут на эвакуацию. Гарантируется безопасность летательных средств.

– После срока ультиматума?

– Ядерная атака.

– Это не блеф?

– Не могу знать. Скорее всего, нет. Настроение подавленное. Вокруг района разворачивается авиадесантная дивизия.

– Это мы знаем. Ты - начоперотдела округа?

– Так точно.

– Откуда они имеют информацию?

– Получили радиограмму с телескопа.

Седой сказал Киселеву:

– Вот тебе твой Портнов…

Голос за экраном спрашивал:

– О времени сигнала они имеют информацию?

– Не могу знать. С содержанием радиограммы не ознакомлен.

– Твое личное мнение о плане действий?

– Надо потребовать девяносто минут на эвакуацию. Навести корабли на Москву, Вашингтон, Нью-Йорк, Лондон, Париж, на все ядерные штабы. Десантный корабль увести демонстративно, сообщив им координаты взлетного коридора. Все.