Мир Приключений 1959. Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов

Погрузка продолжалась. Прикрепив конец длинной веревки к пароходу, а другой конец к закопанному на берегу якорю, колхозники переводили по ней плот. Люди радовались предстоящему отъезду и оживленно перекликались.

«Ничего не знают», — подумал Сизов.

В проливе находились два острова, на которые неприятель высадил десант. Левее- материк, тоже занятый неприятелем, а правее — цепь островов, между которыми были камни, мели, рифы. Выход в море закрыт, а найти путь необходимо.

Склонившись над картой, Сизов долго прокладывал курс, циркулем измерял расстояния, транспортиром снимал углы. В пятидесяти километрах западнее, между неприятельской территорией и островами, на карте значился узкий, неглубокий проход в море. Сизов решил ночью направиться в тыл врага и через этот проход незамеченным выйти в море.

Капитан вызвал председателя колхоза, боцмана, механика, старшего помощника и рассказал им о десанте:

— Ничего тут страшного нет. Проскочим ночью. Десант нас не увидит. Нужно не шуметь, а кочегарам приказать шуровать без дыма.

Смелое предложение капитана сперва ошеломило. Некоторое время все сидели молча. Только Анисимов произнес:

— Ишь, ты!

— Это значит, мы углубимся в тыл врага? — спросил механик. — Нас же захватят в плен!

— Мы и так в плену. Пойдем между островами. Самый ближайший будет от нас в двух километрах. Возможно, он занят врагом. Надо рискнуть.

— Давайте рискнем. А если попадем к врагам, утопим судно.

— Не топить надо, а спасать. Не забывайте, — у нас женщины и дети. С наступлением темноты отправимся в рейс. Погрузку прекратите. Посадите только людей — и ни слова о том, где мы находимся, — распорядился Сизов.

Ночью тихо, без шума Сизов отошел от острова. Было темно, безоблачно, дул слабый ветер, и, казалось, все благоприятствовало плаванию. Вскоре лесистый остров скрылся в темноте.

Усталые от погрузки колхозники улеглись спать, не подозревая об опасности.

Редкий капитан решился бы плавать без лоцмана в шхерах, между островами, подводными камнями и мелями. В этих условиях требуется точное знание места и опасностей, не только обозначенных на карте, но и вновь появившихся. А Сизов впервые попал в шхеры. Еще до отхода он распределил людей по местам, и сейчас второй помощник стоял на носу, смотрел на темную поверхность воды, чтобы в случае опасности предупредить. Старший помощник был на мостике, а боцман измерял глубины.

Сизов часто уходил в рубку, проверял по карте курс. Команда, следуя примеру своего капитана, работала без лишней суматохи и спешки. Жизнь на пароходе шла своим чередом, как в мирное время, а пароход шел все дальше в тыл неприятелю.

Из-под воды вырастало что-то темное, увеличиваясь в ширину. Сизов знал, что это остров. Другой, поменьше, должен появиться слева. Расстояние между ними три километра. Высадил ли неприятель десант на острова, капитан не знал. Обойти их невозможно: слева цепь каменных гряд, а справа, до самого берега, занятого врагом, — мели, островки, подводные камни. Показался и второй остров. Сизов смотрел на острова, по пока ничто не указывало, что там есть люди.

Из трубы вырвался сноп искр. У Сизова похолодели руки. Он бросился к переговорной трубе и, не сдержавшись, гневно крикнул:

— Из трубы летят искры и дым! До острова полтора километра. Хотите, чтобы нас заметили?!

Вскоре острова остались позади, стали уменьшаться, а впереди вырастали другие. Пошел снег густой, крупный. Ни один лоцман не решился бы в снег по неосвещенному фарватеру вести пароход. Он попросил бы капитана стать на якорь до рассвета. Но Сизову такая погода была на руку, он даже обрадовался снегу.

Не сбавляя ход, чтобы не потерять ориентировку, «Молога» продолжала путь. Только чаще стал Анисимов измерять глубины, а Сизов уходить в рубку — проверять курс.

С бака раздался тревожный крик помощника:

— По носу предмет!

— Лево на борт! — скомандовал Сизов.

Близко вдоль борта прошла парусная лодка. Это были мирные рыбаки. Но они жили на вражеской территории, могут сообщить о встрече с пароходом. «Нужно скорее выбраться отсюда, пока лодка не достигла берега»^ — думал Сизов.

Настало время повернуть пароход на север, пройти вдоль вытянувшегося острова и повернуть на юг.

«Молога» легла на новый курс… Время тянулось нестерпимо медленно. Наконец дошли до северной оконечности острова. Это Сизов узнал по глубинам и по времени. Нужно снова повернуть. До берега, занятого врагом, четыре километра, — не более двадцати минут хода. Малейшая ошибка может привести к несчастью.

— Левее! — командует Сизов.

Северо-западный ветер не прекращается. За островом было тихо, но на открытом месте началась носовая качка. Снова повалил густой снег, но теперь Сизов не боялся подводных камней. По карте их здесь не было.

— Боцман, отставить! — сказал капитан.

Мокрый от снега Анисимов вытащил лот и поднялся на мостик. Сизов, помощник капитана и механик стояли на левом, подветренном крыле.

— Часа через два, — услышал Анисимов спокойный голос капитана, — пройдем между двух каменных гряд, а там море. Остается последнее испытание. Точнее говори глубины, Гаврилыч.

— Все будет исполнено.

С рассветом подошли к подводной гряде. Снег прекратился, и в смутном рассвете Сизов увидел перекатывающиеся через камни буруны с белыми гребнями. Только посередине, где глубина позволяла пройти пароходу, вода не пенилась. Справа и слева тянулась цепь островов.

Наступил решающий момент. Сизов повернул ручку телеграфа на «малый вперед».

— Боцмана на лот! — внятно скомандовал он.

— Четыреста двадцать, — нараспев сообщает боцман. — Четыреста. Триста девяносто… триста шестьдесят… триста сорок… триста тридцать!.. — уже кричит боцман. Шум клокочущей воды заглушает голос боцмана.

До боли сжимая ручку телеграфа, Сизов не сводит глаз с узкого прохода, где нет бурунов.

— Триста восемь! — тревожно кричит боцман, и вдруг «Молога» слегка вздрогнула, коснувшись грунта. Если пароход сядет на камни, гибель неизбежна. Здесь, в тылу у врага, на помощь рассчитывать нечего.

— Двигаемся вперед, — сообщил боц­ман.

Крепко сжав челюсти, перегнувшись с мостика, Сизов посмотрел на темную воду. Боцман прав, — хода не потеряли.

— Триста пять, — говорит боцман упавшим голосом: он уже не верит в благополучный исход плавания.

Слабое соприкосновение с грунтом не причинило вреда тихо идущему пароходу, но погасило инерцию. Сизов знал, — если последует еще удар, то «Молога» остановится, станет беспомощной. Он рванул ручку телеграфа на «полный вперед». Это была его последняя ставка. С полного хода можно распороть днище о камни, но можно и проскочить.