НФ: Альманах научной фантастики 25 (1981)

Двенадцать офицеров крейсера в хрустящих мундирах, начищенных сапогах с отворотами и шпорами, в широкополых шляпах с разноцветными перьями замерли возле резных кресел, стоящих вокруг стола.

Дверь кают-компании открылась, и вошел человек.

– Приветствую вас, братья по разуму, на нашей Планете, - сказал он.

– Экипаж крейсера приветствует Планету и планетянина! - дружно ответили офицеры.

– Приветный! - представился планетянин и всем по очереди пожал руки.

– Прошу к столу! - пригласил Стратег.

– А что за название у вашего крейсера? "Толстяк", что ли?

– "Тол-стяг"! - поправил его Тактик. - Стяг. Флаг. Знамя, "Знамя Толы"!

– Ах, Тола - это планета, с которой вы прибыли? - догадался планетянин.

– Да, да! Тола - это наша родная планета.

– И что же за задачи у вашего крейсера?

– Искать братьев по разуму! - ответил Стратег. - Вступать с ними в контакт.

– Ну что ж… Наши цели совпадают. Планета примет вас с радостью! А много ли миров вы уже открыли?

– Ваш первый, - правдиво ответил Стратег. - Разум - слишком редкая ценность во Вселенной! Иногда нам казалось, что некоторые планеты обитаемы. Но при тщательном исследовании все они оказывались мертвыми. Возможно, тут все дело в стратегии поиска…

– Или тактике, - добавил Тактик.

– Да, - согласился планетянин. - Стратегия и тактика поиска братьев по разуму не терпит ошибок… Значит, торговля, обмен духовными и культурными ценностями, - заключил планетянин. - Прекрасно! Это ваша стратегия только или стратегия самой Толы?

– Конечно, наша! - воскликнул Отгадыватель.

– Конечно, Толы! - воскликнул Тактик.

Оба офицера посмотрели друг на друга недоуменно. Больно сжалось сердце у Тактика.

– Послушайте, Отгадыватель… - сказал он. - Мне кажется, что я доставил тебе какую-то неприятность. Обидел, что ли?

– Да что ты. Тактик! Как мы можем обидеть друг друга?! Никаких обид у нас нет! Иначе был бы невозможен поход нашего крейсера.

– Хорошо, если так… И все-таки что-то крутится у меня в подсознании.

– Может, дурной сон?

– Да, да, сон, наверное! - обрадовался Тактик.

– Так как же быть со стратегией Толы? - напомнил планетянин.

– Есть малюсенькая загвоздка, - вздохнул Стратег. - В общем-то, нам рекомендуется немного припугнуть каждую встреченную цивилизацию. Продемонстрировать, так сказать, силу. Но… но на это не стоит обращать внимания.

– Да, - согласился Канонир. - Кроме букетов цветов бомбарды могут заряжаться и чугунными ядрами. Но я, правда, закрыл погреб на замок, а ключ выбросил.

– Да и арбалеты приспособлены не только к стрельбе лучами фейерверков, - сказал Оружейник. - Я свинтил с лучей все боевые наконечники. Но ведь так просто навинтить их вновь.

– Тем более, - подхватил Звездочет, - что Звезды все-таки иногда внушают страх.

– Лазарет тоже не всегда бывает пустым, - буркнул Лекарь.

– В наставлении по вождению судов, - сказал Шкипер, - есть, кстати, термин: боевой разворот.

– Да и я не сижу без работы, - сказал Умелец.

– А я чувствую, - сказал Умница, - что на нашей Толе, кажется, не все в порядке.

– И в кают-компании стол всегда накрывался на тринадцать персон, вставил Стряпух.

– Ну, это на всякий случай, видимо, - объяснил Тактик. - Для встречи дорогого гостя, вот как, например, сейчас.

– Что-то мы копнули тревожное, - нахмурился Стратег. - Тут такая радость. Встреча с братьями по разуму! А в сердце тревога… Что скажешь, Советник?

– Скажу. На Толе, конечно, все не так хороша, как мы поведали планетянину Приветному. Да и стратегия и тактика "Тол-стяга" неприметно меняется во время нашего похода. Почти у каждого раны на теле…

– Да, да! Это правда, - подтвердил Лекарь. -…Я думаю, что все здесь рады такой приятной и интересной встрече. Но на Толя нам не простят, что мы не поприветствовали Планету двумя-тремя залпами чугунных ядер из всех бомбард. Дело в том, что наша стратегия и тактика отличаются от принятых на Толе. Контакт контактом, а глубокий карцер на Толе нам всем обеспечен.

– Выходит, что мы, планетяне, поставили вас в тяжелое положение? огорчился Приветный.

– Нет, нет. Мы так рады! Нам бы только выкрутиться на Толе, - сказал Стратег.

– Я предлагаю не возвращаться на Толу, - сказал Советник.

– Я согласен! - воскликнул Шкипер.

– Оставайтесь у нас, - предложил планетянин. - Мы примем вас с радостью. Все разумные существа - братья.

– Нет, нет, - запротестовал Отгадыватель. - Наш долг - вернуться на Толу.

– А! - поморщился Стратег. - Ты всегда был бунтарем!

– Мы вернемся на Толу, но не с тем, чтобы поселиться в глубоком карцере, а с тем, чтобы рассказать всем, что стратегия и тактика Толы неверны.

– Только попробуй, - сказал Тактик. - Так тебе и разрешат.

– А зачем спрашивать разрешения? Мы поднимем весь флот Толы! Мы объясним всем гражданам Толы, что долго заблуждались. Пора исправлять свои ошибки!

– Это значит, что придется отказаться от длительных походов? - сказал Шкипер.

– Я не знаю. Я еще ничего конкретно не знаю. В голове лишь одна мысль: надо возвращаться на Толу и попытаться изменить ее.

– Да, да! - поддержал его Умница. - Я чувствую, что буду круглым дурашкой, если не поддержу Отгадывателя! Что толку от нашей встречи с планетянами для Толы? Она постарается прислать сюда целый флот?

– Выходит, - сказал Стратег, - что мы доставим Планете большую неприятность?

– Нет, нет, - ответил планетянин. - В ваших искренних мыслях и действиях нет никакой вины. Если даже к Планете подойдет весь флот Толы, мы не пострадаем.

– Война?! - ужаснулся Лекарь.

– Нет, нет. Мы обходимся без военных действий. Тем более, что ваше возвращение на Толу, я уверен, не повлечет за собой такой устрашающей акции.

– Вы верите нам? - спросил Умница.

– Верим!

– Но вы же совсем не знаете нас!

– Как знать…

Проведя на Планете несколько дней, крейсер на предельной скорости ушел к Толе.

И снова экипаж крейсера насчитывал тринадцать человек.

Лес был бесконечен. Плоская, душная мгла обволакивала тело туго и незримо. Иногда в ней вспыхивали багровые огоньки глаз - то ли зверя, то ли духа, и художник замирал, стараясь не дышать. Дважды ему попадались маленькие поляны, и тогда можно было взглянуть на мерцающие в вышине звезды, такие спокойные и голубые после опасных звезд леса. Но потом вновь приходилось нырять в сладковатую затхлость под низкими кронами. Лес кричал и выл, лес зловонно дышал, иногда доносились крадущиеся шаги - то ли зверя, то ли духа… Художник мечтал услышать голос птицы Ку-у, птицы его предков, - это значило бы, что он на верном пути. Но лес кричал иными голосами. Художник шел из последних сил, все сильнее припадая на искалеченную ногу, облизывая спекшиеся губы сухим языком.