Ник. Горькавый - Астровитянка

Чудовище махало огнедышащей головой, орудовало длинными рогами и правой когтистой конечностью, пытаясь достать Кристину. Та ловко отбивалась, громко лязгая мечом по чешуйчатой шкуре и лапам ящера и защищаясь щитом от огненных клубов. Но, как обычно, перевес оставался за монстром — он всё убыстрял свои движения, и Кристине приходилось туго. Наконец ящер стремительным ударом лапы выбил меч Кристины. В следующую секунду её щит растаял под пламенным дыханием рогатой крысы, и Кристина вышла из игры.

— Отличные баллы набрала Кристина Снайдер в своём первом официальном поединке с ящером, — заявил комментатор. — Поздравим её!

Никки затянула латы и вышла на поле, не дожидаясь вызова. Ближайший динамик что-то бубнил голосом спортивного профессора, но Никки не обращала на него внимания. Она смотрела на выбежавшего на поле своего ящера — тёмно-зелёного, сгорбленного, с шипастой мордой страшной не клыками, а беспощадными красными глазами с ледяными зрачками-щёлками. Зверь двигался рысью, поочерёдно ударяя в землю массивными задними лапами, прижав гибкие передние конечности к чешуйчатой груди. Хвост, усеянный острыми треугольными пластинами, с силой бил по траве. Ящер гулко рычал и плевался огнём, глядя на Никки свирепыми глазами.

Никки уже не раз видела это — приближение врага, жаждущего убить её.

Мы рождаемся, чтобы жить и радоваться жизни, любить и быть любимыми. Но всегда находится тот, кто посылает нас на костёр во имя высших побуждений… или принуждает к животному контракту… или равнодушно сметает с пути, как ничтожную пыль.

Ты! Когда же простая мысль врастёт в твой хребет зверя и выпрямит его: нельзя убивать людей, нельзя делать их рабами, нельзя лишать человека шанса на счастье!

Иначе ты будешь проклят!

— Ну, иди сюда, тираннозавр сраный, — сказала Никки ящеру, и её захлестнула волна гнева.

Она глубоко воткнула копьё в травяную землю и без колебаний пошла вперёд только со щитом и отведённым назад мечом. Ящер с гулким топотом подбежал к ней и дохнул огнём. Никки быстро подняла щит навстречу пламени, и одновременно запел её меч, взлетая по дуге вверх, к корявой морде. Клинок блеснул на солнце…

БАНГ! Сильнейший удар своротил набок шипастую голову ящера. Он жалобно завопил, и его левый глаз с колючим золотым зрачком погас. В следующий момент лапа ящера так ударила в щит, что Никки отшвырнуло на несколько шагов. Разъярённый дракон бросился в атаку — гораздо быстрее, чем в первый раз. Высотой он раза в два превосходил девушку, но его голова с оскаленными клыками была опущена и тараном нацелена на маленькую фигурку. Никки подождала, потом неуловимым движением скользнула в сторону, и её меч лязгнул о другой глаз дракона. Раздался страшный рёв.

Ящер промчался мимо, затормозил, взрывая клочьями дёрн, и нанёс стремительный удар длинным хвостом. Она еле успела подпрыгнуть над свистнувшим бревном с острыми пластинами. «Лучше иметь дело с мордой!» Ящер развернулся и снова ринулся на девушку. Его омерзительная голова была слепа, но он по-прежнему хорошо ориентировался и знал, где находится враг. «Зверюга видит не только глазами…» — быстро подумала Никки, и снова её меч запел навстречу тираннозавру. Ящер вскинул голову, и клинок достал только до левого плеча. Отдача здорово ударила по Никкиной руке.

Ящер взвизгнул и хлестнул лапой по щиту. Никки едва удержала его и отступила. Когтистая лапа потянулась за ней, но медленнее, чем раньше. Дракон злобно рычал.

«Что?! Не нравится?! — в ответ зарычала Никки и обрушила град быстрых яростных ударов по передним лапам и груди ящера. — Ты! Безмозглый! Змей-переросток! Даже не представляешь! Какая это! Удивительная штука! Кинетическая! Энергия!» — свирепо рубилась Никки. Она не обращала никакого внимания на табло и баллы, вкладывая в удары меча всю накопившуюся злость и боль последних месяцев. Ящер плевался пламенем и отмахивался когтистыми конечностями, но, казалось, он элементарно струсил, ощутив Никкино бешенство, и его битые лапы двигались всё неувереннее.

КРАК! Очередной удар меча в плечо ящера оказался удачным: левая передняя лапа повисла вдоль чешуйчатого тела. Дракон взвыл и мощным правым хуком опрокинул Никки на землю. Не успела девушка встать, как на неё сверху обрушился ещё один когтистый удар. Никки парировала его щитом, но это обошлось ей дорого: дракон зацепил щит и отбросил в сторону. Ящер дохнул в лицо девушке вонью свирепой пасти и снова взмахнул страшной лапой с бритвами-когтями, со свистом режущими воздух.

Лёжа девушке было трудно отбиваться мечом, но она крутанула его над самой травой, разогнала как смогла и ударила по запястью приближающейся драконьей лапы.

Ей повезло — удар попал в щель панциря.

Когтистая кисть отлетела и тяжело грянула о землю. Из торчащего обрубка хлынула фосфоресцирующая зелёная кровь.

Ящер оглушающе завизжал, неуклюже повернулся и рысью устремился в стойло.

Никки с трудом поднялась с земли, тяжело дыша и утирая запястьем пот, бегущий по лицу.

Голографический чешуйчатый морок сошёл с отсечённой конечности ящера, и стали видны пластокремниевые панцирные пластины, никелированные суставы, сервомоторы и начинка электронных блоков, жестоко разрубленных мечом.

Никки повела глазами по бушующим трибунам, и только тогда внешний звук включился для неё.

— Поразительно! Чудовищно! — восклицал на весь стадион профессор Демицелло. — Такого я ещё не видел — отсечь лапу ящеру! Мне даже непонятно, что будет делать оценивающий компьютер — в его балльной системе просто нет такой опции!

Трибуны ревели. Никки побрела к Рыцарской Ложе, успокаивая дыхание и сумасшедшие удары сердца. Она села на скамью и сняла с себя доспехи, не обращая внимания ни на что вокруг — ни на крики, ни на поздравления. И никто не решился переступить давно существующий невидимый круг отчуждения вокруг Никки — ни обнять, ни дружески хлопнуть её по плечу.

Никки вновь захлестнула знакомая горечь.

Я стала прокажённой и одинокой… Никому не нужной, как старый башмак… Биоробот с мечом на потеху публике… У меня был один-единственный друг, и того я прогнала…

И вдруг на Никки навалился такой приступ тоски, что — невиданное дело! — в горле защипали и запузырились слёзы. Она склонила голову к коленям, пытаясь унять жестокую боль в груди, и зачем-то обернулась на ближайшую трибуну. И не поверила своим глазам — всего в нескольких метрах сидел Джерри с взволнованным лицом, и его голубые глаза неотрывно смотрели прямо на неё. Ему не хватило места на переполненных зрителями скамейках, и он умещался на узкой и жёсткой каменной ступеньке — зато ближе всех к Рыцарской Ложе. Тёплый лучик протянулся к Никки — она поймала его и поспешно отвернулась.