Роберт Шекли - Абсолютное оружие (сборник)

На тротуаре стоял человек с американским флагом. Вокруг собралась небольшая толпа. Человек был старый, с красным морщинистым лицом. Он говорил:

– Я хочу вам поведать о мире мертвых, они ходят по земле рядом с нами. Что вы на это скажете, а?

– Лично я, – заметил Хол, – вынужден согласиться, потому что рядом стоит старая седовласая женщина в астральном теле с высохшей рукой.

– Боже мой, это, наверное, Этель! Она умерла в прошлом году, мистер, и с тех пор я пытаюсь с ней связаться. Что она говорит?

– Цитирую: «Герберт, перестань молоть чепуху и иди домой. Ты оставил на плите яйца, вода уже вся выкипела, и через какие-нибудь полчаса твоя жалкая обитель сгорит дотла».

– Точно Этель! – воскликнул Герберт. – Этель, как ты можешь называть чепухой разговоры о мире мертвых, когда ты сама дух?

– Она отвечает, – доложил Хол, – что мужчина, который и яиц-то толком не сварит, не спалив свою квартиру, не вправе рассуждать о духах.

– Вечно она меня пилит, – посетовал Герберт и заторопился прочь.

– Мадам, не слишком ли вы строги с ним? – спросил Хол.

– Он никогда не слушал меня при жизни и не слушает теперь. Разве можно быть слишком строгой с таким человеком?.. Приятно было поболтать с вами, мистер, но мне пора, – сказала Этель.

– Куда? – поинтересовался Хол.

– В Дом престарелых духов, куда же еще? – И она незримо исчезла.

Хол в восхищении покачал головой.

«Земля! – подумал он. – Какое прекрасное место!»

На кафедральной аллее толпился народ – в основном венерианцы, замаскированные под немцев, и обитатели созвездия Стрельца, прикидывающиеся хиппи.

К Холу подошел какой-то толстяк и спросил:

– Простите, вы не Хол Папазиан? Я Артур Вентура, ваш сосед.

– С Альдебарана? – спросил Хол.

– Нет. Я, как и вы, из Бронкса.

– На Альдебаране нет Бронкса, – констатировал Хол.

– Придите в себя, Хол! Вы пропадаете почти неделю. Алина сходит с ума от беспокойства. Она хочет обратиться в полицию.

– Алина?

– Ваша жена.

Хол понял, что происходит. То был Кризис Совпадения Личности. Как правило, внеземные туристы с таким явлением не сталкивались. Кризис сулил Холу потрясающие впечатления. Если бы только они сохранились в памяти!

– Хорошо, – сказал Хол, – благодарю вас за информацию. Жаль, что я причинил столько волнений моей жене, моей дорогой Полине…

– Алине, – поправил Вентура.

– Ну да. Передайте ей, что я приеду, как только выполню задание.

– Какое задание?

– Мое задание заключается в выяснении моего задания.

Хол улыбнулся и попытался удалиться. Но Артур Вентура обнаружил уникальную способность роиться и окружил Папазиана со всех сторон, производя шум и предпринимая попытки силового воздействия. Папазиан подумал о лазерном луче и замыслил убить всех Артуров, но потом решил, что это не в духе происходящего.

Лица, одетые в форму, водворили Папазиана в квартиру, где он пал в объятия рыдающей женщины, которая тут же принялась сообщать ему сведения личного характера.

Хол заключил, что эту женщину зовут Алина. Женщина считала, что она его жена. И могла предъявить соответствующие бумаги.

Сперва было даже забавно иметь жену, детей, настоящую работу, счет в банке, автомобиль, несколько смен белья и все остальное, что есть у землян. Хол до самозабвения играл с новыми вещами.

Почти каждый день Алина спрашивала его: «Милый, ты еще ничего не вспомнил?» А он отвечал: «Ничего. Но я уверен, что все будет в порядке».

Алина плакала. Хол привык к этому.

Соседи были очень заботливы, друзья – очень добры. Они изо всех сил скрывали от него, что он не в своем уме – чудик, дурик, псих ненормальный.

Хол Папазиан узнал все, что когда-либо делал Хол Папазиан, и делал то же самое. Простейшие вещи он находил захватывающе интересными. Мог ли альдебаранец рассчитывать на большее? Ведь он жил настоящей земной жизнью и земляне принимали его за своего!

Конечно, Хол совершал ошибки. Он плохо ладил со временем, но постепенно приучился не стричь газон в полночь, не укладывать детей в пять утра и не уходить на работу в девять вечера. Он не видел причин для таких ограничений, но они делали жизнь интересней.

По просьбе Алины Хол обратился к доктору Кардоману – специалисту по чтению в головах людей. Доктор сообщил, какие мысли хорошие и плодотворные, а какие – плохие и грязные.

Кардоман:

– Давно ли у вас появилось ощущение, что вы – внеземное существо?

Папазиан:

– Вскоре после моего рождения на Альдебаране.

Кардоман:

– Мы сэкономим массу времени, если вы признаете, что вас одолевают странные идеи.

Папазиан:

– Мы сэкономим столько же времени, если вы признаете, что я альдебаранец, попавший в трудное положение.

Кардоман:

– Тихо! Слушай, приятель, такое заявление может завести черт знает куда. Подчинись моим указаниям, и я сделаю из тебя пай-мальчика.

Папазиан:

– Тихо!

Дело шло на поправку. Ночи сменялись днями, недели складывались в месяцы. У Хола бывали моменты прозрения, доктор Кардоман это приветствовал. Алина писала мемуары под названием «Исповедь женщины, чей муж верил, что он с Альдебарана».

Однажды Хол сказал доктору Кардоману:

– Кажется, ко мне возвращается память.

– Хм-м, – ответил доктор Кардоман.

– Я вспоминаю себя в возрасте восьми лет. Я поил какого-то железного фламинго на лугу возле маленькой беседки, недалеко от которой катила свои воды река Чесапик.

– Ложная память из фильмов, – прокомментировал доктор Кардоман, сверившись с досье, которое собрала на мужа Алина. – Когда вам было восемь, вы жили в Янгстауне, штат Огайо.

– Черт побери! – в сердцах воскликнул Папазиан.

– Но вы на верном пути, – успокоил его Кардоман. – У каждого есть подобная память, скрывающая страх и наслаждение больной психики. Не расстраивайтесь. Это добрый признак.

Папазиан приходил и с другими воспоминаниями: о юности, которую он провел юнгой на английской канонерке, о тяготах Клондайка…

Это были неоспоримо земные воспоминания, но не их искал доктор Кардоман.

…В один погожий день в дом пришел продавец щеток – он хотел поговорить с хозяйкой.

– Она вернется через несколько часов, – извинился Папазиан. – У нее сегодня урок греческого, а потом резьбы по камню.

– Прекрасно, – сказал продавец. – На самом деле я хотел поговорить с вами.

– Мне не нужны щетки, – ответил Папазиан.

– К черту щетки. Я офицер службы связи. Должен напомнить вам, что мы отбываем ровно через четыре часа.

– Отбываем?

– Все приятное когда-нибудь кончается, даже отдых.

– Отдых?

– Бросьте! – отрезал продавец щеток или офицер связи. – Вы, альдебаранцы, совершенно невыносимы.

– А вы откуда?

– Я с Арктура. Как провели время, играя с аборигенами?