Лучшее за 2004 год: Научная фантастика. Космический боевик.

Фил откидывается на стуле, пожимает плечами.

– Наверное, я подозревал все эти причины. Кто прислал вам снимки?

Хэммет разводит руками:

– Я так и не узнал. Я слышал, что и ты пытался разузнать. Еще больше старался Далтон. Но кто бы там ни стоял за этим, им удалось здорово замести следы, а за семнадцать лет и тем более ничего не осталось. Теперь след настолько остыл, что уже ничего не узнать.

– Зачем вы пришли ко мне?

– Чтобы поделиться с тобой моей бесценной мудростью и жизненным опытом, – быстро отвечает Хэммет. Он вытаскивает из кармана старый, туго набитый конверт. – И чтобы передать тебе вот это.

Фил открывает конверт и достает пачку снимков. Черно-белые, разграфленные на клетки.

– Хроматограммы.

– Я решил, что должен передать их тебе.

Фил долго смотрит на снимки. Он уже видел такие фотографии, когда Робинсон сравнивал его ДНК с ДНК Горди Хау, а потом еще раз, когда через день после рождения Джейка сравнивали ДНК малыша и ДНК его родителей – Фила и Челы. Но сейчас он держит в руках те самые снимки, которые в корне изменили его жизнь. Они кажутся ему очень тяжелыми. Фил аккуратно складывает их обратно в конверт.

– Спасибо, Фрэнк, – искренне благодарит он.

Хэммет отмахивается.

– Я совсем не сожалею, что сделал это. Плохо, что ты так тяжело все воспринял.

Какое-то время они сидят молча. Фил задумчиво пьет кофе.

– Вы сказали, что у вас эмфизема?

– Да, – быстро отвечает Хэммет. – Затронуты оба легких, а трансплантаты на мне не приживаются.

– Ну, они ни на ком хорошо не приживаются. – Фил пьет кофе и думает об отце. – А как вы думаете, зачем они это сделали?

– Что именно? Клонировали вас или послали мне снимки?

– Не знаю. Наверное, и то и другое.

– Хорошие вопросы, – замечает Хэммет. – Они меня мучают последние двадцать пять лет. Но ответить на них я так и не могу. Это все, что я знаю. Хотя протолкнуть историю в прессу стоило им немалых денег, но гораздо больше стоила сама процедура клонирования. То есть те, кто это сделал, люди не бедные. Они не стали клонировать первого попавшегося человека, а выбрали средней руки знаменитость. Человека, которого большинство людей хорошо знает, но кого в то же время нельзя назвать звездой. Ни один человек на свете не считает себя негодяем, значит, можно предположить, что и они думали, будто делают нечто полезное и нужное. Они клонировали тебя и долгое время держали это в тайне. Потом раскрыли тайну, но только твою. Может, ты был единственным. Может, были сотни попыток. Сотни Хау. А может, и нет. После того как все раскрылось, многие люди проверяли свое родство с Горди Хау. Но только ты был признан официально, и они раскрыли информацию только о твоем деле. Никто не знает, какие еще клоны они получили.

Фил понимает, что Хэммет ничего не знает о Дэнни. Он решает не выдавать этот секрет.

– Продолжайте.

Хэммет размахивает руками перед лицом, словно делает зарядку.

– Остальное нетрудно просчитать. Может, они клонировали тебя, чтобы проверить, насколько это вообще возможно. Хотели обойти других. Или речь шла о каком-то большом куше, или о капризе старика-миллионера. А потом в течение многих лет они хранили в тайне эксперимент и секретно наблюдали за всем происходящим.

– Но почему именно Горди Хау?

– А почему бы и нет? Если бы тебе нужна была кандидатура для клонирования, кого бы ты выбрал? Какого-нибудь ни кому не известного парня из Медфорда? – Хэммет отрицательно качает головой. – Если ты вкладываешь такие деньги, то есть смысл выбирать знаменитость. У них были свои причины на то, чтобы остановиться именно на Хау.

Фил согласно кивает головой.

– О'кей.

– А когда тебе исполняется семнадцать лет, тебе рассказывают, кто ты такой. И это очень интересно. – Хэммет останавливается, отпивает кофе и какое-то время, собираясь с мыслями, крутит чашечку. – Великобритания дала "добро" на исследования в области клонирования человека в двухтысячном году. В США все было гораздо сложнее. В Италии нашлись люди, которые клонировали детей для двух семейных пар, но кончилось все полным провалом. К тому времени, когда ты учился в средней школе, никто в мире официально клонированием не занимался. Но исследования продолжались и приносили положительные результаты. Например, им удалось вести непрерывные линии стволовых клеток, выращивать настоящую кожу и роговицу глаз; они научились лечить близорукость и пересаживать органы. Люди снова заговорили о том, что пора уже освоить исправление дефектов у младенцев, пора начинать клонировать идеальных людей. И тут на сцене появляешься ты, и все акценты смещаются. Теперь разговоры становятся более конкретными. Потом твоя карьера обрывается, а сам ты исчезаешь. Но дебаты продолжаются. Неожиданно даже те, кто уже готов был заняться клонированием, спускают на тормозах. И вот после стольких лет мы с тобой сидим тут, беседуем, а о клонировании никто уже не вспоминает.

Хэммет наклоняется ближе к Филу.

– Когда впервые появились машины, люди ездили на них, словно это легкие экипажи. Они не думали о том, что следует ввести правила дорожного движения. Не было никаких дорожных знаков, не было ремней безопасности. Водители считали, что не должны уступать друг другу дорогу, иначе пострадает их мужская гордость, поэтому было немало столкновений. Прошло много лет, прежде чем люди поняли, что без правил на улицах города не обойтись. Через пятьдесят лет после появления первых машин водитель тоже мог сознательно нарушить правила уличного движения, но это означало, что он либо дурак, либо в стельку пьян.

Хэммет машет в воздухе рукой.

– И здесь то же самое. Да, теперь мы можем клонировать людей, и если есть возможность ждать лет двадцать, то, наверное, можно увидеть, что эти дети чем-то схожи со своими генетическими родителями. Но нам уже не нужно клонировать людей. Клонирование – это, скорее, феномен общественного сознания. Поводом для клонирования может стать лишь желание воспроизвести какого-либо конкретного человека. И именно ты, Фил Берджер, развеял эту иллюзию. Ты так и не стал Горди Хау, хотя я всячески стремился тебя на это подвигнуть. И все мы теперь знаем: клон не становится копией оригинала. Наследственность сильна, но все же человек получается совершенно другой. Когда тебе было семнадцать лет, люди еще не знали этого наверняка. – Хэммет с трудом переводит дыхание.

Фил откидывается на спинку стула и смеется.

– Успокойтесь, старина! Вы что же, считаете, что они по-своему помогли нам?

Хэммет упирается ладонями в стол и улыбается.

– Думаю, они помогли нам поумнеть, чтобы мы научились правилам дорожного движения.

– Тогда кто же они такие?

– Одному богу известно, Фил. Но они не глупцы. Они понимали нашу суть.