Людмила Макарова - Близкие звезды

– Так вот. Ты берешь чужие позывные, выходишь с ними в эфир и передаешь примерно следующее: «Только что находились рядом со звездолетом АСП МНК-17 „Моника“ и приняли от них сообщение для СКБ, так как имея значительные повреждения антенн дальней связи… ну и так далее». Дальше мы подробно освещаем минувшие события. Разумеется, в своей интерпретации. Примерный текст я уже набросал. Как тебе?

– Очень хорошо. Только, если кто-нибудь пронюхает, меня лишат диплома, а тебя – звания.

– Мы выберем звездолет, который уже через сутки окажется в гамма-радиусе. Туда с проверкой никто не полезет. Для скандала вполне хватит обманутого патруля, зато мы объясним задержку с рапортом. И так понятно, что мы блефуем.

Кейт пробежался пальцами по клавиатуре, настраивая поиск.

– Зря я имел неосторожность похвастаться своими записями. Ты используешь частную коллекцию в сомнительных целях.

– Твоя коллекция, между прочим, представляет немалый интерес с юридической и правовой точки зрения, если уж на то пошло.

– Шантажист, – вздохнул Фил. – Легко сказать – найти удаляющийся звездолет в гамма-радиусе…

По радиолокационной развертке заскользила мерцающая пеленгующая сеть, высвечивая попадавшиеся в пространстве объекты. Идентификатор не успевал выдавать полную информацию об обнаруженных кораблях и, работая в сокращенном режиме, сообщал только класс и координаты.

– Интересно, – сказал Рэд, – что здесь осталось от радио?

– Принцип, – коротко ответил Кейт, – и абсурдный термин «эфир». Посади штурмана на место. Пусть настроится на пеленгующий блок и прикинет, куда может лететь то, что я нахожу. А то провозимся часа два.

Сент-Фалль, прислушивавшийся к разговору, молча кивнул капитану и уселся в кресло, закинув ногу на ногу.

– Ага, Кейт, спорил со мной? Придется признать, что мои качественные и подробные звездные атласы выгодно отличаются от мутных локационных картинок…

– Серж, – оборвал его Гардон, – Кейт Фил делает нам одолжение, предоставляя для служебных целей частные записи, и я требую к нему уважительного отношения! По крайней мере на ближайшие пять часов.

– Маловато, – хмыкнул Кейт. – Виктор, у меня глубина масштабной сетки выпадает. Глянь.

– Проклятый убийца!

– Займись неисправностью, – сказал Рэд. – Что за настроение сегодня в рубке? Вы где находитесь?

Блохин полез в виртуальную «сбрую» тестирования.

– Нет, вы только посмотрите! Бригада техобеспечения вкалывает, пилоты дурака валяют, а кое-кто еще и покрикивает.

– Кое-кому Дэйв будет голову снимать, когда бригада техобеспечения завалиться квасить в «Млечный путь» на драконьи денежки.

Через полчаса Фил с помощью Сержа нашел то, что искал. В СКБ ушло сообщение от имени экспедиционного звездолета дальней разведки «Альбатрос», чьи позывные имелись у Кейта в копилке.

Дорвард был у себя в кабинете, когда туда ворвался разъяренный полковник Службы космической безопасности.

– Я их пересажаю, к чертовой матери, Пол!

– Кого именно? В чем дело, Артур? – удивился шеф-пилот АСП. – Садись. Добрый день.

Дэйв не пожал протянутую руку, но принял предложение и продолжил уже менее темпераментно:

– «Моника» только что в упор расстреляла боевой крейсер «Каскад». – Дэйв выдержал паузу, наслаждаясь эффектом и считая его своеобразной компенсацией за утренний удар по собственной эмоциональной сфере в момент получения сообщения. – Что же ты не иронизируешь?

– Это боевой звездолет… – сказал Дорвард.

– Угнанный три года назад прямо с выставки вооружений Аналога-1, – подтвердил полковник.

– Послушай, Артур, твои люди ничего не перепутали?

– Нет. Я ничего не перепутал, – отчеканил Дэйв и включил запись.

Бодрый голос капитана Гардона поведал им о злодеяниях коварного «Каскада», подробно изложил, как пираты напали на них ночью (отсчет времени осуществляется на «Монике» исключительно в соответствии с правилами, установленными Департаментом космоплавания), блокировали связь, оставив экипаж без помощи славной СКБ, и, невидимые до последнего момента для радаров, открыли огонь.

Далее следовало красочное описание полученных повреждений антенн и правого маршевого двигателя. Сообщение заканчивалось скромно: «Ответным огнем звездолета МНК-17 „Моника“ крейсер уничтожен. Ввиду неисправности аппаратуры дальней связи сообщение для СКБ передано с опозданием через систему „ретранслятор-объект“.

– Пижон и засранец твой Гардон. – Дэйв слегка стукнул ребром ладони по столу для придания словам большей значимости.

– Нет, погоди, Артур, – растерянно сказал Пол, – они что, в самом деле выиграли бой?

– Оставшаяся в живых часть команды крейсера отстрелилась в челноке за секунду до взрыва. Арестованные дружно утверждают, что события разворачивались совсем иначе. Но, как правильно догадался наглый капитан Рэджинальд, все слишком довольны тем обстоятельством, что дело об угоне и пиратстве «Каскада» можно считать закрытым. Так что речи подследственных вряд ли будут услышаны. Но я вправе требовать суда над экипажем «Моники» и лично капитаном Гардоном за введение в заблуждение органов охраны правопорядка.

– Какого суда? – наконец пришел в себя Дорвард. – Ты же слышал, они не могли с нами связаться сначала из-за глушения, затем из-за неисправности. И потом, я действительно поверю Рэду, если уж обсуждать вопрос, кто первый начал!

Дэйв демонически улыбнулся.

– Да, действительно. Остается только узнать, каким образом гражданский звездолет, к тому же подбитый, как они утверждают, смог расстрелять боевой крейсер-полуавтомат.

– «Моника» тоже корабль последнего поколения, имеющий, кстати сказать, бортовое вооружение. А таких пилотов, как Гардон и Стрэйк – единицы!

– Пол, по-моему, ты забыл, с кем разговариваешь, – перебил Дэйв. – Этот раунд ты проиграл. Такие повреждения, могу сказать не дожидаясь заключения экспертов, можно нанести только тяжелыми стационарными установками. Но я говорил не об этом. Твои чертовы межпланетники обманули патруль службы движения бета-радиуса и нажили себе дополнительного врага в их лице.

– Значит, еще и патруль. Каким образом?

– Всех обстоятельств пока не знаю, но официальная жалоба их начальника лежит у меня на столе.

Дорвард вздохнул и покачал головой.

– Рэд и Джеральд уже давно настрелялись. Кто, кроме капитана и помощника, имеет право открыть огонь? Я ручаюсь головой, они защищались.

– Ладно, – остыл полковник, – верю, что защищались. Сегодня верю. А ты не допускаешь мысли, что твой Гардон когда-нибудь действительно сорвется? Рейтинги организации – дело святое. Клиенты готовы его на руках носить как лучшую гарантию сохранности груза. Тебе все это на руку, я понимаю… Но человек-то искалечен войной морально и физически. Мне все время кажется, что с такой биографией не по силам остаться в здравом уме, что бы там ни писала Изметинская в своих заключениях.