Дугал Диксон - Человек после человека

Вокруг коралловых рифов тропиков исчезает рыба и вымирают другие ценные морские существа. Нежелательные и несъедобные виды заселяются на их место. Некогда прекрасные и разноцветные прибрежные рифы, барьерные рифы и атоллы теперь быстро становятся мёртвыми скелетами своей прежней славы. Это не только ошибка аквабионтов. Наряду с этим всюду повышается уровень моря, а вершины рифов не могут расти достаточно быстро, чтобы выдерживать этот темп. Когда вода становится глубже и освещение ослабевает, водоросли, которые растут совместно с кораллами и помогают им питаться, гибнут, и сами кораллы погибают. Хотя аквабионты не могут различать цвета (клетки-палочки в их глазах развились за счёт колбочек, чтобы улучшить их зрение в условиях низкой освещённости), они могут увидеть достаточно, чтобы знать, что предпочитаемые ими местообитания медленно гибнут. Колонии аквабионтов встречаются всюду на мелководьях, которые окружают маленькие тропические острова, всё более скучиваясь и всё более отчаянно нуждаясь в новых ресурсах, новой пище, новом пространстве.

Именно поэтому их стаи переселяются на север, в более прохладные воды; а другие обращают своё внимание на враждебную окружающую среду — ту, что находится над поверхностью океана.

Вода разносит звуки на большие расстояния, поэтому у аквабионтов была возможность выработать сложную систему связи. Это поддерживает контакт в стае во время движения, а также позволяет соблюдать достаточное расстояние, чтобы кормиться.

Piscanthropus submarinus

Шли тысячи лет, и аквабионты стали ещё лучше приспособленными к их морской жизни. Они стали менее неуклюжими и более обтекаемыми, с более эффективными ластами и органами плавания. Они начинают напоминать вымерших тюленей и так же, как они, существуют на рыбном рационе. Однако они не нуждаются в подъёме к поверхности воды для дыхания. Их жабры могут извлекать весь кислород, который им необходим, из морской воды. С отступлением пакового льда аквабионты расселяются в неизвестные воды. Это важно, если они хотят выжить при устойчивом росте популяции.

Она запомнит свой путь домой, продолжает она говорить самой себе. Неважно, насколько плавучее скопление растений унесло её или её семью, она запомнит свой путь назад.

Она и остальная часть её племени преуспели в этом. Они обладают знанием, которое позволяет им держать курс к любому месту, куда они хотят попасть. Область, где они живут, была занята их предками ещё до того, как пришли льды. Из-за этого они действительно могут помнить наступление льда и места, в которые переселялись разные поколения. Теперь всё это изменилось, потому что лёд отступает, оставляя ландшафт, отличающийся от того, каким он был прежде. Тем не менее, они всегда умели добраться до любого места, в котором, как знали их предки, можно было бы найти пищу или убежище.

Теперь эта способность подвела их. Они хотели двигаться к большой реке, которую их предки помнили в туманном прошлом. В той реке должно было быть много рыбы, а в ущельях, через которые она текла — хорошие укрытия. Однако когда они пришли, лёд раздвинул ущелья в широкую U-образную долину, где было немного мест, в которых можно укрыться.

Более того, река стала бурным потоком. Лёд далеко в верхней части долины, наверное, таял гораздо быстрее, чем обычно, и вода бурлила на дне долины коричневыми и белыми бурунами, захлёстывая пойму и берега. Дно в нижней части долины, казалось, было свободным ото льда уже много лет, потому что на сырой торфяной почве начал расти хвойный лес. Именно в этом лесу маленькая группа отдыхала, когда внезапная речная волна вырвала часть берега, деревья и всё остальное. Переплетённые корни и прочные стволы деревьев вместе удерживали почву и сохраняли весь кусок на плаву как своего рода плот, и злополучная группа дрейфовала дальше вниз по течению.

Затем опустилась ночь. Рёв реки стал тише, потому что она стала шире и потекла медленнее. Луны не было, и берега стали невидимы в темноте.

Она запаниковала. Без визуальных ориентиров её память не работала. Другое чувство глубоко внутри неё, чувство, которое должно помочь ей найти направление, всё ещё работало, но оно было очень слабым. Она знала по опыту, что, когда она полагалась на это другое чувство и думала, что какое-то место было в одном направлении, оно всегда оказывалось в совершенно противоположном направлении. Что-то большое, наверное, полностью поменялось, начиная с дней перед льдами. Она должна была смириться с мыслью, что она никогда не увидит своё племя вновь.

Сейчас рассвет, холодный серый рассвет, который не приносит ничего, чтобы согреть сбившиеся вместе и дрожащие фигурки на плывущем острове. Сейчас земля пропала из виду и не видно ничего, кроме серого, покрытого зыбью моря. На дрейфующем острове мало что есть помимо нескольких деревьев и небольшого количество удерживаемой ими почвы. Нигде нет ни крова, ни убежища, не говоря уже о пище.

Еда — это неважно. Они все умрут от холода и непогоды прежде, чем оголодают до смерти; если, конечно, они не смогут вспомнить что-нибудь, что их предки имели обыкновение делать в таких обстоятельствах.

Что-то такое было, туманно вспоминает она.

Что-то, что нужно сделать, потирая друг об друга палочки.

Цепочка фигур быстро мчится через пустынный кустарник, поднимая облака пыли с красной порошкообразной почвы. Солнце поднимается до высоты, с которой начинается дневная жара, и вскоре открытая полупустыня превратится в место, где не стоит появляться никакому живому существу. Несмотря на свою тёмную кожу и защитное покрытие из волос на своих головах и спинах, социалы не смогли бы выдержать иссушающей полуденной температуры. Это не проблема, потому что благодаря своей скорости звено доберётся до Дома прежде, чем условия станут слишком плохими.

Основу звена составляет примерно 30 молодых особей, каждая из которых несёт свою собственную ношу из корней и клубней в плетёных мешках. Параллельно им с обеих сторон движется около дюжины взрослых самцов; их чувствительные глаза и уши отслеживают возможных врагов на красном и сером пейзаже, их согнутые локти и огромные, похожие на резаки ладони, покачивающиеся перед ними, готовы к защите звена.