Гарри Гаррисон - Молот и крест

А делать нужно было все – и одновременно. Фронтальная атака, чтобы Сигварт был постоянно занят. Копья и стрелы над головами бойцов, чтобы не давать подняться. Хворост под ноги сражающимся, чтобы построить площадку. Подходить рассредоточившись, все время настороже, чтобы меньше была цель для камней. Пробираться небольшими группами по болоту и заходить Сигварту за спину. Приказать на лодках с шестами двигаться вдоль тропы, угрожая отрезать Сигварту путь отхода. Люди Сигварта начали оглядываться. Еще один решительный натиск англичан, невзирая на потери, и преграда будет прорвана.

Один из рабов из команды «кидателя» потянул Сигварта за рукав и сказал на ломаном норвежском: – Мы уходим. Камней не осталось. Хозяин Шеф, он велел стрелять, пока будут камни, а потом уходить. Перерезать веревки, сбросить машины в болото. Мы уходим!

Сигварт кивнул, посмотрел вслед небольшой фигуре. Теперь пора подумать о своей чести. Исполнить свою судьбу. Он прошел вперед к линии сражающихся, хлопая бойцов по плечу.

– Уходите, – говорил он. – Забирайте лошадей. Убирайтесь немедленно. Поезжайте прямо к Маршу, они вас не догонят.

Его кормчий Вестлити заколебался, когда Сигварт хлопнул его по плечу.

– А кто приведет твою лошадь, ярл? Тебе нужно будет уходить быстро.

– Мне еще кое-что нужно сделать. Иди, Вестлити. Это моя судьба, не твоя.

Сзади зашлепали шаги, а Сигварт повернулся лицом к пяти лучшим бойцам Марки, которые подозрительно продвигались вперед. Этот день научил их осторожности.

– Давайте! – позвал он. – Только я!

Ноги шедшего в центре скользнули, с ужасающей скоростью Сигварт прыгнул вперед, ударил, отразил удар, пробил мечом бороду, отскочил, ушел от удара другого.

– Давайте! – крикнул он и запел смертную песнь Рагнара, которую сочинил скальд Айвара Рагнарсона:

Над шумом битвы – одного против всей армии – низкий голос Вульфгара:

– Возьмите его живым! Прижимайте щитами! Возьмите живым!

Надо позволить им, думал Сигварт, отражая удары. Я еще недостаточно времени выиграл для сына. Но у меня есть способ выиграть для него еще и ночь.

Хотя для меня она будет длинной.

Шеф и Бранд, стоя рядом, смотрели, как по ровному луговому дерну к ним медленно приближается боевая линия в двести человек шириной. Над ней развеваются боевые знамена, личные вымпелы ярлов и витязей. Не Ворон Рагнарсонов: он вылетает, только когда собираются все четверо братьев. Но в центре линии видно другое знамя – Свернувшийся Змей Айвара Рагнарсона. И даже на расстоянии Шеф видел блеск серебряного шлема, алый плащ.

– Многие сегодня погибнут. У нас слишком равные силы, – сказал Бранд. – Даже победитель понесет тяжелые потери. Нужна смелость, чтобы, зная это, идти в передней линии. Жаль, что сам Айвар не впереди. Я надеялся, он будет: тогда я бы сам за него взялся. Самый дешевый способ победить для нас – это убить предводителя и заставить остальных потерять дух.

– А у них есть дешевый способ?

– Сомневаюсь. Наши парни видели деньги. А эти только слышали о них.

– Но ты по-прежнему считаешь, что мы проиграем?

Бранд успокаивающе потрепал Шефа по плечу.

– Герои так никогда не думают. Но все рано или поздно проигрывают. А нас меньше.

– Ты не считаешь моих троллов.

– Никогда не слышал, чтобы троллы выигрывали сражения.

– Подожди, и увидишь.

Шеф отошел на несколько шагов от того места, где стояли они с Брандом под флагом Молота, в самом центре их линии – линии армии Пути. Она была выстроена точно так же, как линия Айвара, но достигала в глубину всего пяти человек, и резервов было меньше. Шеф разместил в линии катапульты на колесах – «толкатели», те, что выпускают стрелы. Спереди их прикрывал только единственный ряд воинов со щитами. Значительно дальше располагались «кидатели» – катапульты, стреляющие камнями, все, кроме той пары, что осталась с Сигвартом. Расчеты держали наготове веревки.

Но сейчас главное – «толкатели». С помощью алебарды Шеф взлетел на центральную повозку; всего их девять, и в каждую впряжены быки. Он посмотрел вверх и вниз по линии, увидел, как смотрят на него расчеты.

– Очистить линию!

Викинги, закрывавшие катапульты, отошли в стороны. Веревки туго натянуты, заряжающие стоят рядом с грудами стрел. Все нацелено и готово. Невозможно не попасть в медленно приближающуюся линию бойцов. Слышался хриплый крик солдат армии Рагнарсона. «Ver thik, – снова и снова повторяли викинги. – Ver thik, her ek kom». – «Берегись, я иду».

Шеф взмахнул алебардой и крикнул:

– Стреляй!

В воздухе мелькнули черные линии. Вонзились в строй приближающихся солдат.

Наводчики отчаянно завертели рычагами, новые стрелы легли на место. Шеф подождал, пока все не перезарядили, последний расчет дал сигнал готовности.

– Стреляй!

Снова гулкие звуки, линии в воздухе, свист. Армия Пути оживленно загудела. А в линии Рагнарсона тоже что-то происходило. Викинги оставили свой размеренный шаг, крики их прекратились. Они перешли на бег, стараясь поскорее сблизиться с противником, прежде чем их, как жареных свиней, насадят на вертел, а они даже одного удара не успеют нанести. Пробежать полмили в полном вооружении нелегко, они устанут. Стреляющие свою задачу выполнили.

Но стрелять больше они не могут. Шеф рассчитал, что они могут сделать еще два выстрела, прежде чем атакующие достигнут линии. Убьют еще несколько человек, вызовут смятение в рядах.

Когда машины в последний раз подпрыгнули на колесах, он приказал им отходить назад.

Расчеты подняли хоботы лафетов, потащили машины к ожидающим повозкам, торжествующе крича.

– Молчите! К «кидателям!»

Через несколько секунд бывшие троллы заряжали и нацеливали новые машины. Викинги с этим никогда бы не справились, подумал Шеф. Им нужно время, чтобы рассказать друг другу о своих доблестных деяниях. Он поднял алебарду, и десять камней одновременно взлетели в воздух.

Как можно быстрее перезарядили, поворачивая неуклюжие остовы по приказу командиров расчетов. Дождь камней обрушился с неба, стрельба шла не залпами, каждая катапульта выпускала снаряд, как только была готова.

Потрясенная, линия Рагнарсонов разбилась на отдельные группы, но продолжала подходить. Камни уже перелетали через нее. Но Шеф с удовлетворением заметил длинный след изуродованных тел и бьющихся раненых, который, как змея, извивался за наступающей армией.

С ревом и лязгом металла две боевые линии встретились, мгновенно откачнулись назад, снова вперед: удар воинов Рагнарсона выдохся, был сдержан, их потеснили. И через несколько мгновений битва разбилась на множество поединков, воины сражались мечами и топорами, били о щиты, старались свалить противника, ударить в незащищенное место, разбить лицо или ребра шишкой щита.