Айзек Азимов - Второй Фонд [Вторая Академия]

– Аркадия, не вмешивайся в дела, в которых не разбираешься!

– Почему не разбираюсь? Вы ищете Второй Фонд!

В наступившей тишине даже Аркадия почувствовала себя неловко.

– Кто тебе это сказал? – осторожно спросил доктор Дарелл.

– Никто. Вы напустили на себя такой таинственный вид, что я сама все поняла. Не бойтесь, никому не скажу.

– Мистер Антор, – сказал доктор Дарелл, – я должен перед вами извиниться.

– О, ничего страшного, – последовал неискренний ответ. – Не ваша вина, если она продалась силам тьмы. Позвольте задать вашей дочери вопрос.

Мисс Аркадия!

– Что вам нужно?

– Почему вы считаете, что глупо лезть в окно, если можно войти в дверь?

– Потому что глупо привлекать к себе внимание, если хочешь спрятаться. Если у меня есть тайна, я не заклеиваю пластырем рот, чтобы все видели, что я боюсь что-то выболтать. Я говорю столько же, сколько обычно, но о другом. Вы читали высказывания Сэлвора Хардина? Это наш первый мэр.

– Да, я знаю.

– Так вот, он говорил, что нужно лгать, не стыдясь своей лжи, если хочешь, чтобы тебе поверили. Еще он говорил, что нужно говорить не правду, а ложь, похожую на правду, и тогда тебе поверят. А если вы лезете в окно, значит, вы стыдитесь своей лжи, и она не похожа на правду.

– Что бы вы сделали на моем месте?

– Если бы у меня было к папе секретное дело, я познакомилась бы с ним открыто и несколько раз пришла бы к нему обсудить вполне законные дела. А потом, когда все привыкли бы видеть нас вместе, я заговорила бы о секретном деле, и никто не стал бы интересоваться, о чем мы секретничаем.

Антор удивленно взглянул на девочку, потом перевел глаза на доктора Дарелла.

– Пойдемте. У вас в саду остался мой портфель. Погодите! Последний вопрос. Аркадия, у тебя под кроватью взаправду лежит бейсбольная бита?

– Нет, понарошку.

– Хм. Надо проверить!

В дверях доктор Дарелл остановился.

– Аркадия, говоря о Плане Селдона, не намекай на бабушкины подвиги. Обойди эту тему.

По лестнице доктор Дарелл и Пеллеас Антор спускались молча. В саду гость сдавленным голосом спросил:

– Доктор, если не возражаете, сколько ей лет?

– Позавчера исполнилось четырнадцать.

– Четырнадцать? О, Галактика! Слушайте, она не говорила, что собирается замуж?

– Мне не говорила.

– Так вот, если скажет, застрелите его. Я хочу сказать, того беднягу, за которого она собирается замуж, – гость посмотрел доктору в глаза. – Я серьезно. Застрелите, чтоб не мучился. Вы представляете, во что она превратится, когда ей стукнет двадцать? Я не хотел вас обидеть...

– Я не обижаюсь. Я понимаю...

...А наверху объект их любовного обсуждения, усевшись перед транскриптором и глядя на него с отвращением, противным голосом произнес:

– «Будущеепланаселдона».

Транскриптор невозмутимо вывел на чистом листе бумаги элегантные заглавные буквы: «БУДУЩЕЕ ПЛАНА СЕЛДОНА».

Перед вами комната. Где она находится – неважно. Главное то, что в ней находится Второй Фонд.

Эта комната в течение нескольких столетий была обителью чистой науки, но в ней не было ни одного из тех приспособлений, которые за последние тысячи лет человечество привыкло ассоциировать с наукой. Наука, обитавшая в этой комнате, оперировала лишь математическими понятиями, она занималась логическими выводами, как наука доисторических людей, заселявших единственную, теперь неизвестную, планету Галактики.

В комнате находился предмет, Главный Излучатель, содержащий в себе полный план Селдона.

В комнате был человек – Первый Спикер. Он был двадцатым в династии главных хранителей Плана, а его титул означал, что на собраниях вождей Второго Фонда он должен говорить первым.

Его предшественник победил Мула, но отзвуки той великой битвы все еще сбивают человечество с пути, проложенного Селдоном. Вот уже двадцать пять лет Первый Спикер и его администрация стараются вывести Галактику – упрямых и строптивых людей – на этот путь. Это титанический труд!

Первый Спикер обернулся на скрип открывшейся двери. На пороге стоял молодой человек, которому Первый Спикер сквозь размышления о судьбах человечества посылал волны приветливого ожидания, – ученик, один из тех, кто в будущем может занять его место.

Молодой человек нерешительно топтался на пороге, и Первому Спикеру пришлось подойти к нему, обнять за плечи и увлечь за собой в комнату.

Ученик робко улыбнулся. Первый Спикер сказал:

– Первым делом я расскажу вам, зачем звал вас.

Они смотрели друг на друга через стол. Человек, не являющийся психологом Второго Фонда, не мог бы понять, что между ними происходит разговор.

Первоначально речь была приспособлением, с помощью которого Человек в грубом приближении передавал свои мысли и эмоции. Избрав произвольные звуки и сочетания звуков для обозначения определенных настроений, Человек выработал способ общения – грубый, неуклюжий, постепенно погубивший гибкость человеческого сознания и обеднивший палитру чувств.

Все страдания людей и беды человечества происходят оттого, что люди (за исключением Хари Селдона и немногих его соратников и последователей) не понимают людей. Человек живет в душном плотном тумане, в котором не видит никого, кроме себя самого. Иногда до него доносятся сигналы, подаваемые другим человеком из такого же кокона. Люди, шагните навстречу друг другу! Но они не знают друг друга, не понимают друг друга, не решаются верить друг другу, с рождения угнетены и напуганы одиночеством – и потому боятся и ненавидят друг друга.

Тысячелетиями ноги человека увязали в грязи, приковывая к земле его разум и душу, которые достойны парить среди звезд.

Инстинктивно человек искал способ освободиться от пут речи.

Семантика, символьная логика, психоанализ явились попытками усовершенствовать речь или обойтись без нее.

Вершиной развития науки об интеллекте стала психоистория, или математизированная социопсихология. Математика позволила проникнуть в тайны нейрофизиологии, на атомном уровне рассчитать электрохимические процессы, в которых состоит деятельность нервной системы. Без этого не могло быть и речи о психологии, как о науке.

Добытые психологией знания о человеке были перенесены на человечество. Математика завоевала социологию.

Группы людей: миллиарды, заселяющие планеты, триллионы, занимающие сектора, квадриллионы, которыми исчисляется население Галактики, – стали не просто группами людей, а огромными историческими силами, действие которых можно рассчитать по формулам статистики. Для Хари Селдона будущее стало ясным и неизбежным, и он составил свой План.