Роберт Шекли - Корпорация «Бессмертие» (сборник)

В числе прочих ингредиентов он приобрел большую стеклянную бутыль, и поразительно дешево. Все же у жителей Нью-Йорка есть кое-какие преимущества, заключил Артур. Не существует ничего – буквально ничего, – что не продавалось бы за деньги.

Через три дня все необходимые материалы были закуплены, и в полночь на третьи сутки он разложил их на полу в своей квартире. В окно светила луна во второй фазе; насчет лунной фазы магическая формула не давала ясных инструкций. Казалось, все на мази. Артур начертил пятиугольник, зажег свечи, воскурил благовония и затянул слова заклинания. Он надеялся, что, пунктуально следуя полученным указаниям, ухитрится заколдовать Нельзевула. Его единственным желанием будет, чтобы Нельзевул оставил его в покое отныне и навсегда. План казался безупречным.

Он приступил к заклинаниям; по комнате голубой дымкой расползся туман, и вскоре Артур увидел нечто, вырастающее в центре пятиугольника.

– Нельзевул! – воскликнул он. Однако то был не Нельзевул.

Когда Артур кончил читать заклинание, существо внутри пятиугольника достигло без малого пяти метров в высоту. Ему пришлось склониться почти до полу, чтобы уместиться под потолком комнаты Артура. То было создание ужасающего вида, крылатое, с крохотной головой и с дырой в груди.

Артур Гаммет вызвал не того демона.

– Что все это значит? – удивился демон и выбросил из груди струю холодной воды. Вода плеснула о невидимые стены пятиугольника и скатилась на пол. Должно быть, у демона сработал обычный рефлекс: в комнате Артура и так царила приятная прохлада.

– Я хочу, чтобы ты исполнил мое единственное желание, – отчеканил Артур. Демон был голубого цвета и невероятно худой, вместо крыльев торчали рудиментарные отростки. Прежде чем ответить, он два раза похлопал ими себя по костлявой груди.

– Я не знаю, кто ты такой и как тебе удалось поймать меня, – сказал демон, – но это хитроумно. Это, бесспорно, хитроумно.

– Не будем болтать попусту, – нервно ответил Артур, про себя соображая, когда именно вздумается Нельзевулу вызвать его снова. – Мне нужно десять тысяч фунтов золота. Известного также под названиями крутяк, волхолово и фон-дер-пшик. – «С минуты на минуту, – подумал он, – могу оказаться в бутылке».

– Ну, – пробормотал холодильный демон, – ты, кажется, исходишь из ложной предпосылки, будто я…

– Даю тебе двадцать четыре часа…

– Я не богат, – сообщил холодильный демон. – Я всего лишь мелкий делец. Но, может быть, если ты дашь мне срок…

– Иначе – крышка, – докончил Артур. Он указал на большую бутыль, стоящую в углу, и тут же понял, что в ней никак не поместится пятиметровый холодильный демон.

– Когда я вызову тебя в следующий раз, бутыль будет достаточно велика, – прибавил Артур. – Я не думал, что ты окажешься таким рослым.

– У нас есть легенды о таинственных исчезновениях, – раздумывал демон вслух. – Так вот что тогда случается! Преисподняя… Впрочем, вряд ли мне кто-нибудь поверит.

– Принеси крутяк, – распорядился Артур. – Сгинь!

И холодильного демона не стало.

Артур Гаммет знал, что медлить больше суток нельзя. Возможно, и это слишком много, ибо никому не ведомо, когда же Нельзевул решит, что время истекло. И уж вовсе не известно, что предпримет багровочешуйчатая тварь, если будет разочарована в третий раз. К концу дня Артур заметил, что судорожно сжимает трубу парового отопления. Много ли она поможет против заклинаний?! Просто приятно ухватиться за что-нибудь основательное.

Артур подумал, что стыдно приставать к холодильному демону и злоупотреблять его возможностями. Совершенно ясно, что это не настоящий демон – не более настоящий, чем сам Артур. Что ж, он никогда не засадит голубого демона в бутылку. Все равно это не поможет, если желание Нельзевула не осуществится.

Наконец Артур снова пробормотал слова заклинания.

– Ты бы сделал пятиугольник пошире, – попросил холодильный демон, съеживаясь в неудобной позе внутри магической зоны. – Мне не хватает места для…

– Сгинь! – воскликнул Артур и лихорадочно стер пятиугольник. Он начертил его заново, использовав на этот раз площадь всей комнаты. Он оттащил на кухню бутыль (все ту же, поскольку пятиметровой не нашлось), забрался в стенной шкаф и повторил формулу с самого начала. Снова навис густой колышущийся синий туман.

– Ты только не горячись, – заговорил в пятиугольнике холодильный демон. – Фон-дер-пшика еще нет. Заминка вышла. Сейчас я тебе все объясню. – Он похлопал крыльями, чтобы развеять туман. Рядом с ним стояла бутыль высотой в три метра. Внутри, позеленевший от ярости, сидел Нельзевул. Он что-то кричал, но крышка была плотно завинчена и ни один звук не проникал наружу.

– Выписал формулу в библиотеке, – пояснил демон. – Чуть не ошалел, когда она подействовала. Всегда, знаешь ли, был трезвым дельцом. Не признаю всей этой сверхъестественной мути. Однако надо смотреть фактам в лицо. Как бы там ни было, я заколдовал вон того демона. – Он ткнул костлявой рукой в сторону бутыли. – Но он ни за что не хочет раскошеливаться. Вот я и заключил его в бутылку.

Холодильный демон испустил глубокий вздох облегчения, заметив улыбку Артура. Она была равносильна отсрочке смертного приговора.

– Мне в общем-то бутылка ни к чему, – продолжал холодильный демон, – у меня жена и трое детишек. Ты ведь знаешь, как это бывает. У нас сейчас кризис в страховом деле и все такое; я не наберу десять тысяч фунтов крутяка, даже если мне дадут в подмогу целую армию. Но как только я уговорю вон того демона…

– О крутяке не беспокойся, – прервал его Артур. – Возьми только этого демона себе. Храни его хорошенько. Разумеется, в упаковке.

– Я это сделаю, – заверил синекрылый страховой агент. – Что же касается крутяка…

– Да Бог с ним, – сердечно отозвался Артур. В конце концов, страховые агенты должны стоять друг за друга. – А ты тоже занимаешься пожарами и кражами?

– Я больше по несчастным случаям, – ответил страховой агент. – Но знаешь, я вот все думаю…

Внутри бутылки ярился, бушевал и сыпал ужасными проклятиями Нельзевул, а два страховых агента безмятежно обсуждали тонкости своей профессии.

Думается, здесь я в безопасности. Живу теперь в небольшой квартире северо-восточнее Сокало, в одном из самых старых кварталов Мехико-сити. Как всякого иностранца, меня вначале поразило, до чего страна эта на первый взгляд напоминает Испанию, а на самом деле совсем другая. В Мадриде улицы – лабиринт, который затягивает тебя все глубже, к потаенной сердцевине, тщательно оберегающей свои скучные секреты. Привычка скрывать обыденное, несомненно, унаследована от мавров. А вот улицы Мехико – это лабиринт наизнанку, они ведут изнутри к горам, на простор, к откровениям, которые, однако же, навсегда остаются неуловимыми. Мехико словно ничего не скрывает, но все в нем непостижимо. Так повелось у индейцев в прошлом, так остается и ныне; самозащита их в кажущейся открытости – так защищена прозрачностью актиния, морской анемон.