Гарри Гаррисон - Мир на колесах

Руки его поднялись из воды, и он схватился за край люка. Затем голова оказалась над поверхностью, и он сделал несколько обжигающих глотков воздуха. Это было больно, но прояснило голову. Придя в себя, он поднялся и пошел, спотыкаясь, по крыше танка, поплыл в сторону движителя. Он знал, что не сможет, не сделает следующего гребка.

Возле головы в воду шлепнулась веревка, и он вцепился в нее. Его подтянули к двигателю, к борту, и Отанар нагнулся, схватил его за запястья и вытащил из воды, как снулую рыбу.. Ян едва понимал это, сознание меркло в красном тумане, пока нога не опустилась на металл крыши движителя, прожигая плоть почти до кости. Он громко закричал от внезапной боли, зрачки его расширились, и он понял, что Отанар помогает ему. Отанар был без охлаждающего костюма и мучительно дышал.

Прислонясь друг к другу, они осторожно прошли по верху движителя. Ян с помощью штурмана спустился первым. Воздух внизу показался ему арктическим. Некоторое время они смогли лишь сидеть на полу, когда спрыгнули, и пытались придти в себя.

– Давай в следующий раз не будем делать этого, если можно будет обойтись, – сказал, наконец, Ян. Отанар смог лишь слабо кивнуть в знак согласия.

Гизо наложил противоожоговую мазь на ногу Яна, затем замотал ее бинтом. Это было болезненно, но таблетка избавила его то боли. Да и от усталости заодно. Вновь одетый, он сел в кресло водителя и проверил контроль.

– Есть признаки протечки? – спросил он инженера.

– Никаких. Эта зверюга крепкая.

– Хорошо. Дай мне побольше тяги. Я собираюсь столкнуть этот танк с дороги. Что я сломаю, если толкну его носом?

– Пару фар, больше ничего. Там прочная сталь толщиной в четыре сантиметра. Толкай, сколько угодно.

Ян так и сделал – на одной малой скорости повел машину вперед – пока металл не прижался к металлу. Движитель задрожал. Он потихоньку нажал на акселератор. Протекторы тяжело взревели, и движитель затрясся, борясь с мертвой глыбой танка. Что-то должно было уступить.

Танк двинулся. Как только он покатился вспять, Ян, оставив скорость постоянной, чуть повернул баранку, установив ее на постоянный поворот. Пядь за пядью они разворачивались, пока кабель не остался позади, и танк не повернулся к Дороге под прямым углом. Ян зафиксировал колесо и повел прямо. Ближе и ближе к краю.

Внезапно танк опрокинулся, и Ян нажал на тормоза. Танк мгновенно перевалился через кромку, и движитель сам оказался на самом краю, чуть под углом. Медленно и тщательно он установил задний ход и повел назад, подальше от опасности. Лишь когда они вновь выпрямились над центром Дороги, он облегченно вздохнул.

– Я согласен, – сказал Отанар. – Я надеюсь, это последняя неурядица здесь.

Было непросто, но не составило слишком уж большой проблемы перевести поезда через затонувший участок Дороги. Понадобилось лишь время. Потерянное время. Машины, значительно более легкие, чем движители, имели тенденцию плыть в воде. Их нельзя было перетягивать больше двух за один раз. Челночная переправа продолжалась безостановочно, пока все машины не оказались на той стороне. Лишь когда поезда были вновь восстановлены по ту сторону затонувшего участка, Ян позволил себе отдохнуть, поспать считанные часы. Прежде чем они отправились дальше, он распорядился о восьмичасовом отдыхе.

Каждый нуждался в отдыхе, экипажи движителей были изнурены, и он знал, что так будет лучше, чем если он принудит водителей работать. Они моги отдохнуть, он – нет. В течении всей операции по переправе через затонувший участок, его тревожила проблема, которую никак нельзя было обойти вниманием. Очевидная проблема, которая прямо глядела ему в глаза, когда он вел движитель обратно по покрытой водой Дороге к эскадрону уединившихся танков. Он остановил истекающий водяным паром движитель около танков, натянул костюм с охлаждением и отправился к командирскому танку.

– Я думал ты забыл об этом, – сказал Лайос Наджи.

– Совсем напротив. Я целыми днями ни о чем другом не думаю.

– Хочешь оставить танки здесь?

– Нет. Они нам слишком нужны.

– Но на собственной тяге нам не добраться.

– Я и не ожидаю этого. Взгляни.

Ян раскатал синьку, боковую проекцию танка. Он обильно разрисовал ее большим красным карандашом, и теперь постукивал по линиям, которые добавил.

– Вот наш проблемный участок, – сказал он. – Мы собираемся обрызгать его жидким пластиком, и это сделает его достаточно водонепроницаемым, чтобы пройти под водой до противоположной стороны.

– Погоди-ка, – сказал Лайос, указывая на рисунок. – Ты задраиваешь все люки. А как выберется водитель в случае необходимости?

– Не будет водителей. Мы протянем тросы от передач, законсервируем танки и потянем их. К каждому подведем по одному кабелю. Я уже пробовал, и это получилось.

– Надеюсь, – с сомнением сказал Лайос. – Но мне бы страшно не хотелось находиться в движители, ведущем эти танки, если один из них унесет за край Дороги. Он утащит движитель за собой.

– Вполне возможно. Вот почему мы поставим устройство расцепления, которым можно будет управлять от движителя. Когда танк понесет, мы немедленно его обрежем.

Лайос покачал головой.

– Думаю, судить да рядить не о чем. Давай сначала попробуем с танком номер шесть.

Когда план удался, послышался анонимный вздох облегчения. Ведомый танк исчез под водой и не появлялся до противоположного берега. Морской ил быстро счистили, и кроме нескольких лужиц из небольшой течи, танк был невредим. Началась переправа всех остальных.

Когда поезда вновь были в полном составе, освобожденные штурманы вновь вернулись в движитель. Элжбета принесла узелок, который поставила на пол, прежде чем стала снимать костюм с охлаждением.

– Это кое-что особенное, – сказала она. – Я сама делала. Это семейный рецепт для особых случаев. Я думаю, сегодня особый случай. Бефстроганов.

Кушанье оказалось восхитительным. Впервые с начала перегона экипаж сел за еду, от которой можно было получить удовольствие. Тут был свежевыпеченный хлеб, литровые банки пива и свежий зеленый лук. Был даже сыр, хотя и немного – для него ведь требовалось место в желудках, которого уже не было. Но они героически стонали, запихивая сыр в пищеводы.

– Спасибо тебе, – сказал Ян, взяв ее за руку, невзирая на присутствие остальных. Никто не протестовал – очевидно, никто не заметил. Они уже приняли Элжбету как члена экипажа, и уважаемого члена, поскольку никто из них ничего не умел стряпать, кроме как разогревать замороженные концентраты. Ян почувствовал внезапное воодушевление.

– Мы отправляемся примерно через полчаса. Пришло время проверить тебя в водительском кресле, Элжбета. Не быть же тебе всю жизнь штурманом.