Юрий Никитин - Имаго

– А что Немков говорил, что у вас какие-то страшные работы?..

Бабурин гоготнул:

– Атомная бонба повышенной мощности!.. Чтоб и тараканов не осталось!

Лютовой сказал негромко:

– От Бравлина многое можно ждать. Он из тех, кто выбирает для себя очень высокую гору…

– Многие выбирают, – ответил я, – но мало тех, кто поднимается даже до середины.

– А как вы? – поинтересовался Майданов вежливо. – Вы ведь так молоды…

– Не знаю, – ответил я. – Думаю, что почти поднялся.

За столом наступило молчание. Они все смотрели на меня, будто впервые увидели. Шершень поинтересовался с великой иронией:

– А горка-то… по колено?

– Для меня – нет, – ответил я мирно. – Впрочем, для тех, кто поднимается на фуникулере, любая гора – по щиколотку.

Шершень смотрел с интенсивностью лазера.

– Вы в самом деле замахнулись на создание… э-э… новых общечеловеческих ценностей?

Лютовой спросил с интересом:

– Почему вы так решили?

– Я, в отличие от вас, читал некоторые работы Бравлина. Заметно, что он ходит вокруг одной и той же горы, присматривается к ней, пробует взбираться то с одной стороны, то с другой… Кое-где уже вбил крючья, это заметно!

Некоторое время все попивали чаек в полном молчании. Майданов наконец-то отставил чашку, откинулся на спинку кресла. Глаза покровительственно оглядели небо с багровыми на горизонте новыми микрорайонами, проговорил благодушно:

– В самом деле полагаете, что можете навязать иные ценности обществу, которое сейчас живет вообще без каких-либо ценностей?

Лютовой фыркнул с великим презрением:

– Дорогой, вы что мелете?.. Да общество и сейчас живет в мире ложных ценностей!.. Абсолютно ложных. Но свято считает их истинными. А не будь их, человек вовсе растерялся бы. Да и вообще не только… Даже не знаю. Может быть, начались бы массовые кидания из окон? Как у леммингов?

Бабурин загоготал, со стуком опустил чашку на столешницу.

– Лемминги не кидаются из окон! – сказал он победно. – Это Анна Каренина бросилась. И не из окна, а в пропасть. Мне в детстве показывали! Так и зовется «Каренинское». О каких это ложных ценностях ты сам мелешь?

Лютовой ответил живо, но чувствовалось, что стрела направлена в Майданова:

– Да пжалста! «Красивые женщины – дуры» и антитеза «…а уродки – умные», «Все депутаты – тупые», «Вся милиция продалась мафии», «Главный мафиози – мэр», «На Западе живут лучше», «Наши хакеры – лучшие в мире», «Русской мафии страшится весь мир», «Наших женщин на Западе продают в рабство», «Запад купит все наши земли», «Чубайс – предатель»… Продолжать? Человечку обязательно нужен набор этих бытовых сиюминутных ценностей. Без них он чувствует себя нервозно, в беспокойстве впадает в депрессию. Почему сейчас в обществе такая подавленность? Старые ценности сломались, а новые… я их выше перечислил, какие-то не очень… гм… То ли дело старый добрый набор правил жителя развитого социализма! А моральный кодекс строителя коммунизма?.. Или правила пионера?.. Или даже еще более простое, не оформленное в четкие правила, а просто – «девочки так не поступают», «это не по-мужски». А сейчас, когда все можно, когда критериев нет… хотя и те старые критерии мы не очень-то выполняли, но все же они были, были, и нам было гораздо проще в них жить и даже нарушать было счастьем! А сейчас и девочкам можно все, и мальчикам… тьфу!.. можно. Человечек растерян!.. Ему надо что-то в качестве ориентира. А вот сейчас самый удобный момент. Если не даст Бравлин, дадут другие. Время такое – все ищут внеэкономические выходы из криза. Что-нибудь нелепое всобачат, ведущее в пропасть, но человек – трус по натуре, он боится свободы. Ему нужны моральные законы, ограничения, забор с колючей проволокой… который он будет критиковать и… жить счастливо.

Майданов морщился, кривился, наконец глаза его отыскали мое лицо, он сказал с великой неохотой:

– Ладно, возьмем это как предпосылку. Хотя мне и очень не нравится, что вы пытаетесь отказаться от вечных и неизменных общечеловеческих ценностей… но я с вами условно соглашусь, чтобы послушать вашу… веру?.. Учение?.. Религию?.. Но только условно соглашусь, это такой технический термин для…

– Да знаем, – остановил я не очень вежливо, – знаем, мы же все здесь кто профи в философии, кто продвинут до уровня опытного юзера. Но вначале все же пояснение. Как мы знаем, человек сперва жил… обезьяной. Потом стал человеком, осознал свою индивидуальность, стал уходить из стада и жить одиночестве. Конечно, захватывал с собой одну-две самки, тем самым давая начало новому роду, затем – племени, а потом и народу, что перерастал в нацию.

Бабурин спросил недоверчиво:

– Вот так просто?

– Бывает и еще проще, – сказал я. – Так вот, в обществе легче жить, защищаться, распределять обязанности. Человек убедился, что все-таки надо жить в обществе. В помощь подрастающему поколению придумал и внедрил философию, что человек – часть общества и потому должен жить его интересами. Даже принося собственные интересы в жертву. Ибо чем мощнее общество, тем большая доля добычи достается и ему самому… Вот так и шла вся история цивилизации – в борьбе общественных интересов с личными. Сейчас как раз пик победы личных интересов. Все общественное выглядит таким мелким в сравнении с нами, такими духовно и телесно богатыми, разносторонними, из которых каждый – свой мир, своя Вселенная!..

Бабурин приосанился, вспомнил о своей карте гения. Потом скривился, сам он всего лишь – переносчик жизни, вроде бы не живет вовсе.

– Понятно, – продолжил я, – что после взлета начинается откат. Сейчас самое время напомнить, что человек – все же общественное животное. Предыдущий культ индивидуализма и сверхценностей отдельно взятой жизни выполнил свою благую… да-да, очень благую роль. Позволил заменить глиняные кирпичики, из которых строилась дотоле цивилизация, на кирпичики из обожженной глины. Эти покрепче и… поцивилизованнее. Или даже – на обтесанные камни. И вот теперь из этих кирпичиков улучшенного качества можно строить здание уже иной конструкции, которое сможет выдержать более экстремальные нагрузки, у которого более высокие возможности… и вообще, все со знаком «более».

Бабурин спросил настороженно:

– Это что же… снова строить коммунизм?.. Нет уж, нажрались!

– Под завязку, – поддержал Майданов и жестом белой холеной руки показал, где у него эта завязка, – нет уж, это мы не станем. Дайте нам просто жить! Просто жить. А уж жить счастливо сумеем сами. Ведь еще Камю доказал, а Ясперс подтвердил… Вы не любите Черчилля, но это был величайший ум, разве не так?.. Видите, согласны!.. Да что там Черчилль, еще Бисмарк, чуть ли не слово в слово повторяя вашего Карла Маркса…