Алексей Калугин - Форс-мажор (сборник)

– Скажите, почему, едва влившись в галактическую семью народов, земляне первым делом открыли сиротский приют? – спрашивал корреспондент с желтыми глазами и фиолетовой кожей.

– Галактический сиротский приют, – деликатно поправлял его Плахотнюк.

– Галактический, – соглашался корреспондент.

– Потому что мир, увы, до сих пор не совершенен, – отвечал на вопрос корреспондента полковник Плахотнюк. – И в нем по сей день встречаются те, кому срочно требуется помощь. А мы, земляне, всегда готовы протянуть руку помощи нуждающемуся. Когда же речь заходит о детях, мы громко, во весь голос готовы заявить: нигде и никогда дети не должны страдать!

– А почему на должность директора был назначен майор военно-космических сил Земли? – задавал новый вопрос корреспондент, покрытый чешуей, с широкими веерообразными плавниками вместо рук.

– Бывший майор военнно-космических сил Земли, – уточнял полковник.

– Майор Шутов подал в отставку?

– Майор Шутов в отставку не подавал. Прекратили свое существование военно-космические силы Земли. Данное подразделение было создано в те времена, когда мы не бороздили глубины космоса, не встречались с представителями иных цивилизаций, а потому имели все основания полагать, что за пределами Солнечной системы нас могут ждать не только друзья, но и враги. Теперь же мы уверены в том, что ни одна из цивилизаций, входящих в великую семью Галактической лиги, не имеет агрессивных намерений ни в отношении землян, ни в отношении других народов. Поэтому в существовании военно-космических сил Земли нет больше необходимости.

– И все же, бывший военный, – с сомнением пожимал чем-то отдаленно похожим на плечи рыбообразный корреспондент. – Почему именно он?

– У Анатолия Шутова имеется опыт соответствующей работы, – уверенно отвечал Плахотнюк.

– Он работал педагогом? У него есть необходимое для этого образование?

– Да вы только посмотрите на них! – умело уходил от прямого ответа Плахотнюк.

И всю площадь экрана занимала картинка, на которой Суслик нежно прижимался к широкой груди майора Шутова. После этого на лицах одних корреспондентов появлялись умильные улыбки, другие начинали не менее умильно помахивать плавниками, третьи в том же эмоциональном настрое принимались щелкать клювами и нежно щебетать, – одним словом, вопрос снимался сам собой.

Собственно, к позированию с Сусликом на руках как раз и сводилась вся роль Шутова на подобных встречах. На случай, если кто-то из инопланетных корреспондентов хотел поговорить лично с директором Галактического сиротского приюта, у Шутова имелось десятка полтора стандартных ответов на не менее стандартные вопросы. Шутову было скучно, но он добросовестно играл отведенную ему роль.

Ежедневно Шутов созванивался с Плахотнюком, чтобы переговорить без свидетелей. Ему казалось странным, что при том, какой широкий резонанс и мощную поддержку прессы получила идея создания Галактического сиротского приюта, какие фантастические цифры мелькали на счетчике посещаемости размещенного в Галактической сети сайта приюта, до сих пор не удалось отыскать родину Суслика. В ответ на все вопросы Плахотнюк лишь руками разводил и отвечал, что делает все возможное. Шутов чувствовал подвох. Но в чем именно он заключался, понять не мог.

Прошли обозначенные Плахотнюком две недели. Первоначальный ажиотаж вокруг приюта начал стихать. Новые подопечные в приют не поступали, а с Сусликом хлопот было немного. Малыш был живой, общительный, а в плане сообразительности мог дать сто очков вперед любому из трех оставшихся на станции гениев. Хотя, следует признать, ребята перестали заниматься ерундой и переключились на серьезную работу, что значительно подняло их реноме в глазах директора.

Киру Алексеевну беспокоило только то, что с Сусликом не удавалось наладить вербальный контакт. Гении как ни бились, какие хитроумные программы ни использовали, так и не смогли разгадать язык Суслика. А сам он ни в какую не желал учиться говорить по-русски. Одна из новых воспитательниц, прибывшая на станцию в помощь Кире Алексеевне, даже высказала предположение, что Суслик не может говорить, потому что слишком мал для этого.

Была у Суслика одна странная особенность – он не желал спать на постели. Даже если вечером Кире Алексеевне удавалось уложить малыша в кроватку и накрыть одеяльцем, утром его непременно находили свернувшимся калачиком под столом или в углу за кроватью. В остальном же это был самый обычный малыш.

Следом за первыми двумя неделями прошла третья.

К исходу четвертой Шутов наконец смог сказать самому себе, что ему удалось-таки наладить работу приюта в соответствии с самым высоким стандартом, каковым для майора являлся боевой лайнер. Теперь Шутов был уверен в том, что даже если ему придется покинуть приют, работа будет продолжаться в том же близком к автоматическому режиме. И, как ни странно, такое положение дел устраивало не только директора, но и остальной персонал.

Ситуация круто изменилась в начале пятой недели. В понедельник.

Обычно время после завтрака было самым спокойным, и Шутов удобно устроился у себя в кабинете в надежде полистать «Словарь военных цитат». К регулярному чтению этой книги майор пристрастился еще в пору учения в Летной академии и с тех пор всюду брал ее с собой. Едва Шутов пролистнул несколько страниц толстенного фолианта, пока еще не читая, а только наслаждаясь их мягкой фактурой и тихим шелестом, как хлопнула раскрывшаяся мембрана внутренней связи.

– Анатолий Николаевич, у нас проблема, – мрачно возвестил Семен.

– Серьезная? – поинтересовался Шутов.

– Да как вам сказать…

Шутов представил, как Скворцов чешет затылок.

– Говори прямо, – посоветовал Шутов, настроившийся услышать самое плохое, что только могло произойти на космической станции, – известие о выходе из строя канализационной системы.

– Нам привезли двух новых подопечных. Или одного… В общем, они сами еще не разобрались.

– Кто? – только и смог произнести ошарашенный Шутов.

Короткое слово прозвучало, как удар топора о плаху.

– Мормизонцы, – ответил Семен.

– Что – мормизонцы?

Семен понял, что нужно рассказывать все с самого начала.

– Мормизонский торговый корабль вышел из врат и сразу запросил связь с нами… с Галактическим сиротским приютом то бишь… Я разговаривал с первым помощником капитана мормизонского корабля. Он сообщил, что старший администратор пересадочной станции Кошень-7 передал им пару детишек неизвестной расы… Или одного… Ну, в общем, они и сами до конца не разобрались… Как дети оказались на пересадочной станции, никто не знает. Предполагают, что их кто-то забыл… Или нарочно оставил… Одним словом, мормизонцев попросили доставить найденышей в Галактический сиротский приют… К нам то есть…