Николай Горькавый - Астровитянка

— Перечисляю рыцарей-победителей в порядке предстоящих поединков Суперфинала! — крикнул профессор Демицелло.

— Джон Багстоун — чемпион Рыцарского Турнира прошлого года, Орден Леопардов, пятый курс!

Рыцарь Багстоун приветственно махнул публике любимым двуручным мечом.

— Граф Гленливет рю Шардонне, Дракон четвёртого курса!

Аристократ рю Шардонне очень гордился тем, что он НАСТОЯЩИЙ граф, потомок, кажется, одного из рыцарей Круглого стола короля Артура. Он картинно отсалютовал стадиону копьём с шёлковым шарфом на конце — наверное, подарком Дамы Его Сердца.

— Николь Гринвич — первокурсница-Леопард, первый раз на турнире!

Никки сидела на скамейке совершенно неподвижно. Профессор, сделав паузу, слегка разочарованно объявил:

— Начинаем первый поединок!

Шок от предательства твоего тела… в юности все думают, что будут жить вечно, а болезни и смерть — лишь для других… поэтому сломанная рука — это удар в поддых, беспощадный знак равнодушного мироздания: ты тоже уязвим и смертен…

Тиля-Сова после открытого перелома плеча никогда не приходит на стадион — даже болеть за друзей.

Феликс превозмог животный страх подсознания и сумел снова подняться в воздух, но летает он уже не как свободный смеющийся бог, а как испуганный комок нервов, зажатых в неуклюжем потном кулаке…

На коричневого Багстоуна спикировал небесно-голубой дракон с тремя маленькими головами на длинных змееподобных шеях. Багстоун стал отбиваться от него пикой, и его баллы на табло полезли вверх.

— Каждый дракон, — пояснял комментатор для совсем уж несведущих зрителей-новичков, — имеет ахиллесову пяту — уязвимое место, которое может быть где угодно — на пятке, языке, кончике хвоста, в середине спины. Удары по дракону оцениваются судьями по степени близости к пятну уязвимости. Сам рыцарь определяет расположение ахиллесовой пяты по эффективности своих ударов. Если он сумеет попасть в эту точку, то сразу выигрывает поединок. Если никто из участников не поражает дракона, победитель турнира определяется по набранным баллам.

Так вот оно что! Давай, Никки, признайся честно себе самой — ты испугана! Безумно, до дрожи… Испуг не в сознании, а в подкорке… запах горелой кожи и трещащих волос… ощущение безнадёжности и конца… отключение тела и скольжение во тьму…

Я слишком хорошо помню этот ужас… он врезан, вплавлен в меня, как в камень. Я не хочу умирать, и это не мысль сознания, а невероятно сильное и страстное желание подсознания… оно отчаянно боится снова попасть на безвыходную грань жизни и смерти…

Что же мне делать? Я хочу жить так, как жила всегда, но не могу — моё подсознание пропитано страхом и затоплено ненавистью…

Копьё Багстоуна сломалось, упёршись в бронированную грудь дракона, и коричневый рыцарь схватился за меч.

— Багстоун наконец нащупал уязвимое место своего дракона — серединную голову! Рыцарь пытается её достать, но мечом это сделать очень трудно. Эх, жаль, его копьё переломилось! Смело бьётся, смело! Мощный удар! Левой голове дракона явно стало не по себе… А-ах! Дракон выбивает меч из руки Джона Багстоуна и опрокидывает его на землю. Поединок закончен в пользу дракона! Дракон гордо улетает в загон — лечить голову, а ушибленного Багстоуна друзья отводят в Рыцарскую Ложу.

На поле вышел красивый смуглолицый граф Гленливет в зелёных латах и снова изысканно раскланялся со зрителями. Красный дракон со здоровенной головой на длинной шее и с висячими складками шкуры приземлился перед ним и дохнул огнём. Гленливет начал зондировать оборону монстра мечом, ловко уклоняясь от ударов мощных лап и отражая щитом клубы пламени. Минут пять искусного фехтования потребовалось ему, чтобы нащупать пятно уязвимости в центре груди дракона. Улучив момент, граф спрятал меч и взял копьё. С пятой попытки он достал копьём ахиллесову пяту дракона, прикрываясь от его огненного дыхания полурасплавленными остатками щита.

Я дерусь и ругаюсь из-за своего страха. И чем мне страшнее, тем больше я шумлю — пытаюсь заглушить свою трусость… лезу на рожон в Запретные Пещеры, рублюсь с дурацкими драконами, но самый главный дракон сидит во мне — это такой объяснимый, такой подлый, такой родной страх… он вырос в тени той тележки… мы с ним лежали там в обнимку и накрепко срослись… он ревнив и оттолкнул всех моих друзей, даже Джерри…

Этот дракон — выкормыш мрака и ужаса — сосёт и гложет меня изнутри, и от прежней Никки осталась лишь одна пустая шкурка…

— Гленливет рю Шардонне победил! — кричал комментатор. — Дракон склоняется перед ним и разрешает залезть на свою шею. Гордый победитель в опалённых доспехах совершает на драконе традиционный круг почёта! Превосходная, чистая победа! Граф приземляется на Лужайку Награждений, и множество девушек всех орденов встречают его цветами и объятиями! Как приятно видеть — даже немного неожиданно для меня! — что у этого благородного вида спорта столько искренних болельщиц!

Я была самым свободным и бесстрашным человеком в этом скованном и испуганном мире — пока он не набросил свои цепи и на меня. Я вздрагиваю от теней и вида тёмных коридоров… Я бреду на немеющих ногах по холодной воде уныния, и моя шея мозжит от постоянной душевной боли.

В Рождество окружающий мир ярко светил мне… сейчас же он чёрен с угасающими огоньками моих редких друзей.

Я вижу вокруг не прекрасных принцесс, а свирепых ящеров — настоящих, не бутафорских… Да что там ящеров — просто гиен, беспощадных, отнюдь не благородных и омерзительных до тошноты!

Никки встала со скамьи, зашнуровала доспехи, взяла меч и щит.

Я так радовалась, что вырвалась с астероида, попала к людям, а тут Железный Дровосек с резаком… потом громила… и зеркальный убийца… Они меня доконали. Жестокие сволочи! Все они сгинули, но успели пройтись по моей душе стальными ногами, и я больше не могу быть счастливой, не могу петь и радоваться жизни…

Волны мрака бились в мою солнечную оранжерею и, наконец, обрушили её стены. Мир мой разорён, и пируют в нём холодный страх и мутная злоба. Кости души моей переломаны. Как исцелить её? Как прогнать из моего сердца леденящий ужас?

Никки медленно, чего-то боясь, снова обернулась — и опять встретилась глазами с Джерри. Он ласково улыбнулся и ободряюще махнул рукой — как-то особо, только ей… В груди Никки вспыхнул радостный тёплый огонёк, и она шагнула навстречу своему дракону, уже вылетевшему из загона и быстро приближающемуся.

И тут Никки вздрогнула, словно от удара током…

Этот дракон был по-настоящему страшен. Жёлтые бешеные глаза, зловонное шумное дыхание, клейкая пена, свисающая из пасти, быстрые хищные движения головы с острыми многорядными зубами, четыре мощные лапы с футовыми тёмными когтями, зловеще светлыми на тонких концах. Даже передняя кромка огромных крыльев щерилась зазубренной бритвой. От одного взгляда монстра древняя и давно исчезнувшая шерсть на спине вставала дыбом, а на лбу выступал холодный пот. Дракон источал вокруг себя густые миазмы опасности и ужаса…