Алексей Калугин - Фуггази-Джаз

А вот времени у меня было в обрез. Пройдет минута-другая, и вся эта вооруженная свора поймет, что я – тот, кто им нужен. За это время я даже протолкнуться к двери не успею. А даже если и успею…

Все! Поездку в Облонск можно признать несостоявшейся.

Эй! Ахав! Где ты там! Пора крутить назад стрелки часов!

Следом за попом в пролом в стене заглянул рыжий детина со здоровенными, покрытыми веснушками и заросшими волосами ручищами. Он показался мне похожим на искусного палача, умеющего с одного маху отхватить приговоренному голову. Вот только топора у него при себе не было. Да и зачем ему топор, когда он голыми ручищами кому хочешь голову скрутит.

Палач только заглянул в соседнее купе и тут же подался назад.

– Исмаила зовите! Исмаила! – заревел он густым басом. И вдруг повернулся в мою сторону. И на лице его появилась очень нехорошая улыбка каннибала, месяц просидевшего на растительно-молочной диете.

Все! Дальше медлить было нельзя.

Я выхватил пистолет и трижды выстрелил детине в лоб. Здоровяк свалился на пол, временно заблокировав подход к столу. Расстреляв оставшиеся патроны в тех, кто толкался у двери, я кинул пистолет, развернулся к окну и рывком опустил фрамугу до самого низа.

В лицо ударил холодный ветер.

За окном смеркалось.

Мимо со страшной скоростью проносились темные кусты, столбы и металлические конструкции непонятного назначения. Они появлялись и исчезали, будто призрачные видения из какой-то другой жизни. А ведь им полагалось стоять на месте – это поезд должен нестись мимо, пытаясь догнать сваливающуюся за горизонт бесконечность.

Помнится, в детстве я читал рассказы Джека Лондона о бродягах, в которых он популярно разъяснял, как нужно забираться на идущий поезд, чтобы тебе не отрезало ноги, и как спрыгивать с него, чтобы не свернуть шею. Но сейчас я не мог вспомнить ни одного дельного наставления. Да и годились ли они при нынешних скоростях? Высунув голову в распахнутое окно, я глядел на желтую точку фонаря, горевшую очень далеко, а потому казавшуюся единственной неподвижной точкой несущегося в тартарары мира.

Ахав не спешил.

Ну, что ж, значит, и следующий ход был за мной.

Я оттолкнулся ногами от края оконной рамы и прыгнул в набегающую со всех сторон тьму.

Земля ударила меня с такой силой, что перехватило дыхание. Тело мое подбросило и снова кинуло вниз. Упав во второй раз, оно покатилось вниз по насыпи.

Я не чувствовал боли. Но я никогда не забуду отвратительный, кажущийся до бесконечности растянутым во времени хруст ломающихся шейных позвонков.

Приподнявшись, я первым делом потер ладонью шею. У меня в ушах все еще стоял омерзительный звук, от которого челюсти сводит. Шея оказалась на месте. И даже была готова поворачивать голову в любую сторону.

Все ясно – закончился очередной бредовый сон. Теперь первым дело нужно определиться, где я нахожусь.

Кругом был кромешный мрак. Не было видно даже серого пятна окна, которое обычно выделяется на фоне тьмы даже глубокой ночью.

Я повел руками вокруг себя. Похлопал по ложу, на котором сидел.

Это была не кровать, а узкий, жесткий топчан, обтянутый холодным, чуть шероховатым материалом. Как в поликлинике.

Если так – то дело плохо…

Какое сегодня число?..

Я медленно поднялся на ноги и, вытянув руку перед собой, сделал шаг.

– Осторожно, Петр Леонидович.

Голос звучит спокойно, без угрозы. И к тому же кажется смутно знакомым.

– Кто здесь?

– Сядьте, Петр Леонидович.

Прозвучало не как приказ, а как совет.

Секунду-другую поколебавшись, я сделал то, что от меня требовалось.

И тотчас в глаза мне ударил яркий свет.

Я инстинктивно поднял руку с раскрытой ладонью.

– Кто вы?.. Где я нахожусь?..

На этот раз я не смог скрыть испуга. Который мог и в страх перерасти, если наше общение будет продолжаться в том же духе.

– Вам не о чем беспокоиться, Петр Леонидович. Мы ваши друзья.

– Друзья?..

Я хотел сказать, что друзей так не встречают, но благоразумно смолчал.

Опустив руку, я смог разглядеть настольную лампу, находящуюся метрах в трех от меня. Угол стола, на котором стояла лампа. И ногу, обутую в черный, узконосый, лаковый ботинок.

Что-то здорово напоминала мне подобная картинка.

– Ахав?..

– Я друг Ахава.

– И как вас прикажете называть?

– Обойдемся без имен. Наш разговор будет короткий.

– Ахав угощал меня водкой.

– Водка закончилась.

– Что, вообще?

– Давайте перейдем к делу.

Нога исчезла из освещенного круга, но на ее месте тотчас же появилась другая. Видимо, человек поменял положение тела.

– А где Ахав? – спросил я.

– Какое это имеет значение? – в голосе прячущегося в темноте незнакомца звучит недовольство и легкое раздражение.

О ком же напоминает мне этот голос?

– У нас с Ахавом были свои дела.

– Теперь я веду дела Ахава.

– Меня он об этом не предупреждал.

– Ахав погиб… Погиб, спасая вас.

Тут я несколько растерялся.

– А меня нужно было спасать?

– Вы что, не помните, как прыгнули с поезда?

– Так это было на самом деле?

– Было, Петр Леонидович, было. Вы прыгнули с поезда и сломали себе шею. По счастью, буквально за несколько секунд до вашей смерти нам удалось вернуть вас назад.

– Ну надо же… – Я снова провел рукой по шее. Приятно было чувствовать ее целой и невредимой. – А что Ахав?

– Не будем говорить об Ахаве. У нас нет на это времени. Вы должны вернуться назад и все повторить заново.

– Расскажите об Исмаиле.

– Это наемник…

– Я знаю, но почему его нельзя убить?

– Он чертовски хитер.

– Это не ответ.

– Почему же?

– Никакая сверххитрость не поможет остаться живым, если в тебя в упор стреляют из автомата.

– Ну, не знаю… – Прячущийся в темноте в задумчивости покачал носком ботинка. – Все зависит от того, насколько хорошо продуман трюк…

И тут я догадался!

– Вергилий!

Носок ботинка замер.

– Закройте глаза, Петр Леонидович, вам пора возвращаться, – быстрой скороговоркой проговорил тот, что скрывался во тьме.

– Тебе тоже удалось выбраться живым?

– О чем вы?..

– Как ты это сделал?.. Ты сам все это подстроил! Продумал заранее и просчитал каждый шаг!

– Петр Леонидович!..

– Исмаил работает с тобой заодно. На подхвате. Поэтому и остается все время живым. Вот так! – я хлопнул в ладоши и развел руки в стороны. – Главное, в нужный момент отвлечь внимание зрителя!

– Петр Леонидович, я не понимаю, о чем вы говорите, но тем не менее настоятельно рекомендую вам успокоиться и закрыть глаза. В процессе перемещения во времени…

Я вскочил на ноги и с видом конферансье, объявляющего следующего артиста, выпятил грудь и вскинул руки вверх.