В мире фантастики и приключений. Выпуск 3. 1964 г.

В помещениях корабля теперь шумно. Давно уже не было так шумно. Население хрисской станции снова пришло сюда, и каждый вкладывает в послание арбинадцам все свое умение, все свои знания и всю свою любовь к людям. Приходится очень много работать. Я совсем не ожидал, что это выльется в такой труд, мне все казалось проще. Сколько мы спорили о том, что именно отправить в будущее. И сразу же возник вопрос-как все подготовить, чтобы наше послание оказалось по возможности более понятным. Мы отобрали массу фотографий. На них есть все: и эпизоды нашей экспедиции на Арбинаду, и портреты людей (в том числе мой, биолог почему-то решил, что у меня очень характерный тип лица), и картины из жизни на Церексе, наши лаборатории, космические спутники, заводы. Мы поместили фотокопии лучших произведений искусства, которые, по счастью, оказались у Рииля, и даже не забыли изображений животных Церекса и Арбинады, на чем упорно настаивал Дасар. Фотографии пришлось переработать в механические оттиски, поскольку кем-то было высказано опасение, что в обычном виде они не выдержат испытания временем. Изобретательный Лех нашел способ сделать эти оттиски цветными, и сейчас они не уступаюг по выразительности оригиналам.

Много трудностей пришлось преодолеть, чтобы донести до арбинадцев нашу речь, нашу музыку. Обычные способы звукозаписи здесь вряд ли годятся. Никто не верит, что магнитные и электростатические поля удержатся в материалах на протяжении миллионов лет, и мы были уже готовы отказаться от мысли передать арбинадцам наши голоса, как Мэрc вспомнил, что когда-то звук записывали тоже механически, на специальные пластинки, и мы изготовили эти пластинки! Запись получилась вполне сносная, во всяком случае, за неимением лучшего, мы были вполне ею удовлетворены.

Послание теперь почти собрано. В нем недостает только одного - описания нашей собственной жизни. К сожалению, у нас. не оказалось ни одной книги, рисующей действительность нашего времени. Книги, бывшие на хрисской станции, погибли в потоках лавы, а на корабле оказались только всевозможные справочники.

И вот два дня назад при очередном обсуждении этой проблемы, посмотрев в мою сторону, Мэрc сказал:

– Мне кажется, у нас есть один выход.

– Какой же? - удивился Дасар. - Не предлагаете ли вы описать все самим?

– Вы почти угадали, - Мэрc усмехнулся, - только писать не нужно, уже написано.

– Кем написано?

– А вот им, - он указал на меня.

На лбу Дасара от удивления собралась складками кожа. Лех и Рииль, стоящие тут же, вопросительно посмотрели на меня.

– Вы не уничтожили свои записи? - спросил Мэрc. - Помните, я вам советовал.

– Не-ет еще, - протянул я, чувствуя, как кровь приливает к моему лицу.

– Какие записи? - спросил Рииль.

– Антор, к счастью, догадался вести дневник, куда, я думаю, попали не только мысли, но и описания того, с чем он сталкивался в своей жизни. Я прав, Ан? Ну смелее, если хотите, мы их читать не будем, но пусть прочтут арбинадцы. Так что вы скажете?

Я растерянно смотрел на обступивших меня товарищей:

– Да что вы, Мэрc! Литам Дасар, Рииль… Там же ничего интересного… Просто моя жизнь с момента подготовки этой экспедиции… Разве их может заинтересовать такое?

– А почему нет? Откуда вы знаете, что может их заинтересовать? Мне кажется, им будет интересно все, Надеюсь, вы писали правду, без прикрас?

– Правду.

– Для них она важнее всего. Решайте, Антор.

И вот я решаю. Решаю второй день и не могу решиться. Трудно давать на суд чужим людям то, что предназначалось только для себя. Правда, Мэрc сказал, что я могу добавить некоторые разъяснения, но биолог махнул рукой.

– Зачем? - воскликнул он. - Это мы отсылаем людям. Понимаете, людям! А они все поймут сами.

– Не нравятся мне его почки, - сказал Крепс.

Леруа взглянул на экран:

– Почки как почки. Бывают хуже. Впрочем, кажется, регенерированные. Что с ними делали в прошлый раз?

– Сейчас проверю. - Крепс набрал шифр на диске автомата.

Леруа откинулся на спинку кресла и что-то пробормотал сквозь зубы.

– Что вы сказали? - переспросил Крепс.

– Шесть часов. Пора снимать наркоз.

– А что будем делать с почками?

– Вы получили информацию?

– Получил. Вот она. Полное восстановление лоханок.

– Дайте сюда.

Крепс знал манеру шефа не торопиться с ответом и терпеливо ждал.

Леруа отложил пленку в сторону и недовольно поморщился:

– Придется регенерировать. Заодно задайте программу на генетическое исправление.

– Вы думаете, что?..

– Безусловно. Иначе за пятьдесят лет они не пришли бы в такое состояние.

Крепс сел за перфоратор. Леруа молчал, постукивая карандашом о край стола.

– Температура ванны повысилась на три десятых градуса, - сказала сестра.

– Дайте глубокое. охлаждение до… - Леруа запнулся. - Подождите немного. Ну, что у вас с программой? - обратился он к Крепсу.

– Контрольный вариант в машине. Сходимость девяносто три процента.

– Ладно, рискнем. Глубокое охлаждение на двадцать минут. Вы поняли меня? На двадцать минут глубокое охлаждение. Градиент - полградуса в минуту.

– Поняла, - ответила сестра.

– Не люблю я возиться с наследственностью, - сказал Леруа. - Никогда не знаешь толком, чем это все кончится.

Крепс повернулся к шефу:

– А по-моему, вообще все это мерзко. Особенно инверсия памяти. Вот бы никогда не согласился.

– А вам никто и не предложит.

– Еще бы! Создали касту бессмертных, вот и танцуете перед ними на задних лапках.

Леруа устало закрыл глаза.

– Вы для меня загадка, Крепс, извечная загадка сфинкса. Порою я вас просто боюсь.

– Что же во мне такого страшного?

– Ограниченность.

– Благодарю вас.

– Минус шесть, - сказала сестра.

– Достаточно. Переключайте на регенерацию.

Фиолетовые блики вспыхнули на потолке операционного зала.

– Обратную связь подайте на матрицу контрольного варианта программы.

– Хорошо, - ответил Крепс.

– Наследственное предрасположение, - пробормотал Леруа. - Не люблю возиться с такими вещами.

– Я тоже, - сказал Крепс. - Вообще все это мне не по нутру. Кому это нужно?

– Скажите, Крепс, вам знаком такой термин, как борьба за существование?

– Знаком. Учил в детстве.

– Это совсем не то, что я имел в виду, - перебил Леруа. - Я говорю о борьбе за существование целого биологического вида, именуемого Хомо Сапиенс.

– И для этого нужно реставрировать монстров столетней давности?

– До чего же вы все-таки тупы, Крепс! Сколько вам лет?

– Тридцать.

– А сколько лет вы работаете физиологом?